Знаменитые авантюристы - Роман Белоусов

Стычка с Адмиралтейством

После «Лани» Кокрейну доверили командование судном «Фетис», которое входило в эскадру адмирала Мюрреля.

Над Европой уже нависала тень Наполеона, успешно действовавшего против сардинцев и австрийцев в Италии. Только на море французам не везло. Нельсон оказался более удачливым в морских баталиях. Получил назначение на передовые рубежи морских операций и лейтенант Кокрейн. Его новый корабль «Быстрый» участвовал в блокаде порта Кадис, потом отправился к Мальте, где под британским командованием находился полк французских роялистов. Однажды его офицеры организовали бал-маскарад. Кокрейн купил билет и, нарядившись в шутку английским моряком, в грязной робе явился на бал. В дверях его задержали и не позволили войти в зал. Напрасно он убеждал, что на нем только маскарадный костюм, такой же, как любой другой, будь то наряд паши или турецкого пирата. Появившийся офицер — главный распорядитель бала, вытолкал его взашей за дверь. Это было слишком, и Том пустил в ход кулаки. Подоспевшие солдаты скрутили его и посадили под замок. Когда выяснилось, в чем дело и кто он есть на самом деле, от него потребовали извиниться перед офицером. Возмущенный Кокрейн заявил, что лорд никогда ни перед кем не извиняется! В результате последовал вызов на дуэль. Они стрелялись на следующий день. Пуля француза задела ребро Тома. Он же угодил противнику в бедро, не причинив большого вреда. Честь была спасена, сатисфакция состоялась, и они расстались друзьями.

«Быстрый» вновь отправился в море докучать французам и их испанским и итальянским союзникам. За тринадцать месяцев плавания «Быстрый» с экипажем из 6 офицеров и 84 матросов захватил около пятидесяти кораблей и послал на дно примерно столько же, пленив пятьсот матросов и добыв семьдесят пять тысяч фунтов стерлингов.

Но однажды судно постигла неудача. Его окружили три французских фрегата. «Быстрому» не удалось, несмотря на личное мужество и смелость экипажа, оторваться от противника. И тогда Кокрейну пришлось спустить флаг, после чего последовали церемониальные рыцарские жесты, которые в те времена еще были возможны. Капитан-победитель отказался принять шпагу Кокрейна, которую тот начал было отстегивать. Последовали слова: «Я не лишу шпаги офицера, который в течение долгих часов вел столь упорную борьбу. Прошу вас остаться при шпаге, хоть вы и являетесь моим пленником».

У лорда Кокрейна не было в общем-то оснований для стыда из-за постигшей его неудачи. Но лорды из Адмиралтейства думали по-иному. Его осудили за потерю судна. Правда, вскоре оправдали. Поводом к этому послужило письмо его дяди первому лорду Адмиралтейства Сент-Винсенту, в котором адмирал напомнил о блестящих победах своего племянника. В частности, о том, как был захвачен им крупнейший испанский фрегат «Эль Гомо». На борту грозного фрегата находилось тогда 319 матросов, у Кокрейна же — 54. Изобретательный на всевозможные хитрости, Кокрейн поднял на своем судне флаг США и, прежде чем обман обнаружили, «Эль Гомо» был взят на абордаж. Его матросы, вымазанные сажей, с саблями в зубах попрыгали на палубу испанского фрегата и завязали рукопашную схватку. Тем временем Кокрейн метким пушечным выстрелом сбил флаг на мачте противника. Решив, что командир сдался, испанцы прекратили сопротивление.

Было Кокрейну в то время двадцать шесть лет. После трех лет отсутствия он вернулся на родную землю, завоевав репутацию отчаянного смельчака и умелого морехода. Мог ли он предполагать, что здесь, на суше, ему придется вести битвы ничуть не менее опасные — за справедливость и торжество правды.

Первая битва Кокрейна с власть предержащими началась из-за его вполне законного требования повысить по службе лейтенанта Паркера с «Быстрого». Его письмо по этому поводу первому лорду Адмиралтейства осталось без ответа. Лорд Сент-Винсент — глава этого морского ведомства, мягко говоря, не симпатизировал Кокрейну, считал его выскочкой, заносчивым и наглым. Не ответил он и на второе письмо. Только после третьего снизошел до ответа. Да и то сообщил лишь, что повышение не может состояться из-за числа убитых (хотя и незначительного) на борту «Быстрого». Том Кокрейн вознегодовал: «Выходит, повышение по службе зависит от числа убитых на борту?!» И не нашел ничего лучше, как напомнить лорду, что в битве при Сент-Винсенте его флагманское судно почти не принимало участие в боевых действиях и все же адмирал получил титул лорда, а всех членов экипажа повысили по службе. Хотя это была правда, едва ли стоило напоминать об этом самолюбивому и злопамятному первому лорду Адмиралтейства. Тем более тогда поговаривали, что победа при Сент-Винсенте была одержана командором Нельсоном, а не хитрецом адмиралом.

Надо ли удивляться, что первый лорд не соизволил ответить на этот выпад! Тогда Кокрейн сообщил обовсем Совету Адмиралтейства, чем еще больше усугубил отношения с начальством.

Попутно скажу, что спустя несколько лет, когда лейтенант Паркер оставил флот, Адмиралтейство под напором непрекращающихся попыток Кокрейна добиться справедливости сыграло с несчастным офицером злую шутку. Его назначили капитаном несуществующего судна «Радуга» в районе о. Барбадос. Офицер совершил путешествие на край света и был полностью разорен.

Неугомонный Кокрейн тем временем затеял еще одно дело.

Путь в парламент

Тщеславие не давало ему покоя. Хотелось совершить что-то великое, вписать свое имя в историю.

Он знал множество фактов, которые, став достоянием общественности, вызвали бы в стране настоящую бурю. Достаточно рассказать хотя бы о том, как надувают морских офицеров, лишая их большей части добычи с захваченных ими кораблей противника. Или о том, что повышение по службе зависит не от подлинных заслуг, а от связей и политических симпатий. Горе тому, чьи политические взгляды расходятся со взглядами первого лорда Адмиралтейства! Контракты для строительства новых судов, поставки солонины и канатов — все это попадало в руки его политических сторонников. Одни без меры обогащались, другие — личный состав флота — влачили жалкое существование. Когда кого-либо из них списывали на берег, то он не получал никакой пенсии или вознаграждения. И многие бывшие моряки были вынуждены просить милостыню.

Но чем мог помочь им Том Кокрейн? Бороться с безобразиями и беспорядком на флоте надо через парламент, — решает он. Получив там трибуну, он всколыхнет общественное мнение. Но место в парламенте покупалось за деньги (сами ж его члены трудились без какого-либо денежного вознаграждения). Итак, правят деньги! Однако и этого мало. Чтобы выступать с зажигательными речами, необходимо образование. И Том Кокрейн отправляется в Эдинбург и поступает в университет.