Черная Луна - Олег Маркеев

— Так ты считаешь, что Белов не совсем правильно ведет расследование? — спросил Подседерцев, встав у дальнего конца стола, там, где на совещаниях сидят самые младшие из приглашенных. Дмитрий сейчас сидел не на своем обычном месте, а в непосредственной близости от кресла Подседерцева. Знак доверия, ни к чему не обязывающий начальника, но подкупающий подчиненного. В кабинете они были вдвоем, и зависть сослуживцев Дмитрию не угрожала.

— Я не так выразился, Борис Михайлович. — Дмитрий повернулся к нему, в свете настольной лампы четко высветился контур его головы. — Белов профессионал высокого уровня, никто не спорит. Но он, ухватив след, бежит по нему, как охотничий пес, и ничего вокруг не замечает. Это может привести к тому, что поиск зайдет в тупик, а на отработку смежных версий просто не останется времени.

— Вот как? А версии у тебя есть? — Подседерцев вновь пошел по кабинету, но на этот раз вдоль другой стороны стола, чтобы видеть лицо Дмитрия.

— Он до сих пор никому не расписал задания установить возможную причастность Елены Станиславовны Хальзиной. Это близкая связь Павла Волошина, у нее он хранил дубликаты программы «Модель ЧС». Дискеты мы у нее изъяли. Но это пока все.

— Продолжай. — Подседерцев встал напротив. Дмитрий достал из папки лист бумаги, придвинул по столу к Подседерцеву.

— Справка из Архивного управления ФСБ. Елена Станиславовна Хальзина, в девичестве — Городецкая. С 1980 по 1985 год — агент Второго отделения УКГБ по Москве, псевдоним «Вера». Личное дело агента уничтожено по акту в 1991 году. Учетная карточка, естественно, сохранилась. — Дмитрий сделал паузу. — В ней четко написано, что вербовщиком и единственным курирующим сотрудником «Веры» был Белов Игорь Иванович.

— Молодец! — покачал головой Подседерцев, наискосок пробежав глазами текст.

— Странно, но Белов об этом не упомянул ни разу. — Дмитрий поднял взгляд на Подседерцева. — И еще одна странность. Я обратил внимание, что все, побывавшие под землей, буквально исходили потом. Пыль, грязь и слизь какая-то буквально въедается в поры. Лично я полчаса в душе отмывался. — Дмитрий брезгливо поморщился. — Странно, но Белов на это внимания не обратил.

— Спинку тебе в душе не потер? — усмехнулся Подседерцев.

— Не о том речь. — Дмитрий скривил в усмешке губы. — Трупы были чересчур чистые. Одежда грязная, как полагается, а тело — нет. Естественно, изнутри одежда успела пропитаться продуктами разложения, но я бы просил провести дополнительную экспертизу. Желательно, использовав наши возможности, минуя Белова.

— На предмет чего экспертизу?

— Пусть попробуют установить наличие на внутренней стороне одежды биологических веществ, не характерных телам. Пот, другие выделения, споры кожи, волосы и прочее.

Подседерцев, задумавшись, покачался с пятки на носок. То, что делал сейчас Дмитрий, напомнило ему игру плохого шахматиста, который в проигрышной ситуации ищет не просто эффективный ход, а наиболее эффектный, стараясь ошеломить, сбить с мыслей противника и тем самым увести игру из сферы логики в дебри психологии.

— Иными словами, ты выдвигаешь версию, что пять человек заманили в укромное место, обработали нервно-паралитическим газом, затащили в коллектор, напялили на них робы, а потом расстреляли?

— Пусть экспертиза ее опровергнет. Кстати, мы установили квартиру в этом доме на капремонте, где собиралась группа. Почему бы в ней не провести анализ на частицы нервно-паралитического газа? Работы-то на пару часов!

— А как к этой идее отнесся Белов?

— Он такой экспертизы не заказывал. А я не подсказал, решил сначала доложить вам.

— Похвально. — Подседерцев, ведя пальцами по полированной столешнице, пошел в дальний конец кабинета. На углу стола остановился. — Ты подозреваешь Белова с такой уверенностью, словно их расстреляли из его табельного оружия.

— Борис Михайлович, ну зачем же так! — Судя по тону, Дмитрий обиделся. — Вы же читали данные экспертизы, всех уложили из одного пистолета «ТТ», по пуле в каждого. Пистолет «чистый» — по учетам не проходит. А потом искромсали лица ножом.

— Продолжай, это я так, — сбавил нажим Подседерцев. — Какие еще соображения?

— Если моя версия верна, то где-то лежат минимум пять трупов тех, кто реально участвовал в закладке фугаса, если нет — то один труп — того, кто ушел с Бронной, замочив пять подельников. Так или иначе, ниточку к заказчику уже обрубили. Вы согласны?

— Я слушаю, — ответил Подседерцев, сам в это время старался просчитать ход мыслей Дмитрия.

— Операция готовилась давно, это и дураку ясно. И организатор уверен, что он добьется своего раньше, чем мы выйдем на его след. Откуда такое чувство времени, спрашиваю я? — Дмитрий посмотрел на Подседерцева, застывшего у дальнего конца стола. — Вывод — он знает механизм розыска.

— А Белов начинал и заканчивает службу в розыскном отделе, — закончил за него Подседерцев. — В промежутке успел поработать по «второй линии», успешно вербанув «Веру». А та крутила шуры-муры с этим Павлом Волошиным, чтоб ему до конца дней уран кайлом добывать! Эффектная версия, Дима, Молодец! — Подседерцев покачал головой. — Только подумай, на кой черт Белову фугасы?

— Вы не обратили внимание, Борис Михайлович, что Елена Хальзина — специалист в монолитном строительстве, конкретно — инженерные сооружения закрытого типа. Само собой, она рассчитывала их устойчивость к ядерному взрыву. Допустим, она имеет некоторое касательство к теракту, большее, чем просто передача данных для обработки Волошиным. Узловое звено в этом «мозговом центре» — Белов. Его функция — контрразведывательное обеспечение и затруднение розыскных мероприятий. Соответственно, именно он должен иметь непосредственный контакт с заказчиками операции.

— В добровольное участие Белова я не верю! — Подседерцев хлопнул ладонью по столу. — И на организатора он не тянет.

— Предположим, что он — исполнитель. Но в этом случае Белов должен быть накрепко повязан с заказчиком. — Дмитрий достал еще один лист. — Вот интересные данные. Белов с полгода находился на вольных хлебах. Фирма, в которой он работал начальником службы безопасности, имела конфликт с чеченской группировкой. Стоимость претензий — полтора миллиона долларов. Хозяин бросился в бега, а конфликт уладил Белов.

— Откуда информация?

— Краснопресненский райотдел. Опер — Филимонов К.Т. — Дмитрий помахал в воздухе листом. — Число, подпись — все, как полагается. Этот Филимонов попытался даже вербануть Белова, но оказалось, не по зубам. Второе, офис фирмы «Эстейт-плюс», откуда пришел звонок об угрозе взрыва. Не исключаю, что кто-то хитро проник в их АТС. Но возможны и более простые варианты. — Он достал еще один лист. — Как этот, например. Фирма «Эстейт-плюс», операции с недвижимостью, торговая деятельность. По данным Управления экономической безопасности, отмыв денег чеченской группировки.

— И когда ты все успеваешь? — покачал головой Подседерцев.

— В сутках двадцать четыре часа, — улыбнулся Рожухин.

— «Чеченский след». Так, Дмитрий? — тихо произнес Подседерцев. Хотелось пойти и посмотреть бумагу, но он удержался и вместо этого двинулся вдоль стола, с той стороны, где сидел Дмитрий.

— Конечно, однозначно утверждать рано, — начал Дмитрий и осекся, уловив за спиной тяжелое сопение Подседерцева.

— Продолжай, — приказал Подседерцев, с наслаждением отметив, как Дмитрий дрогнул напряженной шеей.

— Я прошу, Борис Михайлович, разрешить мне разработать эту версию, — почти по слогам произнес Дмитрий.

— Какую именно? О причастности к угрозе теракта старшего офицера ФСБ? Договаривай, Рожухин!

— Я все понял, Борис Михайлович. — Дмитрий опустил голову. Принялся собирать листы в папку.

«Быстро сломался, — зло усмехнулся Подседерцев. — А еще говорят, что пора выдвигать молодых. Ну как с такими серьезные дела крутить?»

— А зачем ты Белова топишь, Дима? — задал он мимоходом вопрос, усаживаясь в свое кресло. — Он же твой учитель, как ни крути.

— С чего вы взяли, что я его топлю? — опешил Дмитрий.

— А как это еще называется?

— Борис Михайлович, я же просто выдвигал версию…

— Тогда я тоже выдвину. — Подседерцев раскрыл лежащую перед ним папку. — Учись работать, пока я живой. Итак. — Он поднес к глазам первый лист. — Информация по линии Министерства обороны. Майор Слободин Андрей Константинович числится пропавшим без вести в ходе военных действий в Чечне с марта 1995 года. Информация по нашей линии — Слободин захвачен боевиками из отряда Хаттаба. Выкуп и обмен не производились, нынешнее местонахождение неизвестно. Не дай бог, переправили в Иорданию! Дальше. — Он взял следующий лист. — Информация по нашей линии. Получил час назад. Граждане Костюков Л.В., Калитин П.С., Мирошниченко В.Л., Старых И.Н, Потапов С.П. покинули постоянные места жительства три дня назад, местонахождение в настоящий момент неизвестно. Знакомые личности? — Подседерцев бросил взгляд на притихшего Дмитрия. — Уточню вопрос. Кто мог собрать по команде группу боевиков? И сам отвечаю — ее командир. — Он взял следующий лист. — Информация по линии МВД. Прокуратурой Северо-восточного округа Москвы расследуется уголовное дело по факту смерти гражданина Прохорова Константина Ивановича. Найден в Химкинском водохранилище с трещиной основания черепа. В легких вода, но это еще ни о чем не говорит. Могли дать по башке и столкнуть в воду. В это верится больше, если учесть, что для милиции он Прохоров, а для нас… Кто он нам, Дима?