Алмазный меч, деревянный меч (Том 1) - Ник Перумов

И они на самом деле пошли. С пустыми глазами, словно на учения, успевшие давным-давно надоесть опытным ветеранам…

Бой вспыхнул у третьей миссии — оранжевого Гарама. На миг мелькнула мысль о старике Гахлане; мелькнула и исчезла, потому что маги Оранжевого Ордена успели опомниться и дали отпор.

Сперва это был надрывный, истошный вой, вопль, полный муки и смертного ужаса, словно последнее предостережение всем безумцам, дерзнувшим посягнуть на священную жизнь магов, входящих в Радугу. Вольные хватались за кованые бока шлемов, словно пытаясь зажать уши; те из панцирников, более жадных до драки — или имевших свои причины ненавидеть Радугу, — падали, судорожно дергаясь, ползли прочь. Волна свирепой магии хлестнула из мирного, нарядного домика, опрокинула первую волну нападавших, погнала их прочь…

Черный камень в перстне Императора потеплел, но только безумец использует чары против таких волшебников!

— А-а-а! — надрывно взвыли за спиной. — Магики у меня сеструху сожгли! А-а-а!!!

Кто-то из панцирников, замахнувшись мечом и истошно сопя, бросился прямо к дверям домика. Поколебавшись всею миг и подхватив тот же безумный вопль, ринулись следом и остальные. Перепрыгивая через попадавших, отползающих кто куда Вольных, они железной волной вышибли разом и окна, и двери. Одно из окон дохнуло оранжевым облаком, двое воинов упали — однако стекла тотчас зазвенели под арбалетными стрелами. С жалобным треском вылетела рама, маг в оранжевом плаще нелепым движением, точно пытаясь выпрыгнуть на улицу, перевалился через подоконник и замер. Голова и грудь были пробиты четырьмя арбалетными болтами.

Безумие вскипало, словно варево в котле, поставленном на огонь. Котлом был город, огнем — мутная ярость, свобода убивать, наконец-то павший давний запрет.

Император ворвался в миссию Оранжевых, когда там все уже было кончено. Одного мага убили стрелами, двух других — изрубили на мелкие куски. Чародейство сразило еще двоих воинов, но никто даже и подумать не мог о таком размене — один за одного.

Вторым магом у Оранжевых была девушка. Однако никому даже в голову не пришло попытаться завернуть ей подол на голову. Совсем даже наоборот. Бегло взглянув на изуродованное тело, Император заметил самое меньшее полтора десятка глубоких ран.

— Жгите здесь все!

Однако, похоже, Радуга наконец-то начала разбираться, что к чему. В четвертой миссии — Зеленых из Флавиза — нападавших встретила пустота. Маги успели сбежать. То же самое — в пятой, шестой, седьмой…

Ну что ж. Самое главное еще впереди.

Опьяненные кровью люди и пришедшие в себя после магической атаки Вольные тянулись к Императору. Он — карающая длань, он знает, что делать, он, конечно, давно уже все продумал и решил…

Император высоко поднял топор — К башням! Братья, часть их уже бежала, как шелудивые псы! Остальным не миновать наших клинков! К башням, братья!

Левую руку Императора охватывала белая латная перчатка из кости неведомого зверя.

Пожилой торговец скобяными мелочами по имени дядюшка Паа сидел в трактире «Полосатый Кот», что на углу Купеческой и Тележной, за всегдашней своей кружкой пива. Было уже довольно поздно, тихий осенний вечерок, когда так приятно скоротать время за добрым мельинским, грея у огня старые кости, да рассказывать соседям, таким же старикам, как он, про шалости внуков…

Когда в сенях загрохотало и в залу ворвалась целая орава Вольных, Патриарх Хеон не стал ломать комедию. Гонец с налитыми кровью, безумными глазами ринулся прямо к нему, срывая с шеи ладанку. Грамота развернулась словно сама собой.

И, под совершенно ошалевшими взглядами недавних собутыльников, Патриарх Серой Лиги прочел неровные, торопливо набросанные на клочке линии рун:

«Кончаем Радугу. Убивай всех магов. Поднимай своих. Зажги город и атакуй башни. Полагаюсь на тебя».

Подписи не было. Вместо нее — оттиснутая в красном сургуче печать с имперским гербом — василиском.

— Велено ждать ответ, — прохрипел гонец. Патриарх Хеон раздумывал лишь самую малость.

— Мы, добрые верноподданные, исполним в меру слабых сил своих желание его Императорского Величества.

И — отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Гонец торопливо поклонился, бегом бросившись прочь. Время торопило. Повелитель насмерть схлестнулся с магами… честь обязывает посланца быть рядом с господином, которому он присягал и чей хлеб ел.

Патриарх Хеон спокойно направился в глубь трактира, к потайной двери.

— Прячь семейство, хозяин, — на бегу бросил он. — И вы все тоже прячьте, добрые люди. Мельин запылает этой ночью со всех четырех концов.

В таверне повисла мертвая тишина. Только сдавленно охнула, тотчас закрыв лицо передником, какая-то стряпуха.

— Нонче в веселом Мельине станет еще веселее, — зловеще пообещал Патриарх Серых. — Так что… впрочем, кто смел да удал, кому есть за что с Радугой посчитаться — милости просим. Оружия у нас достаточно — нашлись бы только руки его держать. Что скажете, добрые люди? А?

— Дык ведь Семицветье, дядюшка Паа… — робко выдавил из себя кто-то. — Пожгут они нас…

— Ежели как бараны на бойню пойдем — верно, пожгут, — кивнул Патриарх. — Вот таких, как ты, сердце еще до боя потерявших, и пожгут. А других, кто драться станет, глядишь, и нет.

— А что нам от Радуги плохого? — вдруг решился коренастый мужик в кожаном фартуке с набором шил в нагрудных газырях. — Опять же чудищ не пущает… у меня давече опять под полом змей али скрутень скребси… Магов не станет — сожрут нас всех! И вся недолга!

— Тебя-то уж точно сожрут, дурень, — нехорошо усмехнулся Хеон. — Только вот о чем помыслите, народ честной, — коли Радуга и впрямь так уж всесильна — что ж она ни выворотней, ни вислюгов, ни тех же скрутней из-под славного Мельина не выведет? А? Что молчите, языки проглотили? А, впрочем, не до вас мне теперь. Кто хочет в дружину мою — Марика вам оставляю. С ним говорите. У него оружие получите, и он вам командиром станет. Понял, Марик?

— Не беспокойтесь, дядюшка, — хрипло ответил здоровенный наголо бритый парень с громадными, угольно-черными глазами, разом выдававшими в нем уроженца дальних восточных гор. — Усе у лучшем уиде исполню.

— Ну, и ладно, — Патриарх Хеон махнул рукой. Свита — из числа завсегдатаев «Полосатого Кота» — тотчас двинулась следом.

Серым предстояло очень много работы.

Патриарх Хеон не был склонен ни к опрометчивым, ни к хоть сколько-нибудь необдуманным поступкам. Его излюбленный трактир, конечно же, известен Радуге. Конечно же, среди слушавших его зажигательные речи (а полагалось за них самое меньшее колесование) было немало шпионов. Может, в трактирной зале уже давно обитает призрак-слухач. От Радуги следует ожидать всего. И, конечно, сейчас же последует ответ…