Буря в песках (Аромат розы) - Нэн Райан

— Дон Мигуэль, вы… вы когда-нибудь были в Марфе, в Техасе?

Дон Мигуэль рассмеялся:

— Нет, миссис МакКлэйн, не имел такого удовольствия. — Его темные глаза были непроницаемы.

— А вы… — Анжи улыбнулась и предприняла еще одну попытку. — Это был глупый вопрос. А вот что я действительно хотела бы знать, откуда у вас такое красивое украшение? — Ее пальцы непроизвольно потянулись к его шее. Замерев на коротком расстоянии от золотого медальона, рука Анжи опустилась на колено. Она смотрела, как его пальцы нежно поглаживают золотой диск.

Темные глаза мексиканца смягчились.

— Одна прекрасная леди подарила его мне, сеньора.

Понимая, что ее любопытство граничит с грубостью, Анжи попыталась сделать так, чтобы он сказал больше.

— Ах вот как? Она была вашей… ну…

Дон Мигуэль внезапно выпустил медальон и опустил руку на колено.

— Этой дамы уже нет в живых. Она умерла много лет назад.

— Дон Мигуэль, а у вас… у вас и вашей жены есть дети?

— Сеньора, у нас не было детей. Как вы знаете, моя жена умерла, и… — Он встал. — Теперь, когда вам лучше, возможно, нам следовало бы присоединиться к гостям, чтобы выпить бренди и кофе. — Он застегнул рубашку и протянул ей руку.

Тема была закрыта. Она не может больше расспрашивать его. Анжи оперлась о предложенную ей руку, обольстительно улыбнулась и спросила:

— Дон Мигуэль, как долго вы планируете пробыть в Сан-Антонио?

— Дорогая сеньора, я уезжаю завтра. Я уже пробыл здесь довольно долго. Но теперь должен ехать, меня ждут неотложные дела в Мехико.

— Я была очень рада с вами познакомиться, сэр. — Анжи не могла отвести глаз от красивого смуглого лица, так похожего на лицо ее обожаемого Пекоса.

— Для меня это тоже было большим удовольствием, сеньора МакКлэйн, — галантно ответил он и повел ее назад в столовую.

Анжи решила сократить свое пребывание в Сан-Антонио. Она тоже уедет утром и направится прямо на Дель Соль. Она не могла дождаться возвращения домой. Ей надо было расспросить мисс Эмили о событиях давно минувших дней.

Слезы увлажнили голубые глаза мисс Эмили, и она промокнула их кружевным платочком, пытаясь защитить память своей сестры.

— Понимаете, Анжи, мы с Кэтрин провели в Мехико одну зиму, а Баррет оставался на ранчо. У нас были там старые добрые друзья. — Эмили закусила дрожащую губу. — Кэтрин попросила Баррета отпустить ее одну. Вы же знали Баррета. Он грубо заявил ей, что ему плевать на всех мексиканцев, и у него нет ни малейшего желания ехать вместе с нами. Кэтрин в глубине души была даже рада, что он остается здесь; и я тоже.

Мы прекрасно проводили время в Мехико. Мы находились там уже несколько дней, когда Кэтрин вместе с друзьями отправилась на большой прием, а я пошла спать. Я была еще слишком молода для балов. — Мисс Эмили улыбнулась, вспоминая те дорогие безвозвратно ушедшие дни. — На этом вечере Кэтрин познакомилась с красавцем доном Мигуэлем Галиндо. Они очень понравились друг другу, хотя и понимали, что их отношения не могут иметь продолжения. Кэтрин была замужем за Барретом, а у дона Мигуэля была жена, добрая дама и притом — инвалид. Но все же дон Мигуэль и сестра не смогли сдержать свою страсть и стали любовниками. И к тому времени, когда мы вернулись из Мексики, Кэтрин носила его ребенка. — Мисс Эмили пожала хрупкими плечами и вздохнула. — Какой еще выбор был у моей сестры? Она притворилась, что ребенок — от Баррета, хотя думаю, его всегда мучили сильные подозрения; именно поэтому он был всегда так холоден с Пекосом.

— Мисс Эмили, а… Пекосу рассказали?

— Нет. — Мисс Эмили покачала головой. — Вы же знаете Пекоса; он мог бы бросить все это Баррету в лицо.

— А дон Мигуэль знает?

— А вот это самая печальная часть истории, — сказала мисс Эмили, комкая носовой платок. — У дона Мигуэля Галиндо никогда не было детей от его жены. Она попала в катастрофу вскоре после их свадьбы, когда оба они были еще очень молоды. Все эти годы он жил с женщиной, прикованной к постели, и она не могла… — Эмили печально улыбнулась. — Нет, дон ничего не знает. Он мог бы стать замечательным отцом Пекосу, если бы все было иначе. А вы заметили необыкновенное сходство между ними?

— Заметила, — кивнула Анжи. — Непростительно, что они ничего не знают о существовании друг друга. Возможно, еще не поздно исправить это.

Мисс Эмили нахмурилась:

— Я думала точно так же все эти годы, но я не знаю, было бы это…

— Мисс Эмили, Баррет МакКлэйн никогда не любил Пекоса. У меня такое чувство, что Пекос был бы рад узнать, что не является сыном Баррета.

… Долгая свирепая зима подходила к концу. Анжи продолжала тщательно наблюдать за тем, как ведутся дела на Дель Соль. Ни один вакеро не знал, когда может нагрянуть одетая в брюки решительная Анжи МакКлэйн. Обычно нежная и приветливая, она становилась твердой и решительной, когда отдавала приказания.

Целый день она была занята, а по ночам часами думала о Пекосе. То, что он не был сыном Баррета МакКлэйна, радовало ее. При мысли об этом ее всегда охватывала счастливая дрожь. Раз он не сын омерзительного Баррета, то, возможно, обладает некоторыми прекрасными душевными качествами своего кровного отца, дона Мигуэля Галиндо. Анжи начала вновь перебирать в голове все действия и поступки Пекоса и спрашивать себя, возможно ли, чтобы она ошиблась. Может, она допустила трагическую ошибку, выгнав его из дома. Иногда Анжи думала, что ей следует написать ему и поинтересоваться, не хочет ли он вернуться домой.

К середине марта снег почти совершенно растаял, и целыми днями на чистом небе сияло яркое весеннее солнце. Перемена в природе подняла настроение Анжи, а надвигающиеся роды Анжелы наполнили ее таким же нетерпеливым ожиданием, как и беременную кобылу.

К апрелю земля начала преображаться. Небо было безоблачно синим, воздух теплым и свежим, жара еще не наступила. Как-то утром Анжи, вздрогнув, проснулась. Она потянулась, и на ее губах заиграла улыбка. Соскочив с кровати, она быстро оделась и торопливо вышла из дома. Побежала к коралям и конюшням на окраине Дель Соль, стараясь побыстрее добраться до загона, где находилась Анжела. Сняв щеколду с ворот, Анжи услышала мужские голоса, которые что-то быстро говорили по-испански, и ее сердце радостно подпрыгнуло. Она зашла внутрь как раз тогда, как новорожденный жеребенок Анжелы поднимался с земли на дрожащих ногах.

— Ах, сеньора Анжи, — Роберто Луна, стоя на коленях рядом с измученной кобылой, посмотрел на нее, — Анжела принесла прекрасного жеребенка. Он так похож на своего отца, посмотрите.

Лишившись дара речи от счастья, Анжи не двигалась, глядя на покрытого шелковистой глянцево-черной шерсткой жеребенка, который храбро пытался устоять на ногах. Она прикусила нижнюю губу, чтобы та перестала дрожать, и медленно двинулась вперед, пристально глядя на малыша. Опустившись на колени на солому рядом с Роберто, она положила дрожащую руку на скользкую от пота шею утомленной Анжелы. Ласково потрепав ее по загривку, прошептала: