Повелитель теней. Том 3 (СИ) - Куницына Лариса

— Что именно? — спросила я.

— Я тогда подумал, что он забрал силу у Азарова. Он стал чародеем. Я сразу почувствовал эту ужасающую мощь. Это был уже не мой Бен.

— Он сказал, что сделал с Азаровым?

— Нет. Он просто сказал, что исправил ошибку, и теперь мы будем жить здесь и сторожить эту гору. Мне это не понравилось, но спорить я не решился. Я боялся. Мы поселились в этом жутком замке наверху среди теней. Правда, потом Бен сказал, что пора заявить о себе, и мы пошли в город Синего Грифона. По дороге купили коней. Там в таверне встретились с Изабо. Оказалось, что она уже съездила в город Сен-Марко и заручилась поддержкой короля Ричарда Красивого. Он послал её к альдору в качестве шпионки. Ей явно нравилась эта роль. Наверняка в детстве она рыдала, прочитав, как мушкетёры казнили миледи, — в его голосе на секунду послышалось презрение. — Бен одобрил этот план, сказал, что информация из дворца алкорцев не будет лишней. Потом он сам явился во дворец и устроил весь этот балаган. После мы вернулись в замок, и к нам потянулась всякая шваль, вроде как гарнизон замка. Я много раз жалел о том, что ввязался в это, но бежать и бросить Бена не мог. Я понимаю, что совершил преступление и готов понести наказание.

— Это всё?

Он молча кивнул и стал рассматривать свои руки, лежавшие на коленях, а потом снова попытался пригладить непокорный ежик стриженых волос.

— Оставайтесь в расположении экипажа, — проговорила я, поднявшись. — Выходить за пределы лагеря я вам запрещаю.

Он поспешно закивал. Я вышла из каюты и наткнулась на Изабо, которая сделала вид, что хотела войти. Я была уверена, что она подслушивала под дверью.

— Я хотела доложить, командор… — поспешно начала она, но я её перебила:

— Впредь, до решения вашего командира, я отстраняю вас от командования экипажем.

— Но в чём дело? — она изобразила удивление, но не протест.

— Сами знаете. Если не согласны с моим решением, можете обжаловать его в установленном порядке, — и, пройдя мимо, пробормотала: — если найдёте, кому подать жалобу.

Глава 17

Утро выдалось туманным и сырым. Медленно расползавшиеся в стороны обрывки сероватой дымки, наконец, открыли вид на долину вокруг луара, а вместе с ним и на укрепления алкорцев, и их лагерь с множеством шатров и туго натянутых тентов, укрывавших от дождя коней. Кое-где дымились печи передвижных кузниц и котлы, на которых готовили пищу. Стоявшие хорошо обустроенным лагерем под стенами своего города подданные альдора не скрывали своего числа и деловитой активности, с которой готовились к отражению нападения. Они, казалось, не обращали внимания на мокнущих под дождём кавалеристов Сен-Марко, спустившихся в долину и вставших на расстоянии полумили от передовых укреплений. Впрочем, быть может, они и поглядывали на них из своего лагеря, посмеиваясь над тем, что их противники вынуждены спать под брюхами своих замёрзших коней на мокрой земле.

Надеясь с марша вступить в бой, король Ричард не позаботился о том, чтоб у его кавалеристов были под рукой хотя бы лёгкие палатки и тенты. Дождя не было давно, и ухудшение погоды оказалось неприятной неожиданностью. Кое-кто поговаривал, что это — дело рук боевых магов альдора, но было ли это правдой или нет, сказать не мог никто. Дальний родич короля молодой маг Филбертус всё ещё страдал от головных болей и слабости, и не мог заняться колдовством, а его подручные лишь качали головами и спорили о том, причастны ли алкорские маги к этой непогоде, и можно ли считать это нарушением перемирия.

Король, естественно, мокнуть не собирался. Он устроил свою ставку в ближайшей к городу опустевшей деревне, заняв лучший дом, видимо, принадлежавший местному старосте. Остальные бароны рассредоточились со своими отрядами по другим деревням, но всё же укрыть всё войско под крышами не удалось, даже, несмотря на то, что часть рыцарей обосновались в хозяйственных постройках, и многим пришлось спать вповалку на сеновалах, в хлевах и овинах.

Барон Делвин-Элидир позаботился о том, чтоб его люди оказались в тепле, и успел ввести свой отряд в небольшую деревушку. Капитан Гвилим распределил воинов по домам и постройкам и приказал топить печи и готовить еду. И хотя его солдаты этой ночью спали не в постелях, то хотя бы не на пропитанной дождевой влагой земле.

Рано утром молодой барон велел оседлать коня и в сопровождении небольшой охраны поехал навестить своего тестя, и вскоре они уже вдвоём отправились на край равнины, чтоб посмотреть на луар и военный лагерь противника.

Чуть позже они стояли на склоне холма, глядя на проступающие за рассеивающейся дымкой длинные полосы свежевырытых канав и окопов, опоясанных рвами, и на палаточный город под стенами луара. Кутаясь в тёплые войлочные плащи, накинув на головы капюшоны, они задумчиво изучали открывшуюся им картину. Чуть выше на склоне под тентом, который удерживали на шестах продрогшие слуги, разместились со своими инструментами королевские картографы, спешащие составить карту алкорских укреплений и доставить её в штаб. Айолин слышал, как они переругивались между собой, споря о высоте брустверов и вероятном назначении крепко сколоченных наклонных щитов между ними.

— Я думаю, что вы можете вернуться в штаб, отец, — произнёс Айолин, мрачно осматривая долину. — Ваше предложение, в конце концов, было поддержано всеми и принято королём. Он уже остыл, и, я уверен, разрешит вам снова принять на себя командование.

— Нет, мой мальчик, — покачал головой де Сансер в то время, как его взгляд скользил по рядам окопов и неизвестно откуда взявшихся холмов и зелёных кип ветвей, которые, скорее всего, скрывали засады и ловушки. — Я рад, что он прогнал меня. Теперь, по крайней мере, он не сможет переложить на меня ответственность за поражение в этой битве. Он не прислушивается к чужому мнению, всё решает сам, а потом нас же и обвинит в своих несчастьях. Я слишком стар для всего этого. Только его прямо выраженный приказ заставит меня вернуться, но он не отдаст его, поскольку это значило бы признать свою ошибку. Он слишком горд, чтоб сделать такое признание. И я прошу тебя не говорить ему обо мне. Я выйду на поле брани во главе своего отряда и буду биться, как другие командиры, выполняя приказы командующего. При этом я буду отвечать только за свои действия и своих людей, в которых уверен.

— Я понимаю вас, отец, — вздохнул Айолин. — Как вы оцениваете перспективы этого сражения с учётом того, что видите?

— Я не устаю восхищаться талантом Беренгара, — задумчиво проговорил барон де Сансер. — Эта система укреплений — его новая вершина. Он грамотно использовал данное ему время, резервы луара и особенности рельефа. Пока его оборонительный пояс вокруг города кажется мне безупречным.

— Так не бывает, — возразил Айолин. — Где-то должна быть уязвимость.

— Согласен, но пока я её не вижу. Боюсь, что он навяжет нам бой по собственным правилам, а у нас слишком мало информации. Посмотри, он оставил нам для манёвра только полмили. За спиной у нас будут вырубленные склоны холмов, впереди — система канав и валов, которые перемежаются с укрытиями для пехоты и лучников. И эти полмили рассекают ложбины, которые в случае продолжения дождливой погоды очень скоро заполнятся водой. Честно говоря, на данный момент наш противник лучше подготовлен к бою, чем мы. Весь смысл нашего скорого выступления был в эффекте неожиданности, но они встретили нас в полной готовности, и теперь наше положение крайне невыгодно.

— Это всё я понимаю, — нетерпеливо проговорил Айолин, поглаживая под плащом висящую на перевязи сломанную руку, которая ныла с самого утра. — Но наступать нам придётся. Глядя на всё это, я тоже думаю, что здесь идти в наступление довольно опасно. Коннице сложно будет преодолеть эту череду канав и окопов, я уж не говорю о том, что там наверняка полно волчьих ям, которые хорошо замаскированы. Но, может, если обойти город с тыла, мы сможем действовать более эффективно?

— Не думаю. Там тоже есть всё это. И даже если там пояс укреплений уже, то и подойти мы сможем только к крепостным стенам, которые выше, чем здесь, и отлично защищены. Это единственные ворота города. Лучше было бы всё-таки собрать все силы в единый кулак и прорваться к воротам. При этом можно попытаться отвлечь часть армии на другой участок битвы ложным манёвром, сделав вид, что мы решили зайти с тыла и взять стены на приступ.