На орлиных крыльях - Кен Фоллетт

Они поднялись в самолет. Саймонс огляделся и увидел бархатные занавеси, плюшевую обивку, телевизоры и бары.

– А это что еще за цирк? – изумился он.

Экипаж был уже на борту и ждал. К Булвэру подошла стюардесса и спросила:

– Может быть, хотите выпить?

Булвэр улыбнулся.

В гостиничном номере Перо раздался телефонный звонок, и Пол случайно взял трубку. Кто-то сказал:

– Алло!

– Слушаю! – ответил Пол.

– Кто это?

Пол тоже спросил с подозрением:

– А вы кто?

– Эй, Пол?

Пол по голосу узнал Мерва Стаффера.

– Привет, Мерв!

– Пол, тут у меня кое-кто хочет с тобой поговорить.

После некоторой паузы послышался женский голос:

– Пол? – Это была Рути.

– Привет, Рути!

– О, Пол!

– Здравствуй, что ты там делаешь?

– Как что? – ответила Рути со слезами в голосе. – Жду тебя!

Зазвонил телефон. Прежде чем Эмили успела подойти к нему, кто-то уже снял трубку на стоящем в детской аппарате.

Через секунду она услышала, как ее малютка радостно закричала:

– Это папа! Это папа!

Эмили бросилась в детскую.

Дети стали прыгать и бороться друг с другом, чтобы завладеть трубкой.

Эмили сдерживала себя минуту-другую, а потом отняла у них телефон.

– Билл?

– Привет, Эмили!

– Не может быть! Как я рада! У тебя такой бодрый голос! Я не думала, что у тебя будет такой бодрый… О, Билл, я так рада тебя слышать!

В Далласе Мерв стал записывать шифровку от Перо.

«Возьми…»

Стаффер уже так хорошо изучил шифр, что улавливал на слух содержание шифровок.

«… шифр… и…»

Он был озадачен, потому что последние три дня Перо причинял ему немало беспокойства тем, что давал сообщения открытым текстом. У Перо просто не хватало терпения возиться с шифром, а Стаффер настаивал на его использовании, напоминая своему боссу, что так велел Саймонс. Почему же сейчас, когда все опасности позади, Перо вдруг прибегнул к шифру?

«… и… засунь… его… себе… в…»

Стаффер понял, что будет дальше, и расхохотался.

Рон Дэвис позвонил в ресторан и заказал всем яичницу с грудинкой.

Когда они принялись за еду, вновь раздался телефонный звонок из Далласа. Мерв Стаффер попросил Росса Перо.

– Росс, мы только что получили «Даллас таймс геральд».

Что это, очередная шутка?

Стаффер продолжал:

– На первой полосе газеты есть такой заголовок: «Сообщение о побеге людей Перо из Ирана. Известен их сухопутный маршрут».

Перо почувствовал, что у него закипает кровь.

– Я думал, мы уговорили их не печатать этого сообщения!

– Росс, дружище, мы действительно пытались договориться! Но хозяева газеты, по-видимому, не имеют власти над ее редактором, который поступает по-своему.

На связь вышел разъяренный Том Льюс.

– Росс, эти ублюдки хотят, чтобы группу спасателей убили. Они готовы уничтожить ЭДС и ждут не дождутся, когда тебя посадят за решетку. И все это ради того, чтобы первыми напечатать сенсацию. Мы объяснили им, чем это грозит, но этим скотам наплевать. Слушай, когда все уладится, нам нужно оштрафовать их, сколько бы ни тянулось дело и чего бы оно нам ни стоило.

– Пожалуй, – согласился Перо. – Однако надо быть осторожным, когда вступаешь в бой с людьми, которые покупают ведра чернил и вагоны бумаги. Скажите мне, какова вероятность того, что это сообщение дойдет до Тегерана?

– Мы не знаем. В Техасе полно иранцев, и большинству из них станет известно о нем. До сих пор трудно дозвониться в Тегеран, но нам-то это пару раз удалось, так что и у них есть шанс.

– Ну а если они дозвонятся…

– Тогда, конечно, Дэдгар обнаружит, что Полу и Биллу удалось улизнуть от него.

– И ему может взбрести в голову взять в заложники еще кого-нибудь, – спокойно заметил Перо. Поведение госдепартамента, разгласившего сведения о Поле и Билле, вызывало у него омерзение, беспринципность газеты «Даллас таймс геральд», опубликовавшей их, приводила его в ярость, а собственная беспомощность в этом вопросе сводила с ума. – А ведь «чистые» до сих пор в Тегеране, – сказал он.

Кошмар еще не кончился.

Глава четырнадцатая

В середине дня в пятницу, 16 февраля, Лю Гольц позвонил Джо Поше и велел ему к пяти часам вечера доставить сотрудников ЭДС и членов их семей в посольство США. Ночью в посольстве будет организована выдача билетов и регистрация багажа, и они смогут вылететь в субботу утром на самолете авиакомпании «Пан Америкэн» рейсом, специально предназначенным для вывоза американцев из Тегерана.

Джон Хауэлл нервничал. От Аболхасана он знал, что Дэдгар до сих пор не угомонился. Хауэлл не имел представления о том, что стало с «нечистыми». Стоит Дэдгару обнаружить, что Пол и Билл выбрались из Ирана, или просто наплевать на них, взяв в заложники одного-двух других сотрудников ЭДС, «чистых» арестуют. А арест удобнее всего производить в аэропорту, где каждый обязан удостоверить свою личность путем предъявления паспорта.

Он сомневался в том, что им следует лететь первым рейсом. Ведь если верить Гольцу, посольство подготовило несколько рейсов, и, возможно, имеет смысл подождать, чтобы посмотреть, как обойдутся с первой группой вылетающих. Станут ли среди них разыскивать сотрудников ЭДС? Тогда, по крайней мере, они заранее выяснят, как осуществляется контроль в аэропорту.

Правда, иранцы тоже будут в курсе дела. С другой стороны, вылет первым рейсом имеет свои преимущества. Обычная в таких условиях неразбериха поможет Хауэллу и «чистым» незаметно проскочить.

В конце концов, он пришел к выводу, что лучше всего лететь первым рейсом. Боб Янг поддержал его. Несмотря на то, что Янг больше не работал в иранском филиале ЭДС (его деятельность была в основном связана с Кувейтом), он находился в Иране, когда проходили переговоры о заключении контракта с Министерством здравоохранения, и лично встречался с Дэдгаром. Поэтому тот мог и его занести в один из своих списков.

Джо Поше тоже был за вылет первым рейсом, хотя особенно и не высказывался по этому поводу. Он вообще мало говорил, и Хауэлл считал его необщительным.

Рич и Кэти Гэллэгер вовсе не были уверены, что хотят покинуть Иран. Они твердо заявили Поше, что, несмотря на все распоряжения полковника Саймонса, Джо не имеет права распоряжаться их судьбой и что они вправе сами принять решение. Поше согласился с Гэллэгерами, но предупредил их, что если они захотят рискнуть и попытать счастья у иранцев, то, попав потом за решетку, пусть не рассчитывают на помощь Перо. Он не станет собирать новую команду спасателей, чтобы вызволить их из иранской тюрьмы. В конце концов, Гэллэгеры тоже решили лететь первым рейсом.

Во второй половине того же дня «чистые» просмотрели свои документы и уничтожили все бумаги, имеющие отношение к Полу и Биллу.

Поше роздал всем «чистым» по две тысячи долларов и пятьсот долларов оставил у себя в кармане, а остальные деньги запихнул в ботинки, по десять тысяч долларов в каждый. Кроме того, Поше положил в карман миллион риалов. Он намеревался попросить Лю Гольца передать эти деньги Аболхасану для выдачи последней зарплаты оставшимся в ЭДС иранским служащим.

Когда стрелка часов уже приближалась к пяти, «чистые» стали прощаться с управляющим Лю Гольца. В это время раздался телефонный звонок.

Поше взял трубку. Звонил Том Уолтер. Он сказал:

– Эти люди у нас. Ты понимаешь? Эти люди у нас.

– Понимаю, – ответил Поше.

«Чистые» сели в машину. Кэти взяла с собой пуделя Баффи. Поше сел за руль. Он ничего не сказал остальным о «загадочном» сообщении Уолтера.

Они остановились в переулке рядом с посольством и бросили машину. Она так и будет стоять там, пока кто-нибудь не решится украсть ее.

Войдя на территорию посольства, Хауэлл не почувствовал себя свободнее. Помимо слонявшихся там американцев, которых было не меньше тысячи, он увидел десятки вооруженных революционеров, «охранявших» посольство. Посольство считалось американской территорией, куда доступ иранцам был воспрещен. Однако иранские революционеры явно не обращали внимания на подобные дипломатические условности.

Все «чистые» стали в очередь: сначала – чтобы заполнить бумаги, потом – чтобы сдать свои паспорта, и в третий раз – чтобы оформить багаж. Все вещи сложили в одном просторном помещении, и пассажирам пришлось искать там свои пожитки, чтобы прикрепить к ним багажные квитанции. После этого они снова встали в очередь, чтобы показать революционерам содержимое своих чемоданов и сумок. У них обыскали все, даже самую мелкую ручную кладь.

Хауэлл знал, что будут два самолета, оба «Боинги-747» авиакомпании «Пан Америкэн». Один полетит во Франкфурт, а другой – в Афины. Пассажиров разбили на группы, но представителей ЭДС включили в число покидающих Иран сотрудников посольства. Им предстояло лететь во Франкфурт.