Русская фантастика 2011 - Василий Мельник

— Нет, — Бло смахнула фигуры Марата с доски. Черная пешка вычертила на ней крест. — Не приходило. Хотя я знаю, что ваши суеверия предполагают обратное.

— Суеверия, говоришь?

— Хорошо, пусть будет обычаи. Ритуалы. Поведенческие нормы.

— Брю, конечно, считает так же?

— Разумеется. Хотя Брю… — Белый ферзь вновь закачался на f3.

— Что насчет нее?

— Она биолог. Вернее, экзобиолог.

— И что же?

Бло внезапно сделалась пунцовой.

— Брю полагает, есть шансы, что наши расы произошли от единых предков. И тогда геномы обеих рас могут оказаться совместимыми. Правда, шансы эти небольшие. Но мне пришло в голову…

Марат откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки.

— …пришло в голову, что мы с тобой могли бы попробовать. При одном условии. Если ты никому не скажешь об этом. Даже Полю. Не станешь этим гордиться и хвастаться, как у вас принято.

Кровь бросилась Марату в лицо. Он чувствовал себя так, будто получил пощечину. Марат поднялся, навис над доской. По ней замелькали фигуры и пешки.

— Даже не думай об этом, — сыграл Марат. — Для плановых соитий у нас существуют шлюхи.

За неделю до прибытия спящего Марата растормошил Поль.

— Вставай уже, лингвист, — монотонно бубнил над ухом Поль. — Сколько можно храпеть?

— Случилось чего?

— Да как сказать… Брю беременна.

— Что?! — Марат подскочил на койке. — Ты что же, с ней?..

— Ну да. Один раз всего, она попросила, я не мог отказать даме. А теперь ходит счастливая, мне даже спасибо сказала. Тоже всего один раз.

— Ни себе хрена! И когда это вы?

— Две недели назад. Они чувствуют беременность на ранних стадиях, без всяких анализов.

— Может, она тебя дурит?

— Зачем ей? У них понятие отцовства чисто номинальное. О детях заботятся исключительно матери, отцы после этого самого могут идти лесом.

— Одуреть можно. — Марат уселся на койке. — Тебе хотя бы понравилось? Ну, это…

— Сложно сказать. Она совсем неопытная. Я, знаешь ли, завелся, потерял голову, ну, сам понимаешь, с голодухи. Да и нравится девчонка, чего греха таить, — Поль смущенно потеребил усы. — А она после всего взяла и выставила меня за дверь. И больше к себе не подпускает. А ты со своей что?

— Какой, к черту, своей! Она меня тоже просила. Вернее, снизошла. Давай, мол, попробуем, так и быть. Как в морду плюнула. Ну, я и послал куда подальше. Может, теперь подкатится с этим к тебе, тем более после того, как у подружки все так славно вышло. Ты ведь не сможешь отказать даме?

— Дурак ты, Марат. Недоумок.

— Согласен.

— Правильно, что согласен. Ты ей как раз нравишься, это я нашей биологине как прибор одноразового пользования.

— С чего ты взял, что нравлюсь?

— Вот же олух, не видно, что ли! Да и потом, мне Брю сказала. Что, мол, Бло ходит сама не своя и проплакала двое суток подряд. Брю даже хотела поговорить с тобой.

— Какого черта поговорить! Только сводни мне не хватало. Извини.

— Да ладно. Я к тому, что ты бы мог оказать ей эту услугу. Нормальная девочка, чего там. Привыкла к тебе, считает, — Поль усмехнулся, — красивым и сильным мужчиной. Это она, конечно, не от большого ума, ну, да что взять с инопланетянки. В общем, не понимаю, чего ты артачишься. Кто ж виноват, что у них такие кондовые нравы?

— Знаешь, дружище, я лучше застрелюсь. Нашли, понимаешь… бычков-производителей.

— Кретин.

— Согласен.

— Завтра мы прилетаем, — сыграл Марат, короли один за другим описали на доске дуги. — Пришла радиограмма, что вас уже ждут. Вот радости-то будет.

— Что ты станешь делать потом? У тебя будет перерыв между рейсами?

— Конечно. Нам полагается отпуск. Месяца три. Мы с Полем полетим на Эрос, это такая планета, где нормальному парню можно перекинуться в картишки и подцепить лихую девчонку.

— Я тут подумала… Вернее, мы с Брю подумали, — Бло привычно покраснела и опустила глаза. — Нам тоже полагается отпуск. И мы подумали, может быть, вместо лихих девчонок вы подцепите нас?

— Что?! — опешил Марат.

— Ты разве не понял? Мы хотели бы полететь туда с вами.

Марат ошарашенно потряс головой. Помедлил, затем взялся за фигуры.

— Мы полетим одни, — сыграл он. — Можешь на меня обидеться, я стерплю. Но я по горло сыт вахтовым методом. И вообще… Если мужчина делит жилище с женщиной, то они находятся в нем в одно время и вместе, а не посменно и по отдельности. И испытывают друг к другу чувства. Как правило — оба.

— Ты будешь со мной в одном помещении, — Бло низко опустила голову, светлые волосы закрыли лицо. — Ты… Я… Мы с тобой… — Белый ферзь закачался на месте. — Я хочу… Я… Мне кажется…

— По-моему, ты говорила, что за подобные желания у вас полагается изолятор, а в неисправимых случаях выдворение в захолустье?

Бло подняла голову, откинула волосы с заплаканного лица.

— Я, наверное, больна, — сыграла она. — Мне кажется, со мной происходит то, о чем ты говорил. Понятие, для которого у нас нет глагола.

Поль Бушар по-прежнему пилотирует звездолеты, только с другим напарником. Поль не женат и не обременен детьми. Правда, на одной из периферийных планет живет его пятнадцатилетняя дочка. Однако мать в традициях своей расы растит ее одна и скрывает, кому принадлежит отцовство.

А вот у Марата Гуляева двое детей. Полю двенадцать, он прекрасно говорит на четырех языках. С отцом по-русски, со своим тезкой дядей Полем, который частенько наведывается в гости, — по-английски и иногда по-французски, а с матерью и сестрой — на человеко-глухарском.

В отличие от полиглота Поля десятилетняя Брю всего лишь двуязычна. Слова на языке ее матери отец и брат не слышат, зато на человеко-глухарском Брю готова трепаться дни и ночи напролет, она вообще страшная болтушка.

Гуляевы живут на Сване. Марат с женой работают переводчиками при посольстве Земли, а по вечерам трудятся над вторым изданием человеко-глухарского словаря, улучшенным и дополненным.

Бло по-прежнему при разговоре прячет глаза и стесняется откровенных тем.

От лечения в стационаре она отказалась, и гражданства Свана ее лишили. Марату пришлось изрядно похлопотать, прежде чем удалось добиться для жены земного.

У Марата есть теория. Он считает, что в весьма специфических отношениях полов на родине Бло виноваты не женщины, а мужчины. Некоторые связанные с физиологией подробности он пытался разъяснить жене, но не уверен, что та правильно его поняла: всё-таки человеко-глухарский, при всей его гибкости и разнообразии, допускает некое расхождение в толкованиях. Особенно когда дело касается понятий, в глухарской части языка изначально отсутствовавших.