Война крылатых людей - Пол Андерсон

Ужас распространялся как термоядерная реакция. Через несколько минут армия Джадхади превратилась в кричащую толпу, в панике бегущую вниз по плато. Эдзел некоторое время гнался за ней и остановился только тогда, когда убедился, что она действительно ушла. Когда последний пехотинец исчез из виду, одинит повернулся и поскакал обратно через опрокинутые повозки, мимо бегающих зандаров и каракутов, брошенного оружия, пустых палаток и дымящихся костров. Он радостно размахивал хвостом.

Ом скакал вверх, к воротам. Фолкейн не слышал, что он ревел, но мог себе это хорошо представить. Люди почувствовали, как у них подгибаются колени. Прибежал запыхавшийся посланец и сказал, что его вызывают. Фолкейн шел по пустынным улицам, все гражданское население Рангакоры спряталось по домам и молилось богам. Молодой человек подошел к городской стене.

Прогулка по городу успокоила его. Стоя рядом с Торном, Урсала и Стэфой перед линией солдат и глядя вниз на друзей, он понял, что снова обрел способность соображать. С близкого расстояния он разглядел за гигантскими плечами одинита мех Чи. Они живы! Слезы выступили у него на глазах.

— Дэвид! — взревел Эдзел, — я знал, что найду тебя здесь. Почему меня не впускают?

— Я пленник, — ответил Фолкейн по-латыни.

— Нет, — сказал Торн. — Говорите на английском либо катандаранском, чтобы я мог понимать, или уж молчите.

Поскольку наконечники копий вокруг казались необыкновенно острыми, Фолкейн повиновался. К общему чувству недовольства жизнью добавилось теперь и то, что все услышали о положении их корабля. Вот теперь-то он прочно застрял. Его затошнило.

Торн нетерпеливо сказал:

— Эй, у нас может быть общая цель. Давайте вместе выступим на Хайджакату, отнимем у них эту летающую штуку, а оттуда двинемся на Кагандаран.

Голос Урсала стал ледяным:

— Иными словами, вы хотите оттуда управлять моим городом?

— Мы должны помочь нашим братьям, — сказал Торн.

— На пути сюда я перехватил курьера, — сказал Эдзел. — Боюсь, я слишком напугал его, но мы прочли депешу. Земцы, которые были в городе вне стен Железного Дома, объединились и напали с тыла. Объединенные силы земцев прорвали осаду Железного Дома и вырвались из города. Они двинулись к… как же это называется… к какой-то чакоранской деревне и позвали с собой всех членов фратрии. Джадхади не осмелился напасть на лих имевшимися в его распоряжении силами. Он собирает подкрепления из различных гарнизонов.

Торн потянул себя за бороду.

— Я знаю своих людей, — сказал он. — Они уйдут раньше, чем император соберет свои силы. И куда же они двинутся? Конечно же, сюда, — его лицо прояснилось. — Клянусь Разрушением! Нам остается только сидеть и ждать, и все будет так, как я хотел.

— Кроме того, — предупредила Стэфа, — мы не можем доверять Фолкейну. Как только он вернет себе летающую машину, он будет делать все, что захочет, — она бросила на Дэвида враждебный взгляд. — Думаю, в таком случае он нападет на нас.

— Единственное, чего я хочу, это убраться с вашей планеты, — сказал Фолкейн. — И как можно дальше.

— А потом? Ваши вонючие торговые интересы связаны с Катандараном. Вместо вас придут другие, подобные вам. Так что лучше задержитесь, дружок, — она перегнулась через парапет, сложила ладони рупором и закричала:

— Уходите или мы бросим вам голову вашего друга.

Чи встала между спинными пластинами Эдзела. Ее тонкий голос едва долетал до них сквозь гул водопада:

— Если вы это сделаете, мы обрушим на вас стены города.

— Нет, подождите, подождите, — сказал Урсала. — Будем благоразумными.

Торн провел взглядом по лицам собравшихся на городской стене. На воинах блестел пот, языки облизывали пересохшие губы, клювы были раскрыты, и перья взъерошены.

— Мы не можем сделать вылазку, — сказал он вполголоса. — Наши люди слишком испуганы, а большинство зандаров разбежались. Но мы можем удержать его на расстоянии. Когда соберется вся фратрия — да, тогда нас будет достаточно. Нам следует подождать.

— И сохранить мне жизнь для заключения соглашения, — быстро добавил Фолкейн.

— Конечно, конечно, — усмехнулась Стэфа.

Торн издал приказ. Инженеры начали наматывать трос катапульты. Эдзел услышал скрип и отступил.

— Держись, Дэвид! — крикнул он. — Мы тебя не оставим.

«Сказано хорошо, но пока от этого мало толку», — подумал Фолкейн. Торн не просто хотел удержать Рангакору, он намеревался и его использовать для пользы своей фратрии. Если земцы поддались влиянию икрананкийцев и усвоили их хроническую подозрительность, они никогда не отпустят его на корабль. Они скорее сделают его постоянным заложником на случай прилета других космических кораблей. А укрепившись здесь, они попытаются свергнуть гегемонию деодакхов. Им это может удастся. Фолкейну оставалось надеяться, что спасательная экспедиция сумеет заключить договор: в обмен на него Лига откажется от Икрананки. Он знал, условие будет выполняться: нельзя торговать с враждебной цивилизацией. А когда ван Рийн узнает, что такой потенциальный рынок потерян, он пнет Фолкейна так, что тот улетит на Луну.

В какую гнусную историю он впутался!

Охранники отвели его во дворец, где находилась тюрьма. Эдзел собрал животных, не успевших сорваться с привязи, поел и приступил к осаде города в гордом одиночестве.

13

Чи Лан удалось незаметно добраться до восточной стены. Катандаранцы располагались слишком далеко, чтобы вытоптать здесь кустарник, а рангакорцы не успели срезать или прополоть его. Тут было достаточно высоких растений, чтобы скрыть ее приближение. Присев на корточки, она глядела на темный утес, облако, двигавшееся по пурпурному небу, казалось, опрокидывало его прямо на нее. Острые чуждые растительные запахи щекотали ноздри. Ветер был холоден, с противоположной стороны доносился рев водопада.

Отсюда, из тени, трудно было разглядеть подробности. Но она мысленно намечала маршрут. Как обычно, стена не была покрыта штукатуркой, камни были плотно прижаты друг к другу, но дожди и морозы за несколько тысячелетий выщербили их. По ним можно было взобраться наверх.

Мускулы Чи напряглись. Она подпрыгнула, уцепилась пальцами рук и ног, подтянулась и поползла. Холодная и грубая поверхность стены царапала ей живот. Ей мешали двигаться веревка, которую она разыскала в брошенном лагере, и два кинжала у пояса. Тем не менее, не проявляя никаких чувств, она карабкалась вверх.

Когда ее пальцы ухватились за верхний край стены, она на мгновение заколебалась. Через равные промежутки здесь стояли часовые. Но… она подтянулась, протиснулась между зубцами и замерла. Справа и слева она видела ближайших к ней часовых. Один был икрананкиец, другой — человек. Их плащи развевались так же сильно, как знамена на вершинах башен. Но они ее не видели.