Засланец - Константин Хвостополосатов

– Ну ты спецура, Милашка, – удивлялся Кишка под согласное бурчание Заплатки. – Сразу видно военного технаря. Наши толстозады только дырки клеить горазды. С меня причитается!

– Может, зайдем сразу и отметим? – попробовал реализовать халяву Заплатка.

– Ты можешь. Только на свои средства, – профыркал смехом Кишка. – Пассажиры завтра в скорлупе смогут выспаться. А нам, реальным пилотам, нужно хорошо отдохнуть. Правда, Милашка?

Оставив прибывшего с новой сменой технаря на заправке топливом и загрузке боезапасов, наша импровизированная ремонтная бригада разошлась по местам отдыха.

Еще пока Луара была занята ремонтом истребителя Кишки, к ним в отсек зашел немного озадаченный Пробой и о чем-то переговорил с Кишкой. О чем они говорили, неизвестно, да и слушать оказалось некогда. Позднее Кишка проинформировал, что вылет состоится утром с началом первой пересмены по времени комплекса.

После намеченного посещения зу Лефта Пробой зашел к руководству и переговорил по поводу удачной и излишне жаркой операции по спасению судна-сборщика. На счет премии руководство, пощипывая облезлые уши, обещало подумать и решить, но положенные стандартные сутки отдыха после серьезного боевого столкновения предоставило сразу. Благо с записями со спасенного судна-сборщика и уцелевших машин прикрытия спорить о незначительности боя стало совершенно бесполезно. Так что следующие сутки мы могли провести по своему усмотрению даже за пределами перерабатывающего комплекса. Луару это еще сильно удивило, потому что у военных летчиков таких поблажек не существовало.

Лу шла к выделенной каюте на природном автопилоте, вернее будет сказать, что Луару скорее довел я, чем она добралась сама. За время нашего совместного жительства в ее теле, девушка успела немного разлениться. Так что в таких случаях, убедившись в моем бодрствовании, она запросто отключалась. Наверное, в этом отчасти был виноват и я сам, поскольку в прошлой жизни от всякого рода приключений моя временная хозяйка держалась подальше, а значит и нагрузка на психику пребывала на уровне не в пример меньше настоящего.

Утро показалось «солнечным» по крайней мере, для меня. За долгое время я впервые отлично выспался. Совершив с некоторыми отклонениями утреннюю процедуру приведения внешности в порядок, Луара дала добро на выход в свет и ушла обратно в сон – все же ласьены оказались ужасными сонями.

На летную палубу я полагал прибыть немного пораньше назначенного срока, но с удивлением застал там всех заинтересованных лиц. Коллектив поисковой партии совещался, совершенно не обращая внимания на меня. Я с интересом осмотрел боевые скафандры, которые в простонародье тут называли «скорлупа». Скафандр состоял из пластинчатых частей, которые перекрывали друг друга. Трудно было сказать, какие ощущения испытывали в них ласьены, на мой взгляд, движений снаряжение почти не сковывало. Собственно название свое этот боевой скафандр получил за то, что при определенной позе – когда боец находился на четырех конечностях – части скафандра смыкались друг с другом, образуя очень прочную конструкцию. Кроме этого, защитное поле в таком положении могло выдать кратковременную пиковую мощность. Боец как бы становился на некоторое время своеобразной неподвижной статуей, способной выдержать очень сильные нагрузки.

– Раз все в сборе, – заметил меня Пробой, – не будем терять время. Сразу скажу, что зу Лефт так и не раскололся на тему «что», дал только намеки на координаты и намеки на то, что дело тут не в дорогих минералах.

– Брешет, – отрезал лаконично Фугас.

– Проверим, – сделал хвостом колечко Кишка.

– Что там будет, мне не известно, – сказал Пробой. – Но менять что-то уже поздно. Время уходит. Если будет что-то небольшое, распихаем по контейнерам. Ну а если что-то побольше – прихватим на захваты. И еще, пока не отойдем от комплекса, треп лучше придержать. Я иду головным, остальные – за мной. Скорлупатые, контейнера-то прихватили, мало ли как оно пойдет?

– Путем все, командир, – солидно ответил за обоих Фугас.

Три небольших суденышка, быстро вынырнув за силовой периметр комплекса, шустро затерялись на бескрайних мусорных просторах астероидного пояса. Наш с Луарой корабль шел последним, так что можно было поиграть в догонялки. Гнаться за более опытными в полетах такого рода пилотами оказалось непросто, мне показалось, что при желании они вполне могли бы уйти от нашего преследования. Судя по проделанному пути, Пробой вел нашу группу большими зигзагами, периодически сильно ломая курс. Скорее всего, он на всякий случай путал следы для возможных «хвостов». Люди на комплексе работали разные, и большинство из них родилось отчаянными малыми, которые без разговоров залезли бы в чужой карман, дай им этот «чужой» хоть какой-нибудь шанс.

Времени прошло довольно много, я уже лениво следовал за ведущими, перестав упражняться в лихих маневрах, Луара с МИ «Енота» гоняла какую-то игрушку, сильно напоминавшую трехмерную аркаду, где требовалось прыгать, собирать, отгадывать и еще что-то. Мероприятие, которое сначала казалось неплохим шансом скоротать еще один день, грозило обернуться унылым шнырянием по замусоренным угодьям шахтеров. На мое удивление в эфире народ хранил молчание.

– Так, Кишка и Милашка, мы подошли к границе указанной зу Лефтом координатной сферы, – прорезался в эфире голос Прибоя. – Что тут искать, я и вправду не знаю. Зу Лефт только намекнул, что если найдем, то сомнений не останется. И еще сказал, что это не кристаллы. Так что рассыпаемся в треугольник и идем вот эти вектором. Смотрим и говорим обо всем непонятном и подозрительном. Потом разворачиваемся и прочесываем дальше. Я решил прихватить немного больше пространства. Мусор этот имеет небольшой вектор вращения вокруг звезды и даже с учетом расчетов погрешность может случиться довольно большой. Ну и нет смысла говорить о том, что конкретно нашел зу Лефт, они утащили это на своей калоше, за которую нам пришлось попортить железо и шкуры.

Странную шутку обнаружил Кишка, который собственно сбился с курса. В какой-то момент Пробой что-то спросил у Кишки и не получил ответа, а затем мы стали искать уже потерявшийся кораблик. Нашлась наша пропажа изрядно в стороне от нашего района поисков. Кораблик тихо и совсем мирно дрейфовал вокруг большой камениюки, длинной километра с три и формой напоминавшей большую маслину. Кишка упорно не отвечал на наши призывы, как будто то ли спал, то ли потерял связь и управление кораблем. И это сразу всем показалось очень подозрительным.

– Милашка, это мне не нравится, – высказал общую озабоченность Пробой. – Смотри во все глаза. Я отправлю Фугаса на корпус к Кишке, пусть поглядит, что там случилось.

Фугас оказался весьма опытным оператором «скорлупы» и в три прыжка импульсными движками между парящими камнями оказался у цели. Там он открыл сервисную панель и подключился к внутренней сети корабля.

– Ну слава богам космоса! – тут же раздался голос Заплатки, – я уже думал, что нам конец! Уже собирался пробивать обшивку и выбираться наружу, хоть толку от этого…

– Заплатка, угомонись! – прозвучал голос Пробоя. – Вас кто-то атаковал? Что с Кишкой? Почему Вы не подали сигнал?

– Да не знаю я! – завопил опять Заплатка. – Летели нормально и бах, Кишка просто пропал, как будто в боевой капсуле никого вообще нет. А у меня же нет контроля над системами корабля, и передатчик мой через корпус и защитное поле не пробивает…

– Успокаиваемся уже, – опять оборвал Пробой истеричные возгласы Заплатки. – Вы уже нашлись, так что хватит жалеть свой куций хвост!

– Пилот жив, – вклинился Фугас. – Телеметрия показывает, что он не ранен, и системы кораблика в порядке. Машина обездвижена автоматикой. Пилот, скорее всего, в отключке. Больше я тут понять не могу, я же не техник. Могу определенно сказать, что ни в логах, ни визуально я не вижу следов атаки.

– Ясно, – принял решение Пробой. – Я протяну эту посудину захватом до поверхности астероида и посажу наши корабли. Хоть это и будет непросто из-за вращения камушка, но других вариантов у нас, похоже, нет. Там Милашке придется выйти из своего истребителя и разобраться, что можно сделать с пилотом в отключке. Надо же нам как-то добираться обратно. Милашка, у тебя есть скафандр, надеюсь?

– Есть, – ответил я, – садитесь, я за вами.

На посадку ушло часа с два, пока Пробой все же уложил оба кораблика на самый край большой довольно ровной площадки, едва не процарапав о валуны начинающегося небольшого горного массива. Я припарковался довольно уверенно, благо садиться на астероиды мне было не впервой, да и балласта в виде поврежденного корабля у меня не наблюдалось. Потом Пробой отцепился и поднялся для прикрытия, я накрыл оба кораблика защитным полем Енота и вышел на «воздух», до конца закупорив в рекордные сроки с помощью боевой подруги и такой-то матери ее полунатянутый на тело в кабине «Енота» скафандр.