100 великих тайн Второй мировой - Николай Непомнящий

3 сентября 1970 года, в 49 лет, Алексей Прокофьевич Берест погиб, спасая ребёнка из-под колёс поезда. Его имя всё ещё оставалось под запретом. Только в киноэпопее «Освобождение» он впервые появился на экране, где роль молодого лейтенанта сыграл Эдуард Изотов, внешне удивительно похожий на героя, штурмовавшего Рейхстаг.

И тогда же Неустроев узнал от одного крупного военачальника, почему в списке награждённых не было Береста. Оказалось, что так решил маршал Жуков, который недолюбливал политработников.

На этой истории можно было бы поставить точку, если бы не недавняя публикация в «Московском комсомольце». Корреспондент газеты Елена Михайлина побывала в гостях у подполковника Михаила Байсурова, который в далёком 1945-м, будучи лейтенантом, получил от командующего 1-м Белорусским фронтом маршала Жукова благодарственную грамоту «за отличные боевые действия при овладении районом и зданием Рейхстага», не говоря уже о многочисленных медалях. А говорить бывшего лейтенанта заставили многочисленные «телепризнания», в частности, Героя Советского Союза М. Минина, который как бы первым вошёл в Рейхстаг и водрузил там знамя. Чуть позже снова заговорили о том, что туда первыми вошли Минин, Маков, Забитов, а ещё через какое-то время появилась фамилия бойца Исмаилова. Почему же они молчали пятьдесят лет?

Выяснилось, что знамён Победы было девять, их сшили в самом Берлине и раздали в штабы объединений, которым могло повезти первыми оказаться в главном штабе рейха.

— Рано утром 29 апреля генерал-майор Шатилов отдал приказ о начале штурма. В 4.30 ударила артиллерия. Батальон Василия Давыдова двинулся к центральному входу, взводные Леонид Литвак, Рахимжан Кошкарбаев, Михаил Кочкин подняли своих людей в атаку. В первых рядах бежали комсорг батальона Карибжан Искаков, сержанты Лосенков, Досычев, Дмитриенко. Начали атаку и роты Греченкова, Батракова, Корнеева, Каца. Атака захлебнулась. Новый штурм и снова откат. Рейхстаг обороняли две тысячи эсэсовцев из личного батальона Гитлера.

— Ложь о знамени родилась вот при каких обстоятельствах, — рассказывает Михаил Георгиевич. — Разведчикам удалось, несмотря на отчаянную оборону, преодолеть почти всю Королевскую площадь и взять в плен двух генералов-медиков. Командир дивизии приказал ввести в бой 756-й полк полковника Зинченко. Когда тот прибыл в «дом Гиммлера», Плеходанов, командир нашего полка, допрашивал через переводчика генералов, уточняя расположение гарнизона Рейхстага. Именно тогда командир 674-го Плеходанов сказал фразу, о которой потом сожалел всю жизнь. Произошло это в двадцать минут третьего. «Вот, Фёдор Михайлович, мы тебя опередили, уже побывали в Рейхстаге и взяли в плен двух генералов». Зинченко подозвал начальника штаба и велел передать в дивизию, что 756-й (!) полк захватил Рейхстаг сегодня в 14 часов 25 минут и водрузил знамя Победы. «Товарищ полковник, мы даже на площадь ещё не вышли…» — пытался возразить начальник штаба. Но ложное донесение ушло в штаб дивизии, в тот же час — в корпус, армию, было передано Жукову и Сталину. Что им руководило — зависть, злоба, амбиции? После войны мы не раз говорили ему о лжи, однако 14 часов 25 минут вошло во все учебники. Но это неправда.

Когда от Жукова пришла телеграмма с благодарностью всем участникам штурма, до здания оставалось метров двести. Сняв двери с соседнего «дома Гиммлера», артиллеристы, используя их как мостики, перекатили свои орудия через ров ближе к Рейхстагу. Пушка сержанта Кривоносова оказалась прямо у лестницы Рейхстага. С пехотой артиллеристы бросились в здание. Там начался сущий ад. Воины батальона Неустроева, роты Грибова, Антонова, Рыжкова, Ярунова отбивали одну атаку за другой. Впереди дрались командиры Берест, Гусев, Герасимов. Выше находилась рота Сьянова. Все они прокладывали путь знаменосцам Егорову и Кантарии. Знамя Победы, по данным Байсурова, было поднято в 22 часа 30 минут именно ими. А фотографии и кинохроника родились позже, ведь в темноте было невозможно ничего снять. Знаменитая съёмка Халдея делалась 2 мая, когда на крыше здания побывали десятки бойцов. А Роман Кармен появился со своим алым полотнищем и организовал съёмку…

Позже там перебывало много бойцов со своими знамёнами.

Некоторое время назад по телевидению показали сюжет об Измайлове, который якобы водрузил знамя победы 1 мая в 4 часа 30 минут. Так вот, Егоров и Кантария сделали это ещё 30 апреля, а 1 мая, утром, рядом со знаменем в Рейхстаге продолжался бой, всё кругом горело, было затянуто чёрным дымом. Кто мог в тот момент фотографироваться на крыше?!

Надо сказать ещё о том, что флаг и знамя Победы — вещи разные и флагов действительно было много. Но первый всё же был. Уже упомянутый нами лейтенант Рахимжан Кошкарбаев и ефрейтор Григорий Булатов из 674-го полка рванули бегом и оказались отрезанными от своих. Они бежали к Рейхстагу прячась и притворяясь мёртвыми. Причём Рахимжан нёс флаг батальона, переданный ему замполитом. Они добрались к зданию к семи вечера. Над ними возвышались колонны, поддерживающие треугольный портик, куда храбрецы и подняли флаг. Штурмовое полотнище 674-го полка стало первым штурмовым флагом советских войск на Рейхстаге.

Подвиг солдат журналист и писатель Байсуров подробно описал ещё в 1977 году, правда небольшая книжка его вышла в Казахстане и немногие её читали.

НЕДОСКАЗАННАЯ ИСТОРИЯ «КАП АРКОНЫ»

Утро 3 мая 1945 года над северной Германией и Балтийским морем выдалось холодным и туманным, небо укутали облака.

Немцы радовались: плохая видимость давала возможность передохнуть от налётов союзных истребителей-бомбардировщиков, которые теперь даже днём беспощадно громили суда, набившиеся в северные немецкие порты или собравшиеся группами в открытом море. На суда были загружены личный состав войск СС и различное снаряжение. Большинство из них направлялись в Норвегию, где немцы планировали создать последнюю линию обороны.

Большую часть ударов по судам наносила 2-я тактическая воздушная армия Королевских ВВС Великобритании, хотя в налётах также принимали участие береговое командование Королевских ВВС и 9-я воздушная армия США. Но больше всего немцы боялись истребителей-бомбардировщиков «Хаукер Тайфун» Королевских ВВС. Вооружённый четырьмя 20-миллиметровыми пушками, «Тайфун» мог нести до 1000 фунтов бомб или восемь ракетных снарядов. Полный его залп по разрушительной силе был равен бортовому залпу линейного крейсера, этого было достаточно, чтобы разнести любое судно.

Со времени высадки союзников в Нормандии в июне 1944 года «Тайфуны» по всей Европе изматывали отступавшие немецкие войска, нанося им ужасающие потери в живой силе и технике. Теперь они принимали участие в последнем акте, прежде чем финальный занавес покрыл гитлеровский тысячелетний рейх.

После полудня 3 мая погода прояснилась, и 2-я тактическая воздушная армия бросила в бой эскадрильи «Тайфунов» в Любекском заливе, где воздушная разведка обнаружила несколько крупных судов. Выполнение этого задания было поручено четырём эскадрильям авиакрыла № 123. Эскадрильи № 184, 263 и 198 были вооружены пушками и ракетами, а эскадрилья № 197 несла пушки и бомбы.

Это была та самая эскадрилья, выполнившая первую атаку на цель, которую пилоты определили, как «двухтрубный грузовой лайнер водоизмещением 10 000 тонн, идущий на всех парах в Любекской бухте». В действительности это был пассажирский лайнер «Дойчланд» водоизмещением 21 046 тонн, переоборудованный в госпитальное судно. Пилоты «Тайфунов» не знали этого, поскольку на судне был только один небольшой опознавательный знак в виде красного креста, нанесённый краской с одной стороны трубы. К моменту атаки на «Дойчланде» были только восемьдесят членов экипажа и двадцать шесть человек медицинского персонала.

В судно попали четыре ракеты, одна из которых не взорвалась. Ещё одна вызвала небольшой пожар, который был быстро ликвидирован. Никто из людей не пострадал. После этого медицинский персонал высадился на берег, а капитан, страстно желающий сдаться, приказал выбросить по бортам судна белые полотнища и приготовить спасательные шлюпки к быстрой эвакуации.

Вторую атаку выполнили девять «Тайфунов» из эскадрильи № 198. Ведущим группы был полковник авиации Джонни Болдуин, командир авиакрыла № 123. Атака была направлена на два судна: большой трёхтрубный лайнер и малое судно, пришвартованное рядом. Успех превзошёл все ожидания. Около сорока ракет попали в большее судно — 60-фунтовые боеголовки пробивали корпус и взрывались внутри. Вскоре судно пылало во всю длину корабля. Более тридцати ракет попали в меньшее судно, которое сильно накренилось и начало тонуть, выбрасывая клубы дыма.

Третью атаку провела эскадрилья № 263. Целью снова оказалось судно «Дойчланд». Как только появились «Тайфуны», экипаж забрался в спасательные шлюпки и невредимым высадился на берег, «Дойчланд» охватил пожар, а несколько минут спустя он был потоплен бомбами «Тайфунов» эскадрильи № 197.