Путь мертвеца - Игорь Борисенко

Колдун медленно, с трудом преодолел страх и оцепенение, вызванное полузабытыми ощущениями холода и боли. Он уже вспоминал, что это такое. Он уже понял, насколько боль в мертвом теле страшнее и разрушительнее, чем боль в теле живом. Пока руки его не опустились, а разум не парализовало, Девлик закружился вокруг своей оси и превратился в колесо с серебристыми спицами. Мечи вылетели из прозрачных рук призраков, нелепо застывших на месте и не знающих, что им делать. Жертва, вместо того, чтобы напитать их жизненными соками, отказывалась сдаться и сопротивлялась. Кажется, к этому они были совсем не готовы.

Девлик попытался разметать противников с помощью Вальдевула – увы, грозная заколдованная сталь беспомощно пронзила колеблющиеся очертания рыцарей и не нанесла им никакого урона. Тогда колдун ухватил один из мечей, застрявших в его теле: он был похож на невесомую игрушку, сделанную из яичной скорлупы, хрупкой и нестрашной. Серебристое лезвие неохотно покидало плоть, в которой оно тщетно пыталось выискать пищу. Со стороны казалось, что норг выуживает рыбу – гибкую, серебристую, сопротивляющуюся и в то же время идущую вслед за рукоятью-удилищем наружу. Вырвав меч, Девлик обратил его против застывших призраков и за краткий миг пронзил троих из них. Каждому он целил в лоб, и каждый после соприкосновения с переливающимся клинком отвечал протяжным, приглушенным воем. Один за другим, призраки рассыпались: сначала их лица, затем плечи, руки, торсы и ноги превращались в вороха искр и длинные волны дыма, стремящихся прочь друг от друга и тающих в пространстве. Пустота вокруг Девлика засияла, насытившись неведомой энергией, вылитой из тел трех уничтоженных рыцарей.

Последний уцелевший призрак внезапно ринулся наутек. Девлик поднял меч, чтобы настичь и рубануть его, но лезвие искрами брызнуло ему прямо в лицо, а рукоять обратилась в пыль. Призрак, повернув к колдуну бледное лицо, прижался спиной к черному монолиту и застыл, не сводя с приближающегося к нему врага взгляда пустых глаз. Девлик оглядел себя и увидел, что один из мечей, застрявших в теле, еще цел. Он медленно вынул его и нацелил на лоб призрака. Сейчас он походил на нечеткий набросок, сделанный углем на плохой бумаге, да к тому же еще и размываемый водой. Черты колебались и терялись, проявлялись вновь и дрожали. Призрак боялся.

– Пощади! – простонал он одними губами, беззвучно и тем не менее умоляюще.

– А ты пощадил меня, когда пронзал этим мечом? – спросил Девлик.

– Нет! – казалось, призрак не понимает, какой смысл во встречном вопросе колдуна. – Ты был бы растворен и поглощен – тихо, быстро, безболезненно! В каком-то смысле, ты воплотился бы в нас четверых. А я буду разрушен, потерян, уничтожен навсегда! Как это ужасно…

– Только не для меня! – Девлик покончил с этим глупым разговором, пронзив лоб призрака и проследив за крошечным водопадом из искр, стекающим вдоль поверхности камня. В сущности, он медлил лишь потому, что прыгающее и меняющееся лицо призрака вдруг напомнило ему кого-то. Кого? Наверное, это игры мертвого разума, деградирующего и путающегося уже и в доступных воспоминаниях. Да, именно так! Ведь призрак был похож на Фонрайля. Такого, каким он мог быть тысячу лет назад, вероятно. Какая глупость!

Отбросив в сторону горсть пыли, оставшуюся от рукояти меча, Девлик поддел сапогом сверкающую кучку, в которую превратились останки "молодого Фонрайля". Колдун осторожно заглянул вглубь черной норы, ощупал ее края и рывком забросил тело в темные глубины.

Сначала он очутился в полной темноте, пронзить которую не смогло даже волшебное ночное зрение. Затем, стоило Девлику сделать пару шагов, откуда-то взялся свет. Кажется, он рождался самой тьмой, вдруг перерождающейся и делающей одолжение ослепшим глазам. Ночь блекла, истончалась, сдавалась перед неведомым рассветом, наступавшим сразу отовсюду. Впрочем, яркого светлого дня он так и не дождался. В сумраке, ровном и спокойном, Девлик увидел себя стоящим у стены в большой комнате, сложенной из грубого серого камня. Напротив притаился последний оплот тьмы – ровный черный прямоугольник дверного проема. Рядом с ним, прижав колени к груди, на полу сидело очередное чудовище. С виду оно чем-то походило на человека, вот только руки были длиннее положенного раза в два. Череп с конической высокой макушкой покрывали короткие жесткие волосы, мощная нижняя челюсть с выгнутыми, как у секача, клыками, выступала далеко вперед. Нос был расплющенным пятаком, низкий лоб переходил в плоские, выдающиеся, словно козырьки, надбровные дуги.

Чудовище медленно раскрыло глубоко посаженные глаза и оттуда полился дивный голубой свет, такой чистый и яркий в здешнем полумраке. Толстые черные губы раздвинулись, выпуская дребезжащие, тихие слова:

– Визитер? Или видение?

– Визитер, – спокойно ответил Девлик, готовясь к новой схватке. Огладив ладонью рукоять Вальдевула, которой, к сожалению, совершенно не чувствовала мертвая кожа, он подумал, будет ли его верный меч полезен против этого монстра? Или опять придется пользоваться подручными средствами… какими? Делая шаг вперед, колдун твердо сказал: – Я пришел…

Чудовище, все так же расслабленно сидящее на полу, недовольно шевельнуло ручищей.

– Не тараторь, визитер. Подожди, подожди, сейчас я пороюсь по закоулкам… Ага. Ну что же, здравствуй, Сорген.

– Как? Откуда ты узнал мое имя? – если мертвец может поразиться, Девлик поразился. Его обожгла страшная догадка, но едва он открыл рот, чтобы крикнуть, чудовище хрипло рассмеялось.

– Не бойся, я не стану называть твоего тайного имени – хотя для меня оно, как ты можешь понять, совсем не тайна.

– Кто ты такой? – Девлик быстро оправился от шока и снова попытался взять нить разговора в свои руки. В конце концов, чего ему бояться? Хуже уже не будет.

– Страж, – ответило чудовище.

– М…мм. И все? Никакого имени? – спросил Девлик, про себя подумав – значит, стычки снова не избежать. Чудовище мелко расхохоталось: со стороны это походило на камнепад или кашель умирающего от чахотки.

– А для чего мне имя? Кто будет звать меня здесь, в вечной пустоте и темноте? Папа и мама? – чудовище наконец пошевелилось. Ерзая задницей по полу, оно не поднималось и не сдвигалось в сторону. Просто устраивалось поудобнее. – С тех пор, как Книжник устроил здесь, в этой дыре между мирами, мою дверь, ты первый посетитель. Не считая Книжника, конечно.

– Кто это?

– Однако! У тебя хватило сил и ума, чтобы проникнуть сюда, но при этом ты никогда не слышал о Книжнике.

– Не стану отрицать, что развит несколько односторонне.

– Ха-ха! Веселый паренек, – толстые губы чудовища исказила кровожадная гримаса – наверное, это была улыбка. – Книжник – этот тот, кто хранит Вселенскую книгу. Про нее ты тоже не слыхал?