Конец вечности - Айзек Азимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не дожидаясь ответа, он вышел.
Селена уставилась на захлопнувшуюся дверь, стиснув зубы. Потом она пробормотала:
— Почему? А потому, что условия у них другие, чем у нас, сукин ты сын, ничтожество!
Но она говорила сама с собой — Невилл её уже не слышал.
Селена пнула ногой рычаг, опускавший постель, и кинулась на неё вне себя от злости. Намного ли ближе она теперь к той цели, которую Бэррон и его группа так давно поставили перед собой?
Ни на шаг.
Энергия… Всем требуется энергия! Волшебное слово! Рог изобилия! Единственный ключ ко вселенскому изобилию!.. Но ведь энергией исчерпывается далеко не всё.
Если найти энергию, удастся найти и то, другое. Если найти ключ к энергии, ключ к тому, другому, обнаружится сам собой. Да, так и случится, если только ей удастся уловить какую-то тонкость, которая сразу же станет очевидной. (Боже мой, она настолько заразилась от Бэррона его подозрительностью, что даже думает «то, другое»!)
Ни один землянин этой тонкости не уловит, так как у землян нет никаких оснований искать её.
И потому Бен Денисон обнаружит эту тонкость, сам того не заметив, а воспользуется его открытием она, Селена.
Но только… Если вселенная должна погибнуть, к чему всё это?
Глава 12
Денисон испытывал неловкость и смущение. Он то и дело подтягивал несуществующие брюки. Он был совсем голым, если не считать коротеньких трусов и сандалий. Ну и, разумеется, он нес одеяло.
Селена, тоже в лунном туалете, засмеялась:
— Послушайте, Бен, у вас вполне приличный торс. И кожа почти не дряблая. Можете считать, что лунная мода вам к лицу.
— Угу, — пробурчал Денисон и перекинул одеяло через плечо, старательно задрапировав живот, но Селена тотчас сдернула одеяло.
— Отдайте-ка его мне, — сказала она. — Какой же из вас выйдет лунянин, если вы с таким упорством будете цепляться за земные предрассудки и привычки?
— Селена, кругом нас люди, а вы надо мной издеваетесь! — взмолился Денисон. — Дайте мне освоиться.
— Ну, осваивайтесь. Но вы могли бы заметить, что встречные на нас даже не смотрят.
— Это они на вас не смотрят. А меня так и едят глазами. Возможно, им ещё не приходилось видеть таких дряхлых уродов.
— Не исключено, — сказала Селена весело. — Ну что же, пусть привыкают.
Денисон угрюмо шагал рядом с ней, болезненно ощущая каждый седой волосок у себя на груди, каждую складку на животе. Только когда коридор сузился и обезлюдел, он перестал стесняться своего вида и начал поглядывать по сторонам уже почти спокойно.
— Сколько мы прошли? — спросил он.
— Вы устали? — огорченно воскликнула Селена. — Надо было взять электророллер. Я всё время забываю, что вы с Земли.
— И очень хорошо. Разве это не предел мечтаний иммигранта? Я нисколько не устал. Ну, разве самую чуточку. Вот только я всё время мерзну.
— Самообман, и больше ничего, Бен, — твёрдо сказала Селена. — Вы просто подсознательно убеждены, что вам должно быть холодно, поскольку на вас нет привычной одежды. Выкиньте это из головы.
— Легко сказать! — вздохнул он. — Но иду я всё-таки терпимо?
— Отлично идёте. Вы у меня ещё закенгурите.
— И стану чемпионом самых крутых скатов. Вы, кажется, совсем забыли, что я человек в годах. Нет, но сколько мы всё-таки прошли?
— Мили две.
— Ого! А какова же общая длина коридоров?
— Боюсь, этого я не знаю. Жилые коридоры составляют лишь относительно небольшую часть всей системы. Есть коридоры рудных разработок, геологические, промышленные, микологические… Думаю, их общая длина достигает несколько сотен миль.
— А карты у вас есть?
— Конечно. Не можем же мы работать вслепую.
— Я не о том. У вас сейчас с собой какая-нибудь карта есть?
— Нет… Я не стала их брать. В этом секторе мне карты не нужны. Я тут знаю каждый поворот. Ещё с детских лет. Это же старые коридоры. Почти все новые коридоры — а в год мы прокладываем их в среднем две-три мили — расположены в северном секторе. Вот туда я без карты ни за что не пошла бы. Я там и с картой могу заблудиться.
— А куда мы идём?
— Я обещала показать вам замечательную вещь, самую редкую на Луне. Такую, что туристам её никогда не показывают.
— Неужто у вас на Луне есть алмазы?
— Это лучше всяких алмазов.
Стены коридора тут не были отполированы. Неяркие люминесцентные плафоны освещали их шероховатую серую поверхность. Тепло было по-весеннему, и вентиляция работала так безупречно, что не ощущалось ни малейшего сквозняка. Трудно было поверить, что камень и пыль всего в двухстах футах у них над головой то накаляются, пока Солнце совершает свой двухнедельный путь по небосклону, то охлаждаются чуть ли не до абсолютного нуля, когда оно на две недели скрывается за горизонтом.
— А утечки воздуха быть не может? — спросил Денисон, который вдруг с легкой дрожью осознал, что почти сразу же за этим сводом начинается океан безвоздушного пространства, простирающийся в бесконечность.
— Нет. Стены абсолютно герметичны. И оборудованы всевозможными защитными приспособлениями. Если давление воздуха в какой-нибудь секции снизится хотя бы на десять процентов, раздастся такой вой сирен, какого вы в жизни не слышали, и повсюду загорятся сигналы и указатели, которые скоро выведут вас в безопасное место.
— И часто это бывает?
— Нет, очень редко. По-моему, за последние пять лет ни один человек не погиб из-за нехватки воздуха. — После краткой паузы она добавила воинственно: — А у вас на Земле бывают всякие стихийные бедствия! Сильное землетрясение или цунами может уничтожить тысячи жизней.
— Не надо ничего доказывать, Селена! — Денисон поднял руки. — Сдаюсь!
— Ладно, — сказала она. — Я не собиралась так взвиваться… Слышите?
Она остановилась, прислушиваясь.
Денисон тоже прислушался, но ничего не услышал. Внезапно он с тревогой оглянулся.
— Как тихо! Почему тут никого нет? Вы уверены, что мы не заблудились?
— Это ведь не естественная пещера с неисследованными ходами, какие есть у вас на Земле. Я видела их фотографии.
— Да. Как правило, это известковые пещеры, созданные водой. Но, разумеется, на Луне подобные явления невозможны.
— И значит, заблудиться мы не можем, — улыбнулась Селена. — А то, что мы тут одни, объясняется, если хотите, суеверием.
— Чем-чем? — Денисон удивленно и недоверчиво поднял брови.
— Ой, не надо! — сказала Селена. — Уберите эти морщины. Вот так. А знаете, вы очень посвежели за последнее время. Теперь вам понятно, что могут сделать малая сила тяжести и систематические упражнения?
— А также попытки держаться наравне с изящными голыми интуистками, у которых на редкость много выходных дней и на редкость мало занятий, более интересных, чем показ лунных достопримечательностей даже в свободное время.
— Вот вы опять говорите со мной как с гидом. А кроме того, я вовсе не голая.
— Ну, уж если на то пошло, нагота — куда менее опасная вещь, чем интуитивизм… Но о каком суеверии вы говорили?
— Пожалуй, я выразилась не совсем удачно, и суеверие тут ни при чем. Просто все как-то избегают этого коридора.
— Но почему?
— А вот сейчас увидите.
Они пошли дальше, и вскоре Селена сказала негромко:
— Ну, а теперь слышите?
Они опять остановились, и Денисон напряженно прислушался. Потом он спросил:
— Вы имеете в виду это легкое постукивание? Тук-тук… Да?
Селена побежала — длинными низкими прыжками, отталкиваясь то одной ногой, то другой, как делают луняне, когда они не очень торопятся. Денисон тоже побежал, стараясь подражать её движениям.
— Вот тут! Тут!
Денисон взглянул туда, куда нетерпеливо указывала пальцем Селена.
— Господи! — сказал он. — Откуда она здесь?
Из скалы одна за другой появлялись и падали капли прозрачной жидкости, которая могла быть только водой. Капля неторопливо сменяла каплю и падала в керамический желобок, вделанный в стену.
— Из камней. У нас же на Луне есть вода. Большую её часть мы добываем из гипса. Нам хватает, тем более что мы умеем её экономить.
— Это я заметил! Мне ещё ни разу не удалось толком принять душ. Честное слово, я не понимаю, как вы все тут умудряетесь оставаться чистыми.
— Но я же вам объяснила. Сперва надо облиться. Затем отключить воду и обрызгаться моющим препаратом. Растереть его… Ах, Бен, сколько раз я должна повторять одно и то же! К тому же на Луне запачкаться трудно… И вообще мы говорили не об этом. Кое-где вода встречается и в чистом виде — обычно в форме льда вблизи поверхности в тени, отбрасываемой горами. Когда коридор проходит рядом с такими отложениями, лёд начинает таять, и вода капает, пока не истощится её запас. В этом месте она капает уже восемь лет.