В тени регулирования. Неформальность на российском рынке труда - Коллектив авторов

Приложение П7

Таблица П7-1. Межстатусная мобильность на российском рынке труда, 2003–2010 гг., 4 сектора, всего

Таблица П7-2. Межстатусная мобильность на российском рынке труда, 2003–2010 гг., 4 сектора, мужчины

Таблица П7-3. Межстатусная мобильность на российском рынке труда, 2003–2010 гг., 4 сектора, женщины

Таблица П7-4. Межстатусная мобильность на российском рынке труда, 2003–2010 гг., 7 секторов, всего

Таблица П7-5. Межстатусная мобильность на российском рынке труда, 2003–2010 гг., 7 секторов, мужчины

Таблица П7-6. Межстатусная мобильность на российском рынке труда, 2003–2010 гг., 7 секторов, женщины

Таблица П7-7. Коэффициенты регрессии уравнения заработной платы, включающего показатели статуса занятости

Робастные стандартные ошибки.

* – р < 0,1; **-р <0,05; *** – р < 0,01.

Таблица П7-8. Средние частные эффекты (APE) влияния типа занятости на заработки

Литература

Bernabe S., Stampini M. Labour Mobility during Transition (Evidence from Georgia) // Economics of Transition. 2009. Vol. 17(2). Р. 377–409.

Booth A., Francesconi M., Frank J. Temporary Jobs: Stepping Stones or Dead Ends? // The Economic Journal. 2002. Vol. 112. № 480.

Bosch M., Maloney W. Comparative Analysis of Labor Market Dynamics Using Markov Processes: An Application to Informality // Labour Economics. 2010. 17. Р. 621–631.

Calderon-Madrid A. Job Stability and Labor Mobility in Urban Mexico: A Study Based on Duration Models and Transition Analysis. Washington, D.C.: IADB, 2000.

Duryea S., Marquez G., Pagés G., Scarpetta S. For Better of for Worse? Jobs and Earnings Mobility in Nine Developing and Emerging Economies. Brookings Trade Forum, 2006.

Farber H. Is Tomorrow Another Day? The Labor Supply of New York City Cabdrivers // Journal of Political Economy. 2005. Vol. 113(1). Р. 46–82.

Farber H. Employment Insecurity: The Decline in Worker-firm Attachment in the United States: Working Paper № 530. 2008. Industrial Relations Section. Princeton University, 2008.

Fields G. Labour Market Modeling and the Urban Informal Sector // D. Turnham, B. Salome, A. Schwartz (eds.) The Informal Sector Revisited. Paris: OECD, 1990.

Fields G. Accounting for Income Inequality and its Change: A New Method, with Application to the Distribution of Earnings in the United States // Research in Labor Economics. 2003. 22. Р. 1–38.

Fields G. Segmented Labor Markets Models in Developing Countries // D. Ross, H. Kinkaid (eds.) The Oxford Handbook of Philosophy of Economics. 2009.

Gong X., Soest A. van, Villagomez E. Mobility in the Urban Labor Market: A Panel Analysis for Mexico // Economic Development and Cultural Change. 2004. Vol. 53. № 1. Р. 1–36.

Harris J., Todaro M. Migration, Unemployment, and Development: A Two Sector Analysis // American Economic Review. 1970. Vol. 40. № 1. P. 126–142.

Hausman J., Taylor W. Panel Data and Unobservable Individual Effects // Econometrica. 1981. Vol. 49. № 6. Р. 1377–1388.

Heckman J., Singer B. A Method for Minimizing the Impact of Distributional Assumptions in Econometric Models for Duration Data // Econometrica. 1984. Vol. 52. Iss. 2. P. 271–320.

Kiefer N. Economic Duration Data and Hazard Functions // Journal of Economic Literature. 1988. Vol. XXVI. Р. 646–679.

Krstic G., Sanfey P. Mobility, Poverty and Well-being Among the Informally Employed in Bosnia and Herzegovina // Economic Systems. 2007. 31. Р. 311–335.

Lehmann H., Pignatti N. Informal Employment Relationships and Labor Market Segmentation in Transition Economies: Evidence from Ukraine: IZA Discussion Paper № 3269. 2007.

Lehmann H., Razzolini T., Zaiceva A. Job Separations and Informality in the Russian Labor Market: IZA Discussion Paper № 6230. 2011.

Lukianova A. Wage Differentiation in Russia (1991–2008): Facts and Interpretations // Journal of New Economic Association. 2011. № 12. P. 124–149.

Maloney W. F. Does Informality Imply Segmentation in Urban Labor Markets? Evidence from Sectoral Transitions in Mexico // The World Bank Economic Review. 1999. 13(2). Р. 275–302.

Maloney W. F. Informality Revisited // World Development. 2004. Vol. 32. № 7. P. 1159–1178.

Pages C., Stampini M. No Education, No Good Jobs? Evidence on the Relationship between Education and Labor Market Segmentation // Journal of Comparative Economics. 2009. Vol. 37. Iss. 3. Р. 387–401.

Perry G., Maloney W., Arias O., Fajnzylber P., Mason A., Saavedra-Chanduvi J. Informality: Exit and Exclusion. Washington, D.C.: The World Bank, 2007.

Slonimczyk F., Gimpelson V. Informality and Mobility: Evidence from Russian Panel Data. HSE, 2013. Mimeo.

Tansel A., Kan E. Labor Mobility Across the Formal/Informal Divide in Turkey: Evidence from Individual Level Data: IZA Discussion Paper № 6271. 2012.

Глава 8. Динамика неравенства: фактор неформальности

8.1. Введение

В настоящей главе на данных Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения (РМЭЗ – НИУ ВШЭ) реконструируется эволюция неравенства заработков в сегментах формальной и неформальной занятости в России в 2000–2010 гг. Имеющиеся на эту тему работы касаются, в основном, Южной Африки и стран Латинской Америки (см., например, [Bargain, Kwenda, 2011; Amuedo-Dorantes, 2005]). Исследователи согласны с тем, что значительная неоднородность неформального сектора в этих странах ведет к усилению дифференциации в заработках. В странах с переходной экономикой, как показывают исследования, неформальный сектор также крайне разнороден. Однако вопрос о том, как неформальность влияет на неравенство заработков при переходе к рыночной экономике, пока не привлекал достаточного внимания исследователей. Исследования о влиянии неформальности на неравенство заработков касаются периферийных стран региона: Сербии и Боснии и Герцеговины [Krstic, Sanfey, 2007; 2011] – в обеих странах в течение 2000-х годов неформальность стала значимым фактором неравенства.

С учетом роста неформальной экономики во многих странах неформальность могла стать одним из важных новых источников неравенства заработков. Тем самым она может оказывать серьезное влияние на неравенство доходов и на бедность, поскольку заработная плата является основным источником средств к существованию для большинства населения. Имеющиеся исследования свидетельствуют о том, что неравенство доходов выше в переходных экономиках с обширным неформальным сектором [Rosser et al., 2000].

Кроме того, изучение влияния неформальности на дифференциацию в заработках позволяет по-новому взглянуть и на природу самой неформальной занятости, в частности, на вопрос о ее добровольном или вынужденном характере. Сравнивая различия в заработках между формальными и неформальными работниками на разных участках шкалы распределения, мы можем выделить группы, которые теряют в заработках или, наоборот, получают дополнительные выгоды от неформальной занятости. Соотношение между этим группами позволяет косвенно судить о доминирующем характере неформальной занятости. Анализ изменений в выгодах и потерях, связанных с неформальной занятостью, во времени для различных категорий работников, т. е. изменений в финансовых стимулах к неформальности, помогает объяснять ее динамику и структуру.

С самых общих позиций влияние неформальности на общий уровень неравенства заработков формируется за счет:

1) различий в средних заработках между формально и неформально занятыми, составляющих межгрупповое неравенство;

2) различий в неравенстве внутри формальной и неформальной занятости, составляющих внутригрупповое неравенство;