Попытка возврата – 3 - Владислав Конюшевский

Вспомнив "обожаемых" демократов, я опять сплюнул и мысли приняли новое направление. Вот ведь как интересно получается: почему весь мир вспоминает исключительно выселение немецкого населения с территории нынешней Калининградской области? Очень уж современные мне либералы любят смаковать насколько жестоко обошелся кровавый сталинский режим с несчастным фрицами. В принципе мне это тоже совсем не по душе, но почему вспоминают только то, что происходило в нашей части Восточной Пруссии? Почему никто даже не вякнет о том, как с немцами обходились в Польше, Чехословакии, Франции? Ведь выселение оттуда шло не менее ударными темпами и отношение к гражданским было точно такое, же если не хуже.

А особенно гадостно это смотрелось в сравнении с совсем недавним жополизным отношением к оккупантам. Если с СССР была война насмерть, то ведь большинство европейцев были просто, достаточно мягко оккупированы. И режим этой оккупации, рядом не стоял с тем, что было у нас. Только все равно, будущие "просвещенные" общечеловеки немцев гнали с особым садизмом, при этом не забывая тонко издеваться. В той же Лотарингии, им запрещали говорить на своем языке, запрещали иметь любой транспорт, включая велосипед, запрещали иметь телефон, запрещали посещать кинотеатр, запрещали работать практически везде, кроме чисто физических работ. И после этого, всех немцев, в течении пары лет просто вышвырнули обратно в Германию, разрешив взять только то, что они могли бы унести в руках. Но часто были случаи, что и не разрешали, а раздев догола, пинками выгоняли из домов. У нас-то немцев выселяли для того, чтобы заселить на их места своих людей, оставшихся без крова, а в Чехии и в конце двадцатого века немецкие деревни так и оставались стоять пустыми. Особенно в горной части страны. То есть, "просвещенные европейцы" гражданских немцев выгоняли просто так, а не по острой необходимости... И ведь надо учесть, что тогда СССР еще вовсе не рулил Восточной Европой. В сорок седьмом чехи вовсю договаривались с американцами и вообще собирались присоединиться к плану Маршалла, так что их можно вполне резонно отнести именно к "демократам". Вот и возникает вопрос – чем же их "либеральные" режимы лучше Сталинского?

И кстати, насчет дегерманизации Пруссии. Насколько мне стало известно, у нас разработан план эвакуации немцев, аж до пятидесятого года. А самое главное, что до четверти населения планируется оставить на месте, с постепенной их советизацией. Как сказал Тверитин – оставить социально близких и тех кто не захочет уезжать настолько, что готовы будут поменять гражданство. Услышав насчет "социально близких" я помню, ехидно поинтересовался:

– Что, всех местных урок решили оставить?

Стас криво улыбнувшись ответил в том смысле, что я совсем отстал от жизни и у блатняков, райская жизнь закончилась, так как указом от двадцать пятого июня сорок четвертого года, они вгоняются в черное тело, как и положено уголовникам. А система ГУЛАГа будет реформирована так, что теперь общих лагерей просто не останется. Будут отдельные уголовные, отдельные политические и отдельные лагеря для предателей и изменников Родины. При этом уголовные будут подразделяться таким образом, что рецидивисты с "первоходками" в одну зону теперь попасть никак не смогут. Мда... у Тверитина огромный личный счет к ворам и я вовсе не удивлюсь если эту идею именно он Верховному подал. Не зря же Стас, вместе с Иваном Петровичем, мне все мозги выдернули по поводу возникновения и развития в СССР организованной преступности. Колычев тогда накатал огромную докладную, а главный идеолог сказал, что эту мразь надо начинать давить не дожидаясь окончания войны и что этот вопрос будет серьезно поднят, на ближайшем заседании Политбюро.

А вообще в последнее время происходит что-то довольно странное. Эти два ухаря, я имею ввиду Тверитина и Машерова, набирают все больший и больший вес. Даже если исходить просто из радиопередач, то скоро количество обращений Машерова, сравняется с количеством обращений Сталина. Нет, парни они конечно головастые, но я ведь отлично помню, как Виссарионыч в свое время отреагировал на мои слова по поводу преемника. Взгляд у него тогда стал такой, что я испугался по-настоящему. А теперь что происходит? При полной поддержке усатого вождя, Колычева да и всего измененного Политбюро, они гнут новую линию, только рубашки завиваются. И ведь что интересно, если крестьянские реформы получили в народе название "Сталинские", то касающиеся мелкого и среднего производства называют "Машеровскими". А "кровавый тиран" и в ус не дует – наоборот, всячески опекает своих протеже. Блин, такими темпами остается одно из двух – либо парней в ближайшие пять лет элементарно шлепнут, в лучших традициях "кровавой гэбни", либо я уже сейчас могу с уверенностью сказать кто будет следующим Верховным главнокомандующим. Точнее – первым председателем Совета Народных Комиссаров. И если про "шлепнут", подумалось исключительно в виде злой шутки, то будущее председательство Машерова в СНК, прослеживается настолько четко, что к бабке не ходи.

Мда, дай то бог. С другой стороны, сильно настораживает нынешний возраст Петра Машерова – всего двадцать шесть лет. Чтобы такого пацана допустили рулить огромной страной... Но если подумать, то возраст это такой недостаток, который проходит с годами, а Петр уже успел показать себя как на войне так и на гражданской работе. Да и товарищ Сталин, твердо решил дожить, как минимум до пятьдесят третьего года. Так что все вроде выстраивается в елочку – тридцать пять лет это уже нормально...Вон, Гусеву тридцать шесть а уже командир особой группы ставки. Хотя, не в количестве прожитых зим и весен дело, а в отношении к жизни. Я ведь, когда познакомился с тем же Иваном Петровичем считал его совсем старым. Просто исходил из общего поведения, взвешенности, солидности да и вообще – житейской мудрости. А оказалось, что он ровесник века и в начале войны, только за сороковник перевалил.

Да уж... наверное это у меня еще детские воспоминания превалируют – если политик, то должен быть древним как Брежнев. Но действительность вносит свои коррективы: сейчас большинство в политбюро – молодые шустрые и злые, которые, как пел Цой – "хотят перемен". Только в отличие от "перестройщиков" конца двадцатого века, перемен не для личного обогащения, а для обогащения всей страны...

– До Нанси, двадцать километров!

Возглас Гека меня отвлек и я встряхнувшись переспросил:

– Что?

– Я говорю– через полчаса на месте будем. Ты знаешь куда там дальше ехать?

– Без понятия. Да и что тут думать – у первого же патруля провожатого возьмем, он и проведет.

Гек кивнул, а я с удовольствием потянулся и глянул назад. Марат безмятежно дрых, привалившись к бортику, при этом однако, даже во сне, крепко держась за поручень, а метрах в тридцати за нашей машиной, катил УльЗиС с остальными парнями. Ребята там похоже вовсе не расслаблялись, так как установленный на турели ДШК был расчехлен и возле него торчал Шмидт, поблескивая на солнце очками-консервами, которые он нацепил, чтобы ветер не выбивал слезы.

Мда... вот что значит – орднунг. Едем по своим тылам, до ближайших вооруженных фрицев как до Китая раком, но эта поездка считается боевым заданием, а раз боевым, то вынь и положь эту самую боевую готовность. И ведь голову могу дать на отсечение, что это Максова инициатива. Я просто воочию представил, как немец, в начале езды лишь беспокойно крутился на своем месте, а потом видя, что Козырев, будучи старшим по званию, не мычит и не телится, увлеченно крутя руль, внес данную рацуху. Змей наверняка удивился предложению и ответил в смысле – если так хочется торчать возле пулемета, то и флаг тебе в руки! Вот Шмидт, периодически припахивая Искалиева на подмену, и бдит...

Кхм, с одной стороны это конечно правильно. Совершенно правильно. Но вот с другой... То-то я удивлялся, чего это регулировщик, когда мы на перекрестке, пропускали танковую колонну, на меня так поглядывал. А он видно принял подполковника, сидящего в новеньком ГаЗ-67 за чмошного тылового ссыкуна, который не просто окружил себя охраной, находясь за десятки километров от линии фронта, но еще и заставил эту охрану бдительно нести службу. Мда... надо будет ребятам сказать, чтобы не позорили начальство, да и вообще – размяться тоже неплохо, а то хоть дороги здесь и похожи на взлетно-посадочные полосы, но один черт – растрясло...

Поэтому, приказав Геку тормозить, я, после остановки колонны, подойдя к УльЗиСу высказал сидящим в нем свои претензии. Судя по злорадному Женькиному -"Ага!" обращенному в сторону Шмидта, мои предположения, относительно инициатора бдительности, были полностью верны. Макс выслушав аргументы, недоуменно наморщил лоб:

– Я поннимайу, но фет так полошено?

– Знаю, но ты Макс, будто первый день в армии и забыл что значат для военного человека, понты и бравада!