Последний король венгров. В расцвете рыцарства. Спутанный моток - Леопольд фон Захер-Мазох

Так мы расстались с Мэри, с прекрасной, очаровательной, грациозной королевой-девственницей, оставив её среди чужих с одной только англичанкой — маленькой семилетней девочкой — Анной Болейн!

Глава XXI. Письма королевы

По возвращении в Англию я оставил Джейн в Саффолке, у её дяди лорда Болингброка, потому что решил по возможности не показывать своей жёнушки королю Генриху. Затем отправился в Лондон с двоякой целью: повидать Брендона и подать в отставку от своего придворного звания.

Когда я сообщил королю о своей женитьбе, он пришёл в сильную ярость из-за того, что мы не позаботились спросить его согласия. По счастью, у Джейн не было ни поместий, ни состояния, так как и то и другое было украдено у неё ещё в детстве отцом Генриха; поэтому королю только и осталось, что отвести душу ворчанием и бранью. Затем я попросил уволить меня от исполнения придворных обязанностей. Генрих согласился не сразу, но я настоял на своём и ушёл от него с лёгким сердцем.

Затем я оправился к Брендону и застал его в нашем старом помещении. Как начальник королевской гвардии и друг короля, он мог располагать несравненно более роскошными и удобными апартаментами, но предпочёл оставаться там, где протекала весна его любви.

Брендон был очень рад видеть меня и ещё более рад внушительному письму от Мэри. В этом письме Мэри сообщала между прочим, что дофин Франции, герцог Валуа, смертельно влюбился в неё и преследует её своей любовью. Пока старый король жив, ей, Мэри, ничто не может грозить, тем более что герцог Франциск Валуа женат на дочери короля Клавдии; но со смертью Людовика дело может принять более опасный оборот. Поэтому Брендон должен быть готов в любой момент, по первому знаку Мэри, поспешить к ней на выручку; от его поспешности может зависеть вся дальнейшая судьба их обоих.

Это письмо я вручил приблизительно в середине декабря, а уже через две недели прибыл гонец из Парижа, привёзший следующее послание Мэри:

«Мастер Чарльз Брендон!

Дорогой друг, приветствую тебя! Время не ждёт. Король умрёт ещё до восхода солнца. Подумай о том, что я уже писала тебе. Правда, у меня имеется слово Генриха предоставить мне свободу выбора во втором браке, но не будем полагаться на вторичное разрешение. Лучше будет, если ты сейчас же сделаешь меня своей женой. Не говорю больше ничего. Приезжай, как можешь скорее!

Мэри».

Едва ли нужно прибавлять, что мы с Брендоном немедленно кинулись в Париж. Под предлогом желания навестить меня Чарльз приехал в Ипсвич, а оттуда мы отправились под парусами.

Король Людовик умер ещё раньше того, как послание Мэри прибыло в Лондон. Он скончался под Новый год. Когда мы прибыли в Париж, на троне восседал уже Франциск I. Все мои дурные предположения всецело оправдались. Не успел старый король закрыть глаза, как молодой явился к Мэри с объяснениями в любви. Он предлагал через три дня после смерти Людовика развестись с Клавдией и сделать Мэри своей королевой.

Каково же было его изумление, когда Мэри решительно отклонила это лестное предложение.

— Да понимаете ли вы сами, от чего вы отказываетесь, — крикнул он. — Я хочу сделать вас королевой над пятнадцатью миллионами славнейших на земле подданных, а вы собираетесь отклонить такой подарок.

— Да, Ваше Величество, я отклоняю это, и с полным сознанием! Я — королева Франции и без вашей помощи, хотя за эту честь я не дала бы даже гроша медного! Быть английской принцессой куда почтеннее! Что же касается любви, в которой вы мне признаетесь, то вам будет гораздо лучше подарить её своей верной жене, потому что для меня эта любовь — ничто. Моё сердце уже отдано другому, и я заранее заручилась согласием брата располагать своим сердцем по собственному выбору.

— Другому? Так назовите мне его имя, чтобы я мог пронзить этого человека своим мечом!

— Ну нет, это вам не удастся, даже если бы вы были так храбры и сильны, как воображаете! В сравнении с избранником моего сердца вы — просто мальчишка!

Франциск пришёл в ярость и приказал сторожить Мэри, чтобы она не могла убежать, а сам решил пуститься на все средства, лишь бы удержать её при своём дворе. С этой целью он решил обвенчать её со своим слабоумным двоюродным братом, графом Савойским. Для осуществления этого плана он послал курьера к Генриху VIII с заявлением, что в случае бракосочетания Мэри с Савойским он согласен выплатить обратно её приданое в размере четырёхсот тысяч крон и помочь Генриху добиться императорской короны после смерти Максимилиана. Далее он предлагал укрепить за Генрихом все его французские владения, отказавшись от своих личных притязаний на таковые.

Нечего и говорить, что Генриху было бы достаточно половины предложенного, чтобы нарушить данное сестре обещание. Поэтому он торопился послать в Париж посольство, чтобы поскорее принять предлагаемые условия и закрепить их.

Франциск и Генрих действовали быстро, но и Мэри тоже не дремала. Она привлекла себе в союзницы королеву Клавдию, которой, конечно, было на руку, чтобы Мэри как можно скорее очутилась за пределами Франции. И вот с её помощью в той самой маленькой дворцовой часовенке, где венчались мы с Джейн, состоялось бракосочетание Мэри и Брендона.

Перед венчанием Мэри с хитрой улыбкой посмотрела на своего жениха, а затем распустила волосы, и они пышным каскадом упали на её плечи. Увидев это, Брендон упал на колени и благоговейно поцеловал подол платья Мэри[25].

Итак, наконец-то Мэри была обвенчана с тем самым человеком, ради спасения жизни которого она вышла замуж за французского короля. Теперь оставалось самое важное: укрыться от гнева и мести короля Франциска.

Но это было не так уже трудно. Мы с Брендоном тщательно обдумали и приготовили весь план бегства. После венчания мы немедленно сели верхом на лошадей и помчались к Дьеппу, где нас уже ожидало готовое к отплытию судно. Мы не боялись погони, так как королева Клавдия предварительно распустила слухи, будто Мэри тяжело больна и не встаёт с кровати.

Мы благополучно добрались до Дьеппа. Всё нам благоприятствовало, даже ветер. Однако возможность бури всё ещё не была исключена — по крайней мере со стороны Генриха, который едва ли мог так легко примириться с крушением своих планов! Конечно, самой Мэри ничего не грозило, но Брендон? Вдруг