Американские боги (пер. А.А.Комаринец) - Neil Gaiman
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Здравствуй, дружок, – улыбнулась Белая. – Как же ты выглядишь на самом деле, а?
Переступая с лапы на лапу и подпрыгивая, ястреб неуверенно придвинулся ближе, и вот он уже не ястреб, а молодой человек. Юноша поглядел на нее, потом уставился себе под ноги в траву.
– Ты? – сказал он. Его взгляд рыскал повсюду – в небе, в траве, устремлялся к кустам. Только не на нее.
– Я, – сказала она. – Что такое со мной?
– Ты. – Он остановился, словно пытаясь собраться с мыслями; по его лицу промелькнула череда странных гримас. «Он слишком долго пробыл птицей, – подумала Белая. – Он забыл, как быть человеком».
Наконец он сказал:
– Пойдешь со мной?
– Может быть. А куда ты хочешь, чтобы я пошла?
– Человек на дереве. Ты нужна ему. Призрачная рана у него в боку. Кровь полилась, потом перестала. Думаю, он умер.
– Надвигается война. Я не могу просто так убежать.
Голый юноша промолчал, только переступил с ноги на ногу, похоже, не зная, как держать равновесие, словно он привык отдыхать в воздухе или на качающейся ветке, а не на твердой земле. Потом он сказал:
– Если он умер насовсем, все кончено.
– Но битва…
– Если он потерян, не важно, кто победит.
Безумец выглядел так, словно ему нужны были одеяло, чашка сладкого кофе и кто-нибудь, кто увел бы его в теплый дом, где он мог бы дрожать и лепетать, пока не вернет себе разум. Локти он неловко прижимал к бокам.
– Где это? Неподалеку?
Он уставился на тюльпан и покачал головой:
– Далеко-далеко.
– Что ж, – ответила она, – я нужна здесь. Я не могу просто взять и уйти. Как по-твоему, я туда попаду? Знаешь ли, я не умею летать, как ты.
– Нет, – сказал Гор. – Ты не умеешь. – Тут он поднял на нее серьезные глаза и указал на другую точку, которая до того кружила над ними, а теперь ринулась вниз с темнеющих туч, все увеличиваясь в размерах. – Вот он умеет.
Еще несколько часов бессмысленного кружения по проселкам – и Город возненавидел систему глобального ориентирования так же, как ненавидел Тень. Впрочем, ненависть не греет. Он думал, что тяжело было отыскать дорогу на ферму, к гигантскому серебристому ясеню; уехать с фермы было намного труднее. Не важно, какой дорогой он ехал, в каком направлении гнал машину по узким деревенским дорогам – петляющим виргинским проселкам, которые, наверное, начали свою жизнь как оленьи тропы и путь к водопою коров, – рано или поздно он все равно оказывался у ворот с рукописной табличкой «ЯСЕНЬ».
Безумие какое-то, правда? Надо всего-то вернуться тем же путем, сворачивать вправо всякий раз, где по дороге сюда он поворачивал налево, и наоборот.
Только именно это он и проделал в прошлый раз, и вот снова она – проклятая ферма. Надвигались тяжелые грозовые тучи, быстро темнело, казалось, на дворе глубокая ночь, а вовсе не утро, а ехать ему еще далеко. Такими темпами он доберется до Чаттануги не раньше полудня.
Мобильник раз за разом выдавал сообщение «Вне зоны действия сети». На раскладной карте, которая на всякий случай лежала в бардачке, были обозначены только шоссе, федеральные трассы и настоящие автострады: помимо этого, на взгляд картографов, ничего больше не существовало.
Вокруг ни души, спросить дорогу не у кого. Дома стояли далеко от проселков, и ни в одном не горел приветливый свет. А теперь еще и стрелка горючего приближалась к отметке «Ноль». Послышался рокот отдаленного грома, и одинокая дождевая капля тяжело разбилась о лобовое стекло.
И тут Город увидел женщину, которая шла по обочине дороги, и понял, что непроизвольно улыбается.
– Слава богу, – сказал он вслух и притормозил, поравнявшись с ней. Он опустил стекло: – Мэм? Прошу прощения. Я, кажется, сбился с пути. Не могли бы вы сказать мне, как отсюда проехать на восемьдесят первую трассу?
Заглянув в машину через открытое окно со стороны пассажира, незнакомка сказала:
– Знаете, боюсь, я не смогу этого объяснить. Но если хотите, могу показать.
Она была бледная, с длинными и мокрыми от дождя волосами.
– Полезайте. – Город не медлил ни минуты. – Прежде всего нам надо купить солярки.
– Спасибо, – сказала женщина. – Мне нужно было, чтобы меня подвезли. – Глаза у нее были на удивление голубые. – Тут палка на сиденье, – недоуменно продолжила она, открыв дверцу.
– Просто перебросьте ее назад. Вы куда направляетесь? – спросил он. – Леди, если вы сможете показать мне бензоколонку и как выехать на трассу, я довезу вас прямо до входной двери.
– Спасибо большое. Но думаю, мне дальше, чем вам. Было бы неплохо, если бы вы высадили меня на трассе. Может, там меня возьмет какой-нибудь грузовик.
И она улыбнулась – кривой, нерешительной улыбкой. Улыбка и сделала дело.
– Мэм, – объявил Город, – я довезу вас лучше любого грузовика. – Город чувствовал запах ее духов: крепкий и тяжелый, навязчивый аромат, словно магнолии или сирени, но ему это даже понравилось.
– Мне нужно в Джорджию, – сказала она. – Это далеко.
– Я еду в Чаттанугу. Подвезу вас, сколько смогу.
– М-м-м-м, – протянула она. – Как вас зовут?
– Звать меня Мак, – сказал мистер Город. Заговаривая с женщинами в барах, он иногда добавлял: «А те, кто знает меня получше, зовут меня Биг Мак». Но это могло и подождать. У них впереди долгая дорога, они проведут много часов рядом и еще успеют познакомиться. – А вас?
– Лора.
– Ну, Лора, – сказал он. – Уверен, мы подружимся.
Мистера Мира толстый мальчишка отыскал в Радужной Комнате – огороженном участке тропы, где стекла были затянуты красной, желтой и зеленой пленкой. Мистер Мир нетерпеливо расхаживал от окна к окну, посматривая по очереди на золотой мир, красный мир, зеленый мир. Волосы у него были рыжевато-оранжевые и стриженные под ежик. На плечах висел дождевик «барбери».
Толстый мальчишка кашлянул. Мистер Мир поднял глаза.
– Прошу прощения? Мистер Мир?
– Да? Все идет по плану?
У толстого мальчишки пересохло во рту. Он облизнул губы.
– Я все устроил. У меня нет подтверждения от вертолетчиков.
– Вертолеты будут здесь, когда понадобится.
– Хорошо, – сказал толстый мальчишка. – Хорошо.
Он стоял, не говоря больше ни слова, но и не уходил. На лбу у него красовался синяк.
Некоторое время спустя мистер Мир спросил:
– Могу я для вас что-то сделать?
Пауза. Сглотнув, мальчишка кивнул:
– Есть еще кое-что. Да.
– Вы предпочли бы обсудить это в более уединенном месте?
Мальчишка снова кивнул.
Мистер Мир повел его на командный пункт: в сырую пещеру, украшенную диорамой, на которой пьяные эльфы гнали самогон с помощью перегонного куба. Табличка на дверях предупреждала туристов, что пещера закрыта на реконструкцию. Оба сели на пластиковые стулья.
– Чем я могу вам помочь? – спросил мистер Мир.
– Да. О'кей. Ладно, две вещи, о'кей. Во-первых. Чего мы ждем? И во-вторых… Второе сложнее. Послушайте. У нас есть пушки. Так. У нас есть минометы. У них. У них, черт побери, мечи и ножи и сраные молоты и каменные топоры. И вроде как железяки. А у нас-то самонаводящиеся боеголовки.
– Которые мы не собираемся пускать в ход, – напомнил мистер Мир.
– Это я знаю. Вы уже говорили. Это же можно сварганить. Но. Послушайте, с тех пор как я пришлепнул ту суку в Лос-Анджелесе, я… – Он замолчал и скривился, словно не хотел продолжать.
– В затруднении?
– Да. Хорошее выражение. В затруднении. Как интернат для трудных подростков. Смешно. Да.
– И что именно вас тревожит?
– Ну, мы сражаемся и побеждаем.
– И это источник ваших тревог? Я бы считал это основанием для радости и триумфа.
– Но. Они же все равно вымрут. Они почтовые голуби. Они сумчатые волки. Да? Кому до них дело? А так выйдет бойня.
– А-а. – Мистер Мир кивнул.
Он въезжает. Это хорошо. Толстый мальчишка обрадованно сказал:
– Послушайте, я не один так думаю. Я поговорил с ребятами с «Радио Модерн», и они руками и ногами за то, чтобы уладить все миром. А Нематериальные активы склоняются к тому, чтобы предоставить все рыночным силам. Я тут. Ну, знаете. Голос разума.
– И то верно. К несчастью, у меня есть информация, которой вы не обладаете.
Снова эта расходящаяся шрамами улыбка. Мальчишка моргнул.
– Мистер Мир? – спросил он. – Что случилось с вашими губами?
Мир вздохнул:
– По правде сказать, кое-кто однажды зашил их. Давно это было.
– Ух ты, ничего себе омерта!
– Да. Хотите знать, чего мы ждем? Почему мы не нанесли удар прошлой ночью?
Толстый мальчишка кивнул. Он потел, но это был холодный пот.
– Мы до сих пор не нанесли удар потому, что я жду палку.
– Палку?
– Вот именно. Палку. И знаете, что я собираюсь сделать с этой палкой?
Покачивание головы.
– Ладно. Вы меня уели. Что?
– Я мог бы вам рассказать, – серьезно ответил мистер Мир. – Но тогда мне пришлось бы вас убить. – Он подмигнул, и напряжение в комнате спало.