Мгновения вечности - Бхагаван Раджниш

Просветленный всегда в каждое мгновение находится в настоящем, и каждый его опыт становится настолько интенсивным, он полноценно наслаждается им.

Лучше умереть просветленным, чем умереть непросветленным. По крайней мере вам останется испытать еще одну вещь: смерть. Вы упустили многое.

Поэтому я бы не советовал вам ждать смерть. Конечно те, кто со мной, станут просветленными в мгновение смерти, но к чему ждать смерти, не следует ли искать просветления тогда, когда вы молоды, сильны, полны жизненных сил? Если вы станете просветленными в миг смерти, когда вы стали сухими костями, когда у вас не останется жизненных сил, в чем смысл? Нужно стать просветленными тогда, когда вы полны жизненных соков, когда вы полны жизни, когда все измерения жизни раскрыты перед вами.

Этот процесс так прост, даже умирающий человек может стать просветленным. Стыдно должно быть вам, что вы живы, но так и не стали просветленными. Наверное, в только думаете, что вы живы. Наверное, вам только снится сон, что вы живы. Смерть становится для вас таким шоком, что вы просыпаетесь.

Но я нахожусь здесь для того, чтобы шокировать вас, вам это нужно. Я даю вам, не спрашивая вашего разрешения, потому что в тот миг, в который вы стали саньясинами, это стало само собой разумеющимся. И теперь мне не нужно никакого разрешения для того, чтобы шокировать вас.

Отбросьте всю эту чепуху, которая мешает вам испытать жизнь в ее целостности. Отбросьте все, что держит вас в наркотическом сне. Я просто прошу вас отбросить бесполезное, самое худшее из всего.

— Вы говорите, что все, кто окажутся на расстоянии двадцати пяти миль от Раджнишпурама, станут просветленными?

— Не каждый. Тут ты ошибаешься. Только саньясины, но не местные жители (смех). Только саньясины, которые умирают в радиусе двадцати пяти миль от Раджнишпурама станут просветленными. Это не нечто новое, об этом знали на Востоке тысячи лет. Гаутама Будда говорил в точности то же самое. Он говорил, что в радиусе двенадцати кош каждый бхикшу, а бхикшу — это были саньясины будды, станут просветленными.

Я был озадачен этим, когда прочитал, каков механизм этого процесса — вот какой вопрос я себе задавал. Двенадцать кош приблизительно равны двадцати пяти милям. Я видел, как саньясины умирали около меня и становились просветленными. Их смерть не была обычной смертью, и я видел это. Когда умер Вималкирти, мы праздновали его смерть, как уход просветленного. На его лице вы могли увидеть радость, следы оргазма, через который он прошел. Он все еще излучал свет, его тело несло отпечаток его опыта. Многие саньясины умерли в эти пятнадцать лет.

Потом постепенно я стал понимать, что происходит. Я постоянно соприкасался с разными людьми. Они так сильно любили меня, что вопрос был не в том, чтобы верить мне, это была не обусловленная любовь. Когда умирает саньясин, на расстоянии двадцати пяти миль, есть такой закон, подобный закону притяжения, кипению воду при ста градусах. Никто не спрашивает почему вода кипит при ста градусах, у ученых нет ответа, они могут сказать только что так и происходит. Вода не кипит при девяносто девяти градусах, она кипит при ста, но почему вода выбрала сто градусов? Это просто закон.

Будда упоминал о двадцати пяти милях, Махавира, другой основатель великий религии джайнизма, упоминал о них также, он был современником Будды. Я испытал то же самое, я чувствую энергию общины. Достаточно иметь одного просветленного поблизости, в таком случае радиус будет пять миль. Почему? Нельзя ничего сказать об этом. Так и происходит.

Я не знаю. Если община становится все больше и больше, радиус становится больше. Надеюсь вы однажды станете свидетелями того, как на расстоянии сотен тысяч миль все умирающие саньясины будут становиться просветленными. И тогда мне бы хотелось посмотреть насколько большим может быть этот радиус. Можем ли мы покрыть всю Америку? Наши усилия могут привести к тому, что вся территория Америка будет задействована. Наши усилия могут привести к тому, что весь земной шар станет таким местом, у нас есть общины во всем мире. Нужно лишь, чтобы в каждой общине был один просветленный. И тогда все остальные саньясины начнут излучать свет, отражать энергию, дальше и дальше.

Когда саньясин умирает в этом поле любви, ему легче проснуться, чем в иной обстановке. Представьте себе, что вы сидите среди тех, кто зевает и дремлет, скоро вы сами будете также зевать и дремать. Вы будете удивлены, почему вы это делаете? Эти люди создают определенные вибрации, которые вам передаются. Если вы будете сидеть подле тех, кто смертельно скучает, скоро вы почувствуете, как какая-то скука вошла в вас также. Вы можете ощутить это, иногда вы чувствуете, как будто вы наполнились энергией в чьем-то присутствии. Это очень простой опыт. Все знают, что в присутствии определенного человека вы получаете энергию, а в присутствии другого вы ее теряете. Люди избегают этих людей, потому что они паразиты.

Просветленные несут поле любви на пять миль, но если вокруг просветленного есть община, это поле простирается на двадцать пять миль.

Вооруженная охрана

В июле тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года впервые Раджниша окружают вооруженные охранники саньясины, которых тренирует местная полиция штата.

— Почему вас окружают эти охранники?

— Эти охранники — отвечают за ашрам, меня это не волнует. Я не вмешиваюсь в чужую жизнь. Я никогда не вмешивался в чужую жизнь. Если кто-то хочет убить меня, я буду последним человеком, который будет сопротивляться. Я буду просто приветствовать его. Я буду говорить: «Рад встретить вас. Застрелите меня, и освободите меня от тела и его клетки». Но если те люди, которые любят меня, хотят меня защитить от подобного, я не буду вмешиваться в их труд. Эти охранники не выставлены мной, это дело рук моих последователей, тех, кто любит меня.

Я не имею никакого отношения ни к охранникам, ни к убийцам. Я между ними. Они должны решить, как со мной быть вместе, а я просто сторонний наблюдатель.

Штраф

В попытках помешать Раджнишу, и сделать его ответственным за деятельность Шилы, его призвали дать показания в суде, обвинения против него выдвинула местная жительница, она выступала против общины. В августе тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года Раджниш заплатил ей штраф. Судья прекращает дело.

Ваша честь, перед тем, как принять клятву говорить правду и только правду, я должен сказать несколько вещей, иначе клятва эта будет фальсификацией. Первое: я всегда был против клятв, по той простой причине, что если человек способен лгать он может солгать даже осле того, как поклянется. Его клятва может быть ложью, если же человек говорит всегда правду, клятва будет дилеммой для него. Потому что клясться, что он будет говорить правду и только правду — значит допускать возможность лжи. Это будет означать, что если он не поклянется, а если поклянется, то будет говорить правду, но он и так говорит все время правду. Так что, заставляя меня дать клятву, вы ставите меня в неловкое положение, но я не такой серьезный человек. При жизни я ни к чему не относился серьезно, и всегда шутил. Я приму эту клятву просто для того, чтобы сыграть в эту игру с вами. Я буду следовать вашим правилам, но мне бы хотелось, чтобы вы понимали, что когда я поклялся говорить правду и только правду, тем самым я солгал.

Это против моей философии, и заставляя меня принимать эту клятву, вы освобождаете меня, то есть вы даете мне право лгать впоследствии, хотя намерения такого у меня нет. Клятва позволит мне лгать, но, несмотря на то, что вы дали мне такую возможность, я все рано буду всегда говорить только правду, потому что я не способен лгать. Я не могу лгать, это выступает против моего бытия и существования. Теперь чтобы сыграть с вами в эту игру, я поклянусь, и вы можете повторять то, что хотите.

Я клянусь, положив руки на книгу Раджнешизма, что буду говорить правду и только правду. Это хорошо, что вы позволили мне поклясться говорить правду и только правду, положив руки на книгу Раджнешизма, потому что это мои собственные слова, но это так нелепо, что я клянусь собственными словами. Эти мертвые слова на бумаге значат для вас больше, чем мои живые слова. Но если бы мне пришлось клясться Библией, Кораном, Гитой или какой-либо другой святой книгой, я бы сразу отказался, потому что они полны лжи, они вышли из моды, они не научны, они второстепенны.

Дальше читают вслух отрывок из бесед Раджниша в Пуне, чтобы показать, что именно он в ответе за образование общины, и Раджниш отвечает:

— Совершенно глупо читать этот большой отрывок, просто задайте мне вопрос. Это мои собственные слова, но они были произнесены шесть лет назад, они были произнесены в Индии, в совершенно другом контексте.

Это была совершенно другая фаза работы. Сначала, я трудился над собой. Потом я трудился для того, чтобы найти правильные выражения для того, чтобы дать возможность людям узнать то, что знаю я, и двадцать последующих лет я путешествовал по всей Индии.