Significant Digits - Значащие цифры - Alexander D

– Должен признаться, что очень скоро вы почувствуете себя крайне глупо. Прошу прощения за это, – произнёс Гарри. – Но прежде, чем перейти к этому, мой вопрос: почему, во имя Мерлина, вы решили, что покалечить своего однокурсника до полусмерти, только чтобы добиться своего – это нормально? – Он замолчал, задумчиво цокая языком. – Или может: почему вы решили, что я посчитаю, что это нормально? Осознавали ли вы, что всё может пойти не по плану? Неужели вы ни на секунду не задумались о возможных последствиях?

– Не уверен, что понимаю, о чём вы, сэр, – встревоженно ответил Лоуренс. На втором слове его голос сорвался.

С твоей стороны благоразумно не пытаться изобразить спокойствие или негодование, малыш Ларри. Ведь невинный ученик на твоём месте испытывал бы замешательство. Возможно, причина в том, что люди так переживают за совершённые ими действия, что ложное обвинение абсолютно сбивает их с толку.

– Аврор Кванон, скольким пациентам сейчас требуется мое внимание в клинике? – спросил Гарри, поворачиваясь к ней и опуская подбородок на руку.

Кванон запустила руку в карман и достала оттуда точно такие же маленькие коричневые счёты, как те, что лежали на столе. Секунду она сверялась с ними.

– Четверо, сэр. В Приёмной и на лечении тоже не очень много. Тихий день.

Гарри повернулся и ещё раз пристально посмотрел на учеников. У Аннабет чуть приоткрылся рот, а Лоуренс выглядел болезненно, будто его пнули в живот. Гарри дополнил впечатление, подвинув к ним один из пергаментов, лежащих на столе, с расшифрованным – и очевидно поддельным – сообщением.

ч а ш и н е д о с т а т о ч н о н у ж н о р а с ш и р и т ь н а ш у к о л л е к ц и ю с ч и т а ю ч т о в т а у э р е д е р ж а т м н о ж е с т в о п р е д м е т о в в е л и к о й с и л ы п о д г о т о в ь п л а н о к о т о р о м м ы г о в о р и л и с в я ж е м с я ч е р е з с ч ё т ы

Счёты использовались в клинике для отслеживания потока пациентов. Гарри выждал мгновение, чтобы до пары дошёл масштаб их ошибки.

– Некоторые ваши идеи были довольно остроумными. Тактика была ловкой, в то время как стратегия не имела смысла, – продолжил Гарри. – Вы действовали при дефиците информации, и знали об этом, и, тем не менее, решили это игнорировать.

– Но если счёты используются для… – сказала Аннабет, наморщив лоб. Наблюдая, как её мысли развиваются, Гарри гадал, похож ли её внутренний диалог на то, как он мысленно разговаривал сам с собой в детстве… Ум и новаторство, ограниченные миром размером с аквариум, неспособность постичь узость своего восприятия и опыта. Когда вы видите лишь несколько подвижных элементов, механизм мира кажется таким простым и лёгким в обращении. Он помнил парализующий ужас, охвативший его, когда ему пришлось увидеть машину мироздания во всей её сложности и опасности.

– Я вижу, вы понимаете, – сказал Гарри. Лоуренс явственно пожелтел, но всё ещё выглядел больше сбитым с толку, чем напуганным. Медленнее схватывает. Гарри обратился к Аннабет, которая, по всей видимости, была мозгом операции (если можно так выразиться) и лидером их дуэта. – Итак, похоже, вы пытались убить Сэмми, с которым у вас в прошлом были конфликты. Вы находились под действием оглушающего проклятия около пяти часов, так что у меня было время поговорить с вашей жертвой, вашим директором и директором Диггори из ДМП.

Гарри захлопнул книгу немного сильнее, чем было нужно.

– В вашем возрасте меня крайне оскорбляло, что никто не снисходил до того, чтобы иметь дело со мной лично, пока я сам не добивался этого. Поэтому позвольте мне говорить прямо: вы даже не способны пока осознать масштаб совершённого вами идиотизма. Несмотря на то, что ваш план был крайне ненадёжным, вы решили, что будет умно с его помощью подставить однокурсника – мальчика, невольно втянутого в тёмные дела его семьи, его братьев отчислили за их действия, однако сам он не сделал ничего плохого.

Гарри встал, опершись руками на стол, и теперь смотрел на двух учеников своими холодными зелёными глазами сверху вниз.

– Вы называете себя «Серебряными слизеринцами», но я задаюсь вопросом, представляет ли эта маленькая фракция из себя хоть что-то в отсутствие Драко. Однажды он сказал мне, что всё дело в чистоте истины – он осознал, что нет ничего важнее истины, даже когда строишь интриги, ибо, если ты не знаешь правды о мире, ты не можешь влиять на него, какими бы невероятно эффективными ни были твои планы. Вот почему важна и инструментальная рациональность – действовать, исходя из истины, – и эпистемическая рациональность – знать, что есть истина. И то, и другое необходимо, если вы хотите, чтобы всё происходило так, как нужно вам.

Лоуренс наконец совладал с собой. Гарри почти чувствовал, как тот пытается подавить тошноту и найти выход. Мальчик выпрямился в кресле, поднял подбородок и сказал:

– Но именно по этой причине мы и действовали… Мы знали правду, и действовали в соответствии с ней. Меровени-Боулс плохие, и…

– И вы хотели, чтобы ваш враг был наказан за что-нибудь, раз его не наказали за то, что он сделал. Так что же он в действительности сделал, мистер Бредвиан? – голос Гарри был теперь таким же холодным, как его глаза.

– Он и его семья пытались убить Турма, только потому, что стыдились поступков своего отца – стыдились своего брата-полукровки. Они пытались убить его, – сказал Лоуренс. Мальчик начал вставать со своего места, негодование придавало ему уверенности, – В Хогвартсе они крали ингредиенты для зелий из кладовых и оранжерей профессора Слизнорта и снабжали Лохматого Рункроуна и его эйфорическую сеть в Лютном переулке! Они пытались украсть Чашу Хельги Пуффендуй из поместья Смитов – и это было бы плохим поступком, даже если бы его совершили вы, сэр! Ещё Сэмми пытался убить меня на дуэли, когда мы с Аннабет остановили Меровени-Боулсов! Его брата и сестру отчислили, а он вышел сухим из воды только потому, что