Бархатная ночь - Джо Гудмэн

Рис последовал за слугой. Лошадь Алькотта была в мыле, но он отказался взять другую.

— В любом случае я должен вернуть конягу, — объяснил он свои действия. — Я его одолжил.

— Куда мы едем?

— Через город. Вдоль по реке.

Риса раздражала медленная езда слуги, но он сдерживал себя, так как Алькотт был явно изнурен и все же Торопливо рассказывал о случившемся.

— Мы с миссис Алькотт были в Кембридже, навещали ее сестру, — объяснял он. — Мы уже собирались уезжать, когда прибежал один молодой человек. — Он грустно покачал головой. — К счастью, бедняжка знала, где мы проводим наш выходной. Мы с миссис Алькотт сразу же отправились в дорогу. Юноша отвез нас на ферму его отца, расположенную почти в двенадцати милях отсюда, и рассказал, что нашел Алису, когда пошел порыбачить. Она лежала на камнях, связанная по рукам и ногам, не в силах даже поднять голову.

Рис слушал рассказ Алькотта с замиранием сердца. Если Алиса так сильно пострадала в руках похитителя, то что же с Кенной? Он запретил себе думать о том, что она может быть уже мертва.

Когда они прибыли на ферму, Риса тотчас провели в спальню, где лежала Алиса. Казалось, девушка спит, но, когда Рис подошел к кровати, ее веки затрепетали и поднялись. На мгновение ее глаза подернулись пеленой, но потом Алиса узнала его, и они прояснились. Девушка хотела что-то сказать. Она открывала рот, но оттуда не вылетало ни звука.

Рис думал, что готов ко всему, но то, что пришлось увидеть, превзошло всякие ожидания. Лицо девушки казалось пепельным, на шее виднелся фиолетовый кровоподтек, лежащие на одеяле руки покрывали страшные ссадины. Левая рука была неестественно согнута. «Видимо, сломана», — машинально подумал Рис.

— Мистер Каннинг.

— Ш-ш-ш, Алиса. — Он легонько коснулся ее лба. — Не разговаривай. — Не важно, что в его голове теснились сотни вопросов, — сейчас он не мог мучить бедную девушку.

В ее глазах появились слезы.

— Я должна, — прошептала она. — Миссис Кан… — Рис промолчал. Достав носовой платок, он вытер ей набежавшие слезы.

— Это был мой Майк. Простите меня. Мне так жаль…

— Я знаю.

— Простите меня, — жалобно молила она.

— Разумеется, Алиса.

— Он не хотел меня. Хотел… ее. — Голос девушки прервался, и Рису пришлось наклониться, чтобы разобрать следующие слова. — Она его знает. Называла его Мейсон. — Алиса закашлялась, хватая ртом воздух, и бросила полный страха взгляд на Риса, Он взял ее за руку, и она с удивительной силой сжала его пальцы.

Изо рта девушки вытекла струйка крови, и Рис, едва прикасаясь, вытер платком края ее губ. Вскоре ее пальцы разжались. Полный сострадания и жалости, Рис закрыл невидящие глаза Алисы и прикоснулся губами к ее лбу. Поправив одеяло, чтобы прикрыть ее руки, он вышел из комнаты.

«Артемида» была в двух днях от Бостона, когда впередсмотрящий заметил судно, идущее к ним с норд-веста. Тэннер Клауд тут же подозвал жену.

Алексис прервала разговор с двумя матросами и, подойдя к Тэннеру, встала у него за спиной:

— В чем дело?

— Гарри увидел корабль.

— Я слышала, как он кричал. Он сказал, что это американское торговое судно. Ты ждешь каких-то неприятностей?

Тэннер передал ей бинокль:

— Посмотри сама.

Алексис поднесла бинокль к глазам:

— Это судно Каннингов.

— Да. А человек на мостике? — Алексис, нахмурившись, опустила бинокль.

— Похож на Риса, но этого не может быть.

— Вот почему я и позвал тебя. — Сверху раздался крик:

— Они подают сигнал. Просят принять пассажира. — Тэннер отдал приказ поменять курс «Артемиды».

Двадцать минут спустя он уже жал руку Рису.

Рис обменялся кратким приветствием с Клаудами и тут же объяснил свое присутствие:

— Я должен поговорить с Деверо. Кенну похитили.

— Когда? Как это случилось? — вскрикнула Алексис.

— Деверо с нами нет, — одновременно сказал Тэннер. Рису показалось, что его кто-то ударил под дых. Он почти не спал последние три дня — собирался в дорогу, прокладывал курс «Артемиды», а потом следил за морем, боясь пропустить судно Гарнетов. И вот сейчас, когда он наконец здесь, готовый силой заставить Мишеля Деверо вспомнить тот маскарад, ему говорят, что этого человека нет на борту!

— Вы так и не догнали корабль?

— Мы перехватили «Гармонию» несколько, дней назад. Но Мишеля там не было. Он сошел на берег, едва мы проводили его. Он все еще в Бостоне.

— Уже нет. — Рис ударил кулаком по поручням. — Боже мой! — Внезапно ему все стало ясно. Правда была настолько очевидна, что он не мог простить свою собственную глупость. — Мишель Деверо — это Мейсон Деверелл. Одно и то же лицо. Почему я не догадался раньше?

Кенна не знала, сколько прошло времени. В темной дыре, где Мейсон держал ее, словно животное, она не могла различить день и ночь. Время текло непрерывным потоком. Ей подавали еду дважды в день, всегда одно и то же: сухари, бульон, фрукты и холодный бисквит. Ни один из матросов с ней не разговаривал и не отвечал на ее вопросы.

В ее комнатушке почти не было обстановки. Всего пара тонких одеял, соломенный тюфяк, горшок и пустая коробка, которую она использовала как стул. У нее остался саквояж, полный вещей, которые ей упаковала Алиса, но Кенне они не требовались. Она была слишком подавлена, чтобы следить за чем-то столь несущественным, как внешность.

Дни и ночи сливались в недели. Равномерное покачивание корабля навевало сон в самые неподходящие часы. За все это время она ни разу не видела кошмаров и не встречалась с Мейсоном Девереллом.

Николас Данн нахмурился. Ему только-только сдали пристойные карты, а тут из-за спины выныривает слуга с письмом на серебряном подносе. С трудом скрывая раздражение, Ник положил карты на стол и взял записку. Он прочитал ее, а затем, вцепившись в бумажку внезапно задрожавшими руками, перечитал снова. Игнорируя вопросы и протесты своих партнеров, Ник вышел из-за стола.

— Я должен вернуться в Даннелли. — Ни говоря больше ни слова, он развернулся на каблуках и, размашисто шагая, ушел из клуба.

Рис не относился к тому типу людей, которые постоянно сомневаются в своих поступках, но сейчас он снова и снова возвращался к мысли, не допустил ли ошибку, когда попросил Алексис и Тэннера вернуться в Бостон. Они предлагали взять его на борт своего корабля и плыть в Даннелли, но он отказался. Причиной тому был не просто мимолетный каприз. Он тщательно обдумал это предложение, но решил все же не вовлекать их в свои дела. Он не был уверен, что Мейсон повез Кенну в Англию. Он даже не был уверен, что Кенна жива. Единственное, на что можно было ориентироваться, так это на жадность Мейсона и его лояльность Наполеону. Мейсон собирал деньги для возвращения императора на трон и мог рассматривать Кенну как своеобразный кошелек с золотом. Рис был уверен, что если бы Деверелл думал только о своей безопасности, то сразу убил бы Кенну. Предпринятые же действия Мейсона говорили о том, что он преследуют иные цели и что в таком случае он мог направиться только в Англию.