Шри Ауробиндо. О себе - Шри Ауробиндо

Вы говорите, что этот путь слишком труден для вас и для таких, как вы, и по нему способны идти только «аватары», подобные мне и Матери. Странно и неправильно; потому что это, наоборот, самый легкий, простой и самый прямой путь, который под силу любому, кто способен успокоить свой ум и усмирить витал, обладай он хотя бы десятой долей ваших способностей. Это как раз другой путь требует напряжения, усилий и преодоления трудностей, как раз там нужна большая сила тапасьи. Что касается Матери и меня, то нам пришлось испробовать все пути и методы, одолеть горы трудностей, у нас была ноша более тяжкая, чем у вас или кого-то еще в ашраме или за его стенами, были условия более трудные, были битвы, были мучительные раны, была обязанность прокладывать путь через непроходимые трясины, пустыни и леса, воевать с врагами – то есть выполнять ту работу, какой, я уверен, до нас не делал никто. Потому что тот, кто прокладывает Путь и делает работу, подобную нашей, должен не только низвести вниз Божественное, представлять его здесь и воплощать, но должен также нести вверх элемент человеческой природы, представлять и его, в полной мере терпеть бремя человеческой природы и переживать всерьез, а не как игру, Лилу, все те чувства, которые испытывают, когда сталкиваются с препятствиями, трудностями, сопротивлением, когда заходят в тупик или не знают, куда двигаться дальше, а победы на этом Пути всегда приходят очень нескоро. Но нет никакой необходимости (и недопустимо), чтобы всё это в такой же мере снова повторялось в переживаниях других садхаков. Именно потому, что мы обладаем всей полнотой опыта, мы можем показать другим более прямую и легкую дорогу – если только они захотят ее выбрать. Именно потому, что наш опыт оплачен огромной ценой, мы можем сказать и вам, и всем остальным: «Займите позицию психического существа; следуйте путем прямым, освещенным солнцем, на котором вас поддерживает Божественное, явно или скрыто – если скрыто, оно еще проявит себя в нужное время, – не стремитесь идти тяжелым, путаным, трудным окольным путем.

Покой – вот первое, к чему стремились искатели истины и йогины прошлых веков, под покоем понимая спокойный и безмолвный ум – который всегда несет с собой покой, – назвав его первым условием реализации Божественного. Веселое, освещенное солнцем сердце – подходящий сосуд для Ананды, а кто скажет, что Ананда или то, что предшествует ей, есть препятствие к Божественному единению? Что же касается уныния, то оно и впрямь в пути ужасная ноша. Иногда через уныние нужно пройти, подобно Христианину в «Путешествии пилигрима»[360] , который прошел через Трясину Уныния, но постоянно к нему возвращаться означает готовить себе новые препятствия. Я знаю точно, что боль, страдания, борьба, порывы отчаяния естественны (хотя в пути не всегда неизбежны) не потому, что они нам нужны как помощники, а потому, что они спутники темной человеческой природы и через эту темноту нам приходится прорываться к Свету… Рамакришна знал, что есть другой путь – озаренный солнцем путь Йоги. Он, кажется, даже сказал, что этим путем идти быстрее и лучше.

Это не потому, что я сам проложил свой путь, освещенный солнцем, или увильнул от трудностей, от страданий, опасностей. Их у меня было предостаточно, а Матери досталось в десять раз больше. Но потому, что те, кто ищут Путь, вынуждены с ними сталкиваться, чтобы победить. Нет таких трудностей на пути садхака, с какими бы мы ни столкнулись; со многими из них нам пришлось бороться сотни раз (на самом деле, это преуменьшение), прежде чем мы научились их побеждать; многие еще остаются, доказывая свое право на существование и совершенствование своей природы. Но мы никогда не соглашались признать, что они обязательны для всех. На самом деле, мы взяли на себя эту ношу, чтобы тем, кто идет после нас, было проще идти. Именно об этом Мать однажды молилась Божественному – чтобы все тяготы, опасности и страдания, какие могут быть на этом пути, выпали ей, а не другим. Ей выпало их столько в ходе ежедневной, тяжелой, многолетней борьбы, что теперь для тех, кто целиком и полностью, искренне ей доверяет, путь освещен солнцем, и даже для тех, кто уже не может идти, когда они начинают испытывать к ней доверие, путь внезапно становится легким, а если вновь появляются трудности, то лишь тогда, когда ими овладевает недоверие, протест, абхимана или другое темное чувство. Однако путь, освещенный солнцем, отнюдь не сказка.

Но вы спросите, как быть с теми, кто не может идти? Что ж, именно ради них я и стараюсь, прикладывая все усилия, чтобы в обозримом будущем привести вниз на землю супраментальную Силу. Я знаю, что она и сама снизойдет, но добиваюсь того, чтобы это произошло скорее, и какие бы препятствия ни ставили ей темная земная природа или злобные асурические силы, она приближается к земле. Супраментал не есть нечто холодное, твердое, подобное скале, как вы воображаете. В нем Божественная Любовь, а также и Божественная Истина, и для тех, кто его принимает, его появление означает прямой путь, без терниев, без преград, без препятствий, это тот путь, которые видели древние риши как далекое обещание.

Темный путь тоже есть, и многие, например христиане, следуют Завету духовного страдания; много таких, которые считают, что страдание является неизбежной платой за победу. При определенных обстоятельствах это действительно так, и так часто бывало либо в начале пути, либо если человек сам выбирал страдание. Но тогда свою плату нужно платить со смирением, не теряя твердости духа, а также гибкости и упорства. И я согласен, что если выбран такой путь, то на нем имеют смысл и атаки темных сил, и суровые испытания, которые они устраивают. Там после каждой победы над ними делается ощутимый шаг вперед; они, кажется, часто указывают нам на препятствия в нас самих, которые нужно преодолеть, сказав себе: «Это ты должен победить»; но это всё равно слишком темный и трудный путь, и никто не должен следовать по нему без необходимости.

Так что множество людей шли путем йоги, полагаясь на тапасью или какие-то другие средства, но не доверившись Божественной Милости. Но дело не в ней, а в потребности души стремиться к высшей Истине и высшей Жизни. Там, где такое стремление есть, там действует и Божественная Милость, веришь ты в нее или нет. Если веришь, это ускоряет и облегчает дело; если никак не можешь поверить, то стремление души всё равно окажется оправданным, с какими бы трудностями и борьбой ни пришлось столкнуться.

Вопрос: Всем ли нужно пройти через стадию витальной восприимчивости?

Ответ: Мать и сам я через нее прошли. Она неизбежно наступает, когда человек полностью открывается универсальному [сознанию].

Между прочим, неужели вы думаете, что Мать или я, или все те, кто избрал духовную жизнь, никогда не радовались жизни, и потому Мать могла назвать истинным духом духовной жертвы радость жертвы Божественному? Или вы думаете, что подготовительная стадия для нас прошла в тоске по египетским плотским утехам, и только много позже ощутили радость духовной жертвы? Разумеется, нет; мы, как и многие другие, легко расставались со всем тем, чем считали необходимым пожертвовать, и потом не жалели. Ваше правило, как всегда, слишком жесткое и неприменимо ко всем.

(По поводу чьего-то замечания о садхаках и садхиках, которые носят красивую одежду и т. д.).

После достижения духовной реализации нет ничего лучше Высшей Воли, чего бы она ни потребовала – но сначала нужна свобода, и это главное правило. Немногим удается ее достичь без дисциплины и самосовершенствования. Мать и сам я добровольно провели долгие годы, живя в крайней бедности.

Думаю, мне известно о двойственности, слабости, невежественности человеческой природы то же, что и вам, и многое другое. В ашраме, кажется, все решили, что в духовном плане мы с Матерью великие, но понятия не имеем об обыкновенной жизни. Это ошибка – думать, что пребывание на высоких духовных планах делает человека слепым по отношению к жизни и человеческой природе. Если бы я не знал человеческой природы или не принимал ее в расчет, то я безусловно не мог бы стать наставником в трансформации ни для кого, поскольку никто не может трансформировать человеческую природу, если не знает, что это такое, не понимает, как она действует, или даже если и понимает, но не принимает во внимание. Если бы я считал человеческий план сознания сходным с планом сознания беспредельного Света, Силы, Ананды, безупречной Силы Воли, тогда я был бы или сумасшедшим, или слабоумным, или таким безнадежным и безмозглым глупцом, что меня можно было бы выставлять в музее в качестве экспоната.