АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2 - Зубачева Татьяна

— Прочитай остальным, — и продолжил уже по-русски: — Никлас, свяжитесь с Центром. Всё-таки прошляпили. Сержант, общая тревога.

— Есть, — козырнул дежурный, бросаясь к своей будочке.

— Крис, — Михаил Аркадьевич перешёл на английский. — Раненых в приёмный покой. Быстро.

Ларри читал вслух, и от медленно доходящего до него смысла холодела спина. У стоявших вокруг парней стекленели глаза.

Коротко взвыла сирена, зазвенели сигнальные звонки в корпусах. И в центре мгновенно закрутившегося водоворота Михаил Аркадьевич, седой человек в тёмно-зелёной госпитальной пижаме.

— Крис, ты старший? Проверь, кого не хватает… Ларри, в палату… Арчи, проводи его… Всех в палаты…. Да, усиленные наряды, выполняйте…. Ты Андрей? Да, оставайся на центральном входе… Нет, ещё двое… И трое на хозяйственный двор… Будете встречать… Да, распорядитесь, майор… Охранение по периметру… Привлекайте парней…. Выздоравливающим раздать оружие… Капитан, примите командование…

— Есть, — козырнул Миша, успевший надеть фуражку и нацепить поверх пижамы офицерский ремень с кобурою. — Слушай мою команду! Офицеры, ко мне!

Уходя в свой корпус, Ларри несколько раз оглянулся.

— Давай-давай, — поторопил его Арчи.

— Я уже здоровый. Я с вами…

— Заткнись. Тебя выписали? Нет? Ну и не трепыхайся.

— Арчи, в приёмный, — встретил их на пороге корпуса доктор Иван, — поможешь там. Идём, Ларри.

Арчи убежал, а доктор Иван, идя с Ларри по коридору, говорил быстро и уверенно:

— Пока из палаты не выходи. И к окнам не подходи. Услышишь выстрелы, ложись на пол под кровать. И ничего не бойся.

— Это что же, сэр, всё обратно? — тихо спросил Ларри.

— Нет, прошлое не возвращается, — спокойно ответил доктор Иван. — Всё, Ларри.

Ларри вошёл в свою палату, снял и повесил куртку, сменил сапоги на тапочки и, не раздеваясь, лёг на кровать. Как всё было хорошо… было уже совсем хорошо. Он уже несколько раз выходил в город, купил себе и Марку рубашки, по две, клетчатые, яркие. Парни посоветовали купить джинсы, что очень ноские и удобные, хоть и дорогие. И он купил. Тоже и себе, и Марку. До выписки оставалось совсем немного. И вот… Нет, если и в самом деле поворот, если всё опять… Нет, Джонатан не стал бы разлучать его с Марком, Фредди бы заступился, Фредди понял бы… Но это если бы он был там, в имении. А теперь… как он найдёт сына, если всё опять, и рабство, и война…

Кто-то открыл дверь его палаты. Ларри вздрогнул и сел на кровати. На пороге стоял белый юноша из пятого бокса. Он только дня три, как начал вставать и в общую столовую ещё не ходил.

— Что… там… в городе? — юноша натужно выталкивал слова.

Ларри молча встал, подошёл к вешалке и достал из кармана куртки всё тот же листок. Протянул его белому.

— Вот, сэр. Прочтите сами, сэр.

Юноша взял листок, стал читать, и Ларри увидел, как бледнеет, становится землисто-серым и старым это молодое и, в общем-то, незлое лицо. Ларри молча ждал. Дочитав, юноша медленно с усилием поднял на Ларри глаза.

— Ты… ты знаешь, что это?

— Да, сэр, — кивнул Ларри.

Юноша нервно сглотнул, скомкал и снова развернул листок.

— Что? Что я могу сделать?

Ларри пожал плечами.

— Не знаю, сэр. Всем… раненым велели идти в палаты. И не выходить, сэр.

— Да, — он кивнул. — И лечь под кровать, когда будут стрелять. Мне говорили. Но… но они… эти… они убьют… всех.

Ларри покачал головой.

— Всех убить нельзя, сэр, — и улыбнулся. — Я знаю, сэр. Меня уже убивали.

Юноша кивнул.

— Я в пятом боксе. Если что…

Он не договорил. Потому что в палату вбежала медсестра.

— Почему не на месте? Живо. Кроуфорд, идите к себе. Левине, ложитесь.

Ни спорить, ни объяснять они не стали. Да и чего тут спорить…

Рассел уже начал тревожиться: насколько основательно он вырубил индейца. Слишком лёгкая победа не доставляет удовольствия, тем более… но тут он заметил, что индеец из-под полуприкрытых век следит за ним. И хотя тот лежал на полу в прежней распластанной позе, насторожился: способность спальников к мгновенным броскам была ему известна.

— Лежи тихо, — Рассел предупреждающе покачал пистолетом. — Это тебе для начала за то, в парке. Помнишь? — индеец молчал, и Рассел усмехнулся. — На вопросы отвечать надо. Как это ты в заваруху уцелел?

И вдруг неожиданный ответ:

— А тебе зачем?

Рассел настолько удивился, что на секунду потерял дар речи. Мало того, что парень не ответил на прямой вопрос, так на не требующий ответа выдал… Ответ вопросом, без положенного, намертво вбитого в любого спальника обращения к белому "сэр". Однако… охамел спальник.

— Ты это что себе позволяешь? — вспылил Рассел. — Спальник поганый!

Прижимаясь левой щекой к полу, подобравшись перед броском, Эркин следил за беляком. Подловил стервец, это да, но бить себя он не даст. Пусть только замахнётся.

Рассела спокойствие индейца обидело. Мог бы хоть для вида страх показать.

— Скотина ты этакая, — попробовал завести себя Рассел, — чтоб я тебя больше… — и невольно осёкся, сообразив, что продолжение "у дома Джен не видел" ставит их на равных. И… и вообще он не знает, что ему делать.

И словно почувствовав его растерянность, индеец вдруг по-кошачьи плавно и в то же время быстро встал, оказавшись выше сидящего на столе Рассела. Рассел вскинул пистолет и опустил его: такой насмешливой улыбкой дрогнули губы индейца.

— Вы всё сказали, сэр? — вежливость была щедро замешана на издёвке. — Тогда я пойду, сэр.

— Куда? — вырвалось у Рассела. — Город оцеплен.

И по мгновенно изменившемуся лицу индейца понял: этого парень не знал и не ждал. Значит… значит, попробуем объяснить. Должен понять.

— У тебя есть один шанс, парень. Стать чьим-то рабом. Или тебя убьют. Ты ведь просроченный, таких раньше не держали.

— Я в этом шансе не нуждаюсь, сэр, — очень спокойно ответил Эркин.

— Джен уже записала тебя своим рабом? — усмехнулся Рассел. — И ты, значит, на неё работаешь. Днём на станции, ночью в кровати.

И опять неожиданный ответ.

— Вы завидуете, сэр?

Рассел задохнулся и, потеряв контроль над собой, кинулся на наглеца.

Выбить пистолет и скрутить, зажать противника — секундное дело.

— Не дёргайся, — участливо посоветовал Эркин и улыбнулся. — Сломаю.

Рассел дёрнулся, но держали его надёжно.

— Ты… скотина… погань рабская… — хрипел Рассел.

И тут они услышали выстрелы. И крики. Кричала женщина. Эркин с силой отбросил Рассела так, что тот ударился о стену и сполз на пол. Рассел увидел бешеное отяжелевшее лицо, прицельно сощуренные глаза… и пистолет на полу… не дотянуться…