Серебряный пояс - Владимир Топилин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Парень согласно кивнул, встал на указанное место. Михаил махнул рукой вперед: пошли!
А впереди — ужас схватки! Тайга стонет от медвежьего рева и лая собак. Трещат сучки, дрожит земля (медведица ответно кидается на лаек). Михаил уверенно торопится на выстрел: лишний шум на руку, можно подойти к зверю на близкое расстояние не замеченными.
Несколько сотен метров, что медведица успела уйти с потаском, остались позади за несколько минут. Напряженная борьба где-то рядом, в глухом пихтаче-курослепе. Иван видит, как впереди бьются вершинки мелких деревьев. Под ногами подрагивает земля. Медведицы еще не видно. Она укрылась за толстым, поваленным кедром, прижалась задом к надежной опоре, хранит себя от ненавистных укусов собачьих клыков.
Прячась за естественными укрытиями, охотники прошли еще около полусотни шагов. Михаил показал Ивану рукой на прогонистую, без сучков, ель: встань за ней, будешь стрелять оттуда. Сам же отошел направо, к гладкому кедру. До колодины оставалось не больше пятидесяти шагов. Что за ней происходило, не видно. Как, когда и куда стрелять, оставалось только догадываться.
Две минуты напряжения. Иван чувствовал, как в ладонях натянулись сухожилия. Ружье наготове. Курок взведен. Стоит только увидеть зверя, и можно нажимать на спуск.
Медведица спряталась, зная, что скоро придет ее главный враг. Собаки умерили свой пыл, притихли. Они ждут хозяина, но не знают, не слышали, не видели, как пришел Михаил и притаился рядом. Встречный поток воздуха относит запахи человека в сторону.
Вдруг, как из ниоткуда, на колодину выскочил Тихон. Напружинившись, кобель вскинул проницательный взгляд назад, увидел хозяина. Молниеносное перемещение собаки перевело схватку со зверем в решающую позицию. До этого призывный голос Тихона сменился триумфальным лаем: «Ах! Ах! Туман! Хозяин здесь!» В то же мгновение, не задумываясь над последствиями, кобель бросился на спину затаившейся медведицы.
Дальнейшее произошло так непредсказуемо и быстро, что за долю секунды Михаил и Иван не могли или не успели сделать решающий выстрел. Из-за поваленного кедра вылетела серая попона. За ней — монолитная глыба. Только потом, переосмысливая произошедшее, юноша вспомнил, на что была похожа попона и разлохмаченный валун. Это Тихон, атаковавший спину зверя, был отброшен резким движением тела в сторону. А огромный камень представлял собой оскаленную голову медведицы.
На миг показавшись из-за колодины, жертва бросилась на упавшего кобеля. Все произошло очень быстро. Михаил не успел выстрелить. Несколько метров хозяйка тайги преодолела в два прыжка (мешал потаск). Это спасло жизнь собаке. Пружиной сработавшего капкана Тихон вскочил на лапы, едва увернулся от оскаленной пасти зверя. Бешеная медведица схватила клыками пустоту, грозно зарычала, бросилась за кобелем. Стараясь догнать соперника, она просчиталась: выскочила из-за корней на открытое, чистое место, поставив себя под выстрел. Сзади за штаны ее уже схватил Туман. Сотрясая от злобы воздух могучим рыком, обезумевшая хищница повернулась назад, пытаясь ухватить Тумана могучей лапой. В ту же секунду ей в бок впились зубы Тихона. Пленница закрутилась на месте, отбиваясь от назойливых собак, метавшихся вокруг нее задурившей поземкой. Слепая ярость быстро забрала силы. Хозяйка тайги села на землю, беспомощно размахивая лапами по сторонам. Однако собаки были проворными. Туман и Тихон кружили добычу, поочередно жалили зубами за бока и теперь ждали условной команды. Голос хозяина последовал незамедлительно. Тщательно прицелившись в спину зверя, чтобы не зацепить кого-то из собак пулей, Михаил повелительно крикнул:
— Отырь!..
Туман и Тихон метнулись по сторонам. Обреченная жертва повернулась, бросила запоздалый взгляд кровавых глаз на голос человека. Сухой, колкий выстрел распорол сжатый воздух. Метровое пламя метнулось из ствола. Невидимая пуля ударила в лохматое чудовище.
Все происходящее для Ивана казалось ярким, впечатлительным сном. Он держал ружье наготове, хотел стрелять вторым, однако едва сдержал палец на крючке после команды медвежатника.
— Не стреляй! — крикнул Михаил. — Дойдет и так…
Юноша отстранился от приклада, не спуская глаз с медведицы, следил за каждым ее движением, за тем, как зверь несуразно загребает лапами воздух, медленно теряя равновесие, заваливается на левый бок. Мимолетно отслеживая действия медвежатника, парень видел, как старший, планомерно сохраняя второй патрон, перезаряжает ружье, догоняет еще одну пулю, щелкает замком и, недолго прицеливаясь, стреляет второй раз.
После этого выстрела хозяйка тайги дрогнула, откинула неохватную голову назад, вытянула лапы. Туман и Тихон, задыхаясь от рваной шерсти, изнемогая от ярости, насели на поверженную сверху.
Иван, подхваченный охотничьим азартом, приставил фузею к кедру, сорвал из ножен нож, подскочил к зверю. Михаил, спокойно вытаскивая стреляную гильзу, остановил его:
— Не порть шкуру, сама дойдет. Видишь, по хребту мурашки бегают? Знать, готова! — и, с некоторой укоризной показывая на ружье, сделал Ивану выговор: — А вот ружье не резон из рук выпускать. Хотя бы курок опусти.
Иван послушался, вернулся к фузее, взял ствол в руки, осторожно спустил курок. Не зная, что делать дальше, пошел в обход медведицы:
— Ишь, какая! Как изба: здоровая, лохматая… Ни в жисть таких не видел… Мои в три раза поменьше будут. И как только, дядька Михаил, ты не боишься таких бить?
Напарник равнодушно пожал плечами, вставляя в ствол новый патрон, стал смотреть по деревьям:
— Здесь, главное, ловко угадать, куда пульку послать. Ну и, — улыбнулся в бороду, — штаны не обмочить… Где же они прилипли?
— Кто? — не понял Иван, угадывая направление взгляда охотника.
— Дык, медвежатки. Давай, Ванюшка, смотри в оба, по деревьям.
Только сейчас Иван вспомнил: Михаил говорил, что петля поставлена на медведицу с медвежатами. Если мать убили, то детеныши должны быть где-то рядом, далеко не уйдут.
Занятый поисками, Михаил сделал несколько шагов в сторону, прошел между деревьями и, улыбнувшись, развел руками:
— Вона где приголубились, милые!
Звереныши сидели невысоко, на старой, наполовину высохшей пихте. Первый из них, крупный, вверху. Второй чуть ниже своего брата. Оба со страхом в глазах смотрели вниз, с ужасом созерцая кровавую картину охоты. По всей вероятности, несмышленыши заскочили на первое стоявшее поблизости дерево в тот момент, когда собаки по следам догнали и закрутили мать. Никто из них до этой минуты не мог издать ни звука, настолько великим был испуг от случившегося. Возможно, они все еще надеялись, что сильная мать защитит их от страшных существ, так неожиданно прервавших их мирное существование.
Михаил уверенно подошел на близкое расстояние, опытным глазом высматривая цель. Иван встал рядом:
— Какие маленькие, хорошие. Что, дядька Михаил, делать будем?
— Так, их тоже прибирать надо…
— Как же так? Может, отпустим? Дети совсем… — стал в защиту медвежат Иван.
— Глуп ты, Ванюшка, — сурово заговорил опытный следопыт. — Нельзя их отпускать. Видели они, как мать коров драла, мяско попробовали. Теперь через пару лет они тоже разбойничать начнут: не забудут, чем дармовщинка пахнет. А там, глядишь, и до человека доберутся. Если зверь не устрашился запаха человека (корова всегда пахнет человеком), при любом удобном случае бросятся. Таков закон тайги! Ничего не попишешь, топором не вырубишь! Я это по своему опыту знаю… Бывали случаи на моем веку.
Иван понуро отошел в сторону, ожидая рокового выстрела. Михаил поднял ружье. Туман и Тихон, увидев хозяина, бросили мертвую медведицу, подскочили под дерево, залаяли на очередную жертву.
Ударил выстрел. Нижний медвежонок комом упал с дерева на землю. Собаки бросились на него сверху.
Второй медвежонок испуганно закрутил головой, жалобно закричал, призывая мать на помощь. Михаил потускнел, наморщил лоб: жалко, да что поделать? Медвежатник вытащил дымившуюся гильзу, вставил новый патрон, захлопнул замок ружья, отставил его в сторону:
— Надо собак привязать, шкуру порвут… Купцы цену уберут.
Михаил быстро, по очереди выловил лаек, привязал их на поводки подальше, к соседним деревьям. Немного подумав, отошел в сторону, назад, к колодине, щелкнул курками, приказал Ивану:
— Как выстрелю, упадет, от собак береги! — и поднял стволы.
Иван с фузеей в руках ждал второго выстрела.
Разом, на разрыв заорали собаки. Михаил, не обращая на них внимания, продолжал целиться в белогрудого. Иван хотел цыкнуть на Тумана, посмотрел, как тот взлетает, привязанный поводком к дереву над землей. Он не понял, почему кобель в ярости рвется не к дереву с медвежонком, а назад, к колодине. И Тихон, захлебываясь пеной, крутится волчком, стараясь перекусить зубами веревку. Парень хотел сообщить товарищу про поведение собак, но, повернувшись, остолбенел от ужаса… Сзади во весь рост кряжистого, лохматого тела на Михаила надвигалась медведица.