Трудный путь к диалогу - Александр Мень

Идеологии и традиции, политические и национальные лозунги, культы и языки становятся оружием, направленным против человека.

Говорят, что самая противоестественная война - война гражданская. Недаром ее так страшно изобразил Сальвадор Дали на своем знаменитом полотне. Однако не пора ли, наконец, признать, что мы стали свидетелями мировой гражданской войны всех "детей Адама", терзающей его единое тело?

Она не утихает ни в дни боевых действий, ни в дни "мира". Террор и ненависть не знают перемирий. Их подогревает неслыханный рост беззаконий, преступности, наркомании. Кажется, наш век, сломав какую-то преграду, оказался перед лицом разъяренных волн. Это происходит на наших глазах, но началось это не сегодня и даже не вчера.

Грозная песнь реквиема о "Дне Гнева" звучит над Землей уже десятки лет. Надо ли напоминать? Буйство нацистов, сталинцев, полпотовцев... Слишком велик и страшен перечень, Забыть? "Спрятать голову под крыло" ? Но разве это может изменить что-либо в эскалации демонизма?..

И вот сегодня снова, как две тысячи лет назад, над клокочущим миром тихо сияет Рождественская Звезда, Звезда Вифлеема. Призыв и предостережение Вечности, обращенные ко всем нам.

Вот почему Рождество - это не только "детский праздник", не просто "праздник семьи", праздник веселья и отдыха, каким его подчас делают во многих странах мира.

Для некоторых Рождественская Звезда - не более чем украшение на елке, и тем самым они выхолащивают глубинный смысл этого священного дня.

Звезда Христова напоминает людям об их высшем призвании. О той священной искре, которую Творец заронил в них, чтобы они превратили ее в живительное пламя любви и свободы, веры и творчества, милосердия и солидарности.

Когда-то Николаю Бердяеву предложили известный софизм: может ли Бог создать такой камень, который Сам не смог бы сдвинуть? И философ быстро ответил: этот камень - человек.

Церковь всегда учила, что спасение человека от зла, а с ним и всей природы, невозможно без активного участия самих людей. Мы - образ и подобие зверя, но в том, что составляет главную нашу сущность, мы - образ и подобие Создателя. Поэтому свобода, наше неотъемлемое свойство, призвана служить преображению зверя, реализации тех чудесных потенций, которые заложены в нас. Но возможно ли это, если человек будет исходить только из самого себя?

Вот уже несколько веков мир тешится такого рода иллюзией. Он старается не замечать "Вифлеема", не видеть кроткого сияния той, евангельской, звезды.

Упоенные наукой, гордясь своей властью над стихиями, мы, люди, слишком долго рассчитывали на познание законов природы, от которого ждали мира и счастья. Но этого не произошло. Попав в руки зверя, наделенного рассудком, знание не только не спасло цивилизацию, но и стало ее "мементо мори", ее дамокловым мечом. И повинно здесь не само знание, не разум, данный человеку от Бога, а помраченность духа, оказавшегося бессильным перед стихией зверя.

Мы, люди, рассчитывали на идеалы секулярного, светского, гуманизма, которым так гордилось истекшее столетие. Оно считало, что уже не нуждается в свете Вифлеемской Звезды, ибо нашло свои нравственные скрижали. Однако скрижали эти оказались хрупкими, как стекло, первые же удары Мировой войны разнесли их вдребезги. Гуманизм был безжалостно раздавлен сапогом диктаторов, политических маньяков, разбушевавшихся толп. Оказалось, что зверь лишь притаился и, набрав сил, вновь понесся по планете, круша все на своем пути. И опять-таки дело не в гуманизме, как таковом, а в забвении высших, божественных истоков Добра.

Мы, люди, думали, что техника, комфорт, быт, обеспечивающий оптимальные условия труда и отдыха, решат все проблемы. Но пример высокоразвитых стран доказал, что и этот расчет - иллюзия. Пример высокоразвитых стран красноречиво показывает, какими нравственными, культурными и экологическими опасностями чревата техническая цивилизация, куда ведет пресыщение, "этический материализм", жадное и неутолимое "потребительство". Разумеется, хорошо, когда люди сыты, одеты, имеют нормальное жилье и могут пользоваться достижениями техники в быту. Но превратить это в единственный идеал - значит сделать смысл жизни ущербным, ввести человека в тупик бездуховности.

Мы, люди, веками грезили о таком преобразовании общества, которое принесло бы всем благоденствие и процветание, где воцарятся Свобода, Равенство, Братство. Но еще опыт террора в дни французской революции явился предупреждением, прообразом всего, что совершалось в наш век. Если священным на земле становится не человек, его жизнь, права и достоинство, а общественный порядок, то во имя этого порядка можно истреблять тысячи, а потом миллионы, словно ничтожную накипь или плесень. И снова нужно признать, что идея улучшения социального порядка как таковая обладает величием и ценностью. Однако, став самодовлеющей, претендуя на роль религии, попирая личность, она приходит к обратным результатам.

Хочу напомнить, что рецепты "всеобщего счастья" пришли к нам из глубины веков.

Не зародился ли культ науки еще в античные времена, не тогда ли эпикурейцы проповедовали гедонизм, культ наследия (хотя, впрочем, сам Эпикур в этом не был повинен) ? Не Платон ли создал свою систему полицейского государства, из которого, ради "блага граждан", изгонялись поэты, вольнодумцы, инакомыслящие?..

Из прошлого пришла к нам и зловещая идея насильственно навязанной религии. В том, что эта идея возникла, нет ничего удивительного. Если Свободу, Равенство, Братство превращали в террор и новые виды порабощения, почему так же не могли поступить и с религией?

Но ведь религия, скажут, в отличие от культа науки, от гедонизма, от секулярной этики, от политических утопий ориентирована на дух, на высшее Начало. Это бесспорно так. Но когда она становилась инструментом в руках власть имущих, когда ее исповедники действовали путем внешнего принуждения, вера утрачивала свою подлинную природу, превращалась в служанку политических страстей и "интересов" той или иной общественной группы. Во многом современный духовный кризис несет в себе отдаленные последствия именно этой подтасовки, этой метаморфозы религии, омраченной фанатизмом, насилием, слиянием религии с тем или иным государственным порядком (неизбежно несовершенным) .

"Карабах" (повторяю - в широком, историко-символическом смысле слова) явился не на пустом месте. Сегодня мы начинаем понимать, что, хотя мир многое приобрел, потерял он еще больше. Наступает время решения и выбора.

О нем напоминает нам Звезда Христова, день Рождества, когда вифлеемские пастухи услышали песнь: "Слава в высших Богу и на земле мир, в человеках благоволение". Когда родился Сын Человеческий, Сын Божий, в поток истории вошла новая сила, сила любви и духовного преображения. Всем, кто идет за этой звездой, она дает не только ориентир в темном мире. Она вливает в них таинственную энергию Духа, помогающую раскрыть образ и подобие Божие.

Христос идет к людям не в ореоле земной мудрости, не на плечах легионов, не с хартией социальных доктрин. Слово Евангелия обращено к сердцу и разуму человека, чтобы не просто изменить его "идеологию", но чтобы сделать его "новым творением".

Между тем мир стоит на распутье, дойдя до последней роковой черты.

Она может обозначать закат цивилизации.

Когда-то фарисеи, превозносившиеся своим вековым наследием, говорили: "Мы сыны Авраама". На что Иоанн Креститель возразил им, что, если они не покаются, Бог может из камней создать новых детей Авраамовых.

Точно так же в наши дни мы должны знать, что, если не найдем верной дороги, наше столетие может стать последним в истории. Не волен ли Творец начать ее сызнова - с малых островков, которые останутся после ядерной катастрофы? Или вообще с другой планеты, с другого человечества?..

В это не хочется верить.

Когда я гляжу на рублевскую Троицу, невольно вспоминается древнее библейское повествование, подсказавшее сюжет великому иконописцу. Бог в образе трех Странников явился на землю, чтобы последний раз испытать нечестивые и греховные города. И Авраам, "отец верующих", молил о том, чтобы города были пощажены ради горстки праведников. Увы, их нашлось так мало, что Бог предпочел вывести их из обреченных Содома и Гоморры.

Но среди нас, христиан, живет надежда, что наш общий дом, наша Земля, все прекрасное, созданное человеком, избежит участи Содома. Мы думаем о жертвенности и героизме подвижников, о молитве и борьбе, о служении ближнему и милосердии, освящающих ночь XX столетия. Мы вспоминаем о верности Христу, даже о смерти таких людей, как российские новомученики и Мартин Лютер Кинг, о матери Марии и героях Сопротивления, о тех, кто сберег чистоту духа в царстве безумия и злобы, о святости русского старца Силуана, жившего на Афоне, о сестре Терезе и ее сподвижниках в Индии, о возвышенных и благородных мыслях Бердяева и Тейяра де Шардена, о самоотдаче Махатмы Ганди, Дитриха Бонхеффера и епископа Элдера Камары. О врачах и учителях, писателях и философах, творцах, общественных деятелях и о бесчисленных других, наших современниках, которые бросили вызов царству бездуховности, алчности, потребительства, зла и насилия. Они явили миру верность Христу, хотя иные из них и не были в своем сознании христианами. Но не говорил ли Сам Христос: "Не всякий, говорящий Мне: Господи, Господи!, войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного..."