Делай все наоборот - Дарья Калинина

– Мария, ты куда собралась? – услышала я у нас за спиной голос Игоря. – Куда это моя сестричка намылилась без меня?

Мы с Маришей молча на него вылупились, не зная, как реагировать, и с трудом соображая, что он обращается к нам.

– Познакомьтесь, – неохотно промямлила совершенно дезориентированная его странным поведением Мариша. – Это мой брат – Игорь. Он меня страсть как любит и одну никуда не отпускает. Помнишь, я спрашивала про девушек? Для него старалась. Знала, что обязательно увяжется.

Лешего отнюдь не умилила подобная братская преданность, но он вежливо пригласил Игоря ехать с ними. А потом, узнав, что подозрительный брат на колесах, начал радоваться и бурно выкликать своих друзей, чтобы ехать с комфортом. Двое легкомысленных молодых людей согласились, на взгляд Мариши и мой, весьма опрометчиво. Все вместе мы набились в «Ауди». Я и Мариша уже несколько пообвыклись с манерой Игоря водить машину и вскрикивали только на особо крутых виражах, а вот мальчикам приходилось несладко. Они заметно побледнели и больше не смеялись. Из всей компании поездкой от души наслаждался лишь Игорь. Он весело болтал и всякий раз после поворота не забывал спросить:

– Ну что, мальчики, вы еще тут?

Леший хриплым шепотом указывал дорогу и явно разрывался между желанием, чтобы все закончилось побыстрее, и врожденным чувством собственного достоинства.

– Приехали, – со вздохом огромного облегчения произнес Леший, указывая всем телом в окно.

Мальчишки вылезли из «Ауди», несколько секунд постояли на ватных ногах, покачиваясь и вздрагивая (мы прекрасно их понимали и от души сочувствовали), а потом, не сговариваясь, дружно бросились бежать по мощенной белой плиткой дорожке, ведущей к дому. Дом был построен все из того же белого силикатного кирпича – продукции местного производства, но его размеры поразили даже привыкших к гигантомании Маришу и меня. В нем было три этажа, а сверху еще сильно выдающаяся мансардочка. Я от души понадеялась, что строители знали свое дело. Но дальнейший осмотр подсказал мне, что надежды мои необоснованны. Фасад украшали круглые кирпичные колонны, а окна обрамляло узорное кружево, тоже из кирпича. По всей площади и без того изломанной углами и выступами крыши прятались миниатюрные башенки, на которых крутились еще более маленькие флюгера. Тут и бедовые петушки, и просто стрелочки, и бородатые гномики, и даже котенок, чьи четыре лапы были приспособлены определять направления ветра.

Мариша клацнула зубами, захлопнув рот, и попыталась утешить себя.

– Возможно, – очень неуверенно предположила она, – возможно, внутри несколько иная обстановка.

– А по мне, так дом очень неплох, – заявил Игорь. – Спасибо, что вытащила сюда.

На массивных ступенях в трех экземплярах разместилась причина резко поднявшегося настроения Игоря. Двух из них при таком освещении можно было бы назвать хорошенькими, если бы не варварски осветленные перекисью волосы. Мы с Маришей синхронно фыркнули негодующе и прошли внутрь. На первом этаже было тесновато от скопившихся гостей, предающихся питью самых разных напитков, начиная от самогона и кончая самыми дорогими сортами коньяка. Закусывали тоже по-разному: колбасами с базара, копченым салом, лимонами, рыбой в различных степенях готовности и зеленью с ближайших участков. Я поднялась на второй этаж, там все повторялось с небольшими вариациями. На третьем этаже мы застали ту же картину, но здесь все-таки было поспокойнее, и мы с Маришей решили присесть и передохнуть от всеобщего обожания именно тут. Мариша спряталась за широкими спинками мягкой мебели, которая стояла прямо на галерее, окружавшей гостиную правильным шестиугольником, а я пристроилась на диванной подушке рядом с ней.

Сквозь решетки деревянного ограждения было хорошо видно, и я, не торопясь, рассматривала гостей. Внезапно я почувствовала, как Мариша сильно вздрогнула и молча ткнула меня в бок, а так как контролировать толком свои силы она к двадцати пяти годам так и не научилась, толчок у нее получился ощутимый. Я поневоле повернула голову в ту сторону, куда она указывала. Стоящий спиной к нам юноша показался мне на удивление знакомым. Верней, не он сам, а лишь его голова. Она навевала смутную, но очень неприятную тревогу. Парень не собирался тут задерживаться, он переминался с ноги на ногу и откровенно тяготился разговором. Очень вовремя на лестнице появился Леший. Мариша выпрыгнула из своего убежища, перепугав несколько ближайших компаний, и утащила Лешего в наше логово. Если тот полагал, что разговор пойдет о любви, то ему быстро пришлось разувериться в этом.

– Смотри внимательно, – приказала ему Мариша. – Кого видишь?

– Очаровательную и непредсказуемую девушку, которая буквально покорила мое сердце.

– Да не на меня, – с досадой отозвалась Мариша. – Смотри вниз. Тот парень с далеко не круглой головой, кто он?

– Можно сказать, никто, – равнодушно пожал плечами Леший. – Его папа в руководящих работниках числится, а сынок – обалдуй, и только.

– Но хоть имя ты его вспомнить можешь?

– Это могу. Стась Гриценко. Мама у него полячка, а папа хохол. Какие-то у него вечно проблемы. Вот и сейчас битый час упрашивал меня позволить ему пожить в деревне у моей бабушки.

Мы с Маришей многозначительно переглянулись, вспомнив, что ту же фамилию называл Никитин.

– И ты ему разрешил? – спросила я.

– Да с какой стати? Моей бабушке хватает хлопот и без него. Чтобы я своей старушке подсунул такой подарочек? Нет, спасибо.

Леший столь горячо возмущался одним только предположением, что он способен хоть как-то навредить своей горячо любимой бабушке, что Мариша на минутку отвела глаза от Стася. Тот, словно только и дожидался этого, исчез в сей же миг. Не успела я дух перевести, как Мариша уже бросилась за ним следом, но тут модельные туфли сыграли с ней дурную шутку. Тонкие и острые каблуки запутались в густом ворсе лестничного ковра, зацепились за что-то, и я неожиданно увидела, как Мариша летит, летит, летит…

Приземлилась она точнехонько на того парня, с которым разговаривал Стась, что дало отличный повод завязать знакомство. Все складывалось на редкость удачно. Парень был сражен наповал свалившимся на него счастьем и почти не оказал сопротивления. Не стоило никакого труда заставить его выпить первые сто граммов за знакомство, а потом дело пошло и вовсе весело. Бабушку свою он, оказывается, тоже любил, но в отличие от Лешего (который любил, и все тут) к его любви примешивалась легкая грусть, так как старушка совсем плохо видела, но продолжала жить на своем уединенном хуторе, упрямо отклоняя предложения перебраться в город. Как полагал Маришин собеседник – из чистого желания досадить любимому внуку, который был вынужден мотаться туда чуть ли не каждый день, а ведь у него работа и личная жизнь. Поэтому в отличие от Лешего просьбу Стася пожить у его бабушки он воспринял на «ура». Так как старушка не только плохо видела, но и почти не слышала, то Стасю не составит труда убедить ее, что к ней прибыл погостить ее внучек.

Мариша намертво впилась в свою жертву и заставила его проглотить несколько историй о том, как она настрадалась в шумном и пыльном городе, а затем она таки вынудила его в подробностях объяснить, как добраться до того чудного и тихого места, чьими единственными обитателями будут мирная старушка и милый паренек.

– Только вот что, – озабоченно произнесла Маришина жертва, – Стась что-то говорил про нелады с органами, вроде бы его собираются в армию забрать, и даже папа ничего пока сделать не может. Поэтому про него никому не рассказывай.

– Ну что ты! – предельно честно, с каплей благородного негодования в голосе ответила Мариша и потащила меня разыскивать Игоря.

Его мы нашли сидящим все на том же крыльце, только количество окружающих девушек существенно увеличилось.

– Игорь! Мы едем в деревню, – сообщила Марина.

– Здорово! – обрадовался он. – Собирайтесь, девчонки.

– Ты не понял, – с нажимом произнесла Мариша. – Мы едем с тобой и Дашей в гости к бабушке. – И увлекши слабо сопротивлявшегося Игоря под сень дома, поведала о том, что нашла предполагаемого убийцу.

– Не поеду, – наотрез отказался Игорь. – Во-первых, ночь, а дорогу мы не знаем, во-вторых, это дело Никитина, в-третьих, это не твое дело, а в-четвертых, и не мое.

И в полной уверенности, что его юмор неотразим, он вернулся к своим девушкам. Мариша догнала его и ласково обняла за талию, надеясь тронуть лаской, но он вырвался и ушел к своим новым подругам.

– Ты вынуждаешь меня пойти на самые крайние меры, – вслед ему бросила Мариша, но Игорь не отреагировал. А зря, я бы на его месте призадумалась. Но ведь он знаком с Маришей всего сутки, а я – многие годы.

Сама еще толком не зная, в чем могут заключаться эти самые крайние меры, но не сомневаясь, что последствия возможны самые ужасающие, я увидела, как грустного Лешего, слоняющегося по дому с потерянным видом, взяла в оборот Мариша. И тут мои мысли стали принимать четкие очертания, чему очень способствовали ключи от «Ауди», блеснувшие в руке Мариши.