Собака, которая спустилась с холма. Незабываемая история Лу, лучшего друга и героя - Стив Дьюно

И пока я обучал самого замечательного на свете пса, неподалеку, всего в паре кварталов от нас Эрл Вудс занимался воспитанием величайшего в мире игрока в гольф – Тайгера Вудса, своего сына. Тайгер был необычайно талантлив с рождения. В то время ему было всего четырнадцать, и до начала профессиональной карьеры оставалось еще пару лет. Но из книги Эрла я украл один прием, который успешно испробовал на своем чудо-воспитаннике.

Тайгер должен был научиться действовать успешно при любых обстоятельствах и всегда показывать самые лучшие результаты, что бы ни творилось вокруг. Чтобы научить сына этому, Эрл использовал технику, хорошо известную как в спорте, так и в армии. Дрессировщики ее тоже знают. Пока Тайгер готовился сделать замах, Эрл принимался звенеть мелочью в кармане, бросал в Эрла мячиком или ронял клюшку, кашлял, вскрикивал – в общем, делал все, чтобы его отвлечь. Постепенно сын научился не обращать внимания ни на что постороннее и сосредотачиваться только на том, чтобы сделать идеальный удар.

То, что Лу готов был меня слушаться дома или на тихой улице, — это ничего не стоило, я хотел, чтобы он делал все то же самое при любых обстоятельствах. Его потенциал нужно было раскрыть до конца.

Неподалеку от нас находилась промзона, где загружались и разгружались небольшие грузовики. По краю были высажены деревья, туда рабочие выходили на перекур. К разгрузочной площадке вела дорога, по которой постоянно сновали машины.

Со всего штата сюда свозили какие-то автозапчасти и другие товары. Тут было шумно, людно и непредсказуемо – лучшего места, чтобы проверить способности Лу, я не мог и вообразить. Если Эрл Вудс сумел воспитать гения, то чем я хуже?

И вот, по вторникам и четвергам, перед тем как отправляться к своим ученикам, я шел с Лу на эту промзону. Сперва мы делали небольшой круг, без поводка, разумеется, здоровались с рабочими, которые как раз выходили на обеденный перерыв, и Лу обнюхивал все вокруг, привыкая к шуму и суете.

Для Лу это был собачий Диснейленд. Хаос никогда не внушал ему страха: он развлекался.

Мы старательно отрабатывали команды «сидеть/место» и «лежать/место», пока он наконец не научился оставаться в таком положении подолгу. Дома и на улице с этим не было проблем, однако здесь, среди грузчиков и машин, ему было намного сложнее. Я подводил его к самой проезжей части, оставлял на обочине и голосом и жестом давал команду «сидеть». Потом отстегивал поводок и уходил.

В пятидесяти футах от того места, где я его оставил, были столики для рабочих. Я занимал место, пил газировку и наблюдал. Лу сидел, как истукан, лишь слегка косясь на проезжающие мимо тридцатитонные грузовики. Никакого поводка, и машины всего в десяти шагах. Лу восседал гордо, как королевский гвардеец.

Из административного здания вышел какой-то человек и пристроился рядом со мной за столик, чтобы поесть. Распаковывая свой обед, он внезапно заметил Лу.

— Эй, ты это видел? — Он ткнул в его сторону бутербродом.

— Он рулит движением, — пояснил я как ни в чем не бывало, потягивая лимонад.

— Серьезно? Он что, у перевозчиков работает?

— Ну да. Они теперь берут на работу собак. — Я оставался невозмутим.

— И даже не шелохнется. Мой пес бы уже обделался!

— А кто у тебя?

— Далматинец.

— Они лошадей любят.

— Да, вроде так говорят. — Он пожал плечами. К Лу тем временем подошел какой-то водитель и с ним заговорил. Мне было плохо видно издалека, но, кажется, Лу на него слегка рыкнул.

— А еще у них проблемы со слухом.

— Это в точку. Много знаешь о собаках?

— Много читал про них, когда маленьким был.

— Любишь их, да?

— Очень, — признался я.

Я отставил бутылку в сторону и направился к Лу. Тот замотал хвостом и начал перебирать лапами, но не сдвинулся с места. Не отреагировал он даже тогда, когда проезжавший мимо пикап погудел ему в знак приветствия.

— Молодец, Лу! — Я обнял его, скормил печенье и сказал: «Хорошо» – это было у нас с ним что-то вроде команды «вольно». Он облизал меня, пофыркал и начал радостно кружить на месте. Я сказал ему: «Крутись – хорошо!», в надежде, что он рано или поздно запомнит и это слово тоже, а потом сможет выполнить новую команду.

Я отметил себе на память, что Лу любит так делать, и вместе мы вернулись к нашему новому знакомому. Я признался, что разыграл его, но он был не в обиде.

В свое время Джон научил Лу ловить на лету орехи и кусочки сыра, а вот команде «лай лапу» его научила одна женщина родом с Тайваня, и это был весьма драматический вечер.

Родители Нэнси жили в небольшом городке к северу от Лос-Анджелеса, на границе большого заповедника. Самое потрясающее, что было в этой местности, — это множество диких павлинов, которые разгуливали повсюду беспрепятственно, даже по крышам ломов и капотам машин. Местные жители терпеть не могли этих восхитительно ярких птиц, с огромными хвостами-веерами, за пронзительные вопли по ночам и огромные кучи гуано, которые они оставляли повсюду.

Никто в точности не мог сказать, откуда на лос-анджелесских холмах взялись эти уроженцы далекой Индии. Но все были едины во мнении, что ничего хорошего от павлинов нет и быть не может. Мало того, что они кричали и гадили, эти всеядные птицы еще и разоряли посадки, а также уничтожали мелкую живность.

Павлины-психопаты орали на нас с Лу с перепачканных черепичных крыш и изгородей все то время, пока мы шли по улице. Зная повадки Лу, я предпочел не спускать его с поводка во избежание кровопролития. Он презирал павлинов всей душой, и не могу сказать, что я его не понимал.

— Идите, я послежу за Луи, — сказала нам мама Нэнси. Нам конечно же хотелось побыть наедине, и до вечера эта славная женщина готова была взять на себя миссию собачьей няньки.

— Вы уверены? — все же уточнил я. До сих пор с Лу не оставался никто, кроме меня, и я не знал, как он на это отреагирует, он мог перепрыгнуть через забор, выбить дверь или разбить окно… Лу был мастером по таким фокусам, и, окажись он на свободе, местную павлинью популяцию ждала незавидная участь.

— Луи мне нравится. Идите. Я ему что-нибудь приготовлю и, может быть, научу каким-нибудь трюкам.

Я не уверен, держала ли миссис Бэнкс когда-либо собак, но Лу ей и правда нравился. И это именно она первой стала называть его Луи – впоследствии это имя так и прижилось. Но только для других людей: я сам, когда к нему обращался, всегда называл его только Лу.

Мистер и миссис Бэнкс познакомились в 60-х. Он был тихим и скромным военным механиком и служил на Тайване, она влюбилась в него, и он тоже. По-английски она не знала ни слова, зато была очень хороша собой и обладала веселым, открытым нравом. Они уравновешивали друг друга: он был вдумчивым и старательным, она – решительной и дружелюбной. У них был один сын и одна дочь.

Именно потому что Нэнси характером пошла в мать, ей удалось убедить меня в тот памятный день подобрать искусанного блохами и клещами беспородного пса.

Я представил, какой ущерб Лу способен нанести чистеньком и ухоженному дому Бэнксов. Изящные китайские украшения рисковали быть изгрызены в хлам. Но зато сад был окружен высоким забором, и хозяйка дома была полна решимости проследить за Лу.

Так мы его и оставили с миссис Бэнкс, в окружении вопящих павлинов, и провели чудесный день, разъезжая по окрестностям. Мы посмотрели старую Пасадену, понежились на солнышке, прошлись по магазинам и пообедали в кафе на террасе с видом на старый бульвар. Но чтобы не злоупотреблять добротой миссис Бэнкс, через пару часов мы все же двинулись в обратный путь. Мне не терпелось увидеть, как они поладили друг с другом.

Миссис Бэнкс мы обнаружили посреди улицы, в двух кварталах от дома – она куда-то бежала трусцой.

— Оп-па, — сказала Нэнси.

— Да, он сбежал, — вздохнул я, опуская окно.

Она подошла к машине.

— Я выпустила его в сад, чтобы он сделал свои делишки, а он перепрыгнул через забор – и был таков.

— Когда? — уточнил я упавшим голосом. За долю секунды я успел прикинуть, как далеко он мог забежать, по какой дороге, что он мог натворить в лучшем и в худшем случае, откуда мог подуть ветер, какие парки находятся рядом – в общем, постарался учесть все, что можно.

— Две-три минуты назад. — Глаза у нее были на мокром месте. В первый раз в жизни я видел ее настолько расстроенной.

— Думаю, я знаю, где он, — сказал я миссис Бэнкс. Даже со скоростью Лу, за пару минут далеко он уйти не мог. — Возвращайтесь домой, вдруг он сам вернется.

Мы проехали два квартала, и наконец я заметил знакомый силуэт. Лу обходил по кругу одноэтажный дом, с крыши которого надрывался очередной безумный павлин. Мы решили какое-то время не вмешиваться: Лу явно намеревался отыскать путь к цели, и мне было интересно, что он станет делать. Он запрыгнул на каменную изгородь, попытался перескочить на крышу сарайчика, пристроенного к дому. Когда с этой стороны ничего не вышло, он понюхал воздух, взобрался на крышку мусорного бака и уже оттуда, тоненько тявкая от возбуждения, попробовал достать лапой до подоконника. Он так хотел эту проклятую птицу. Я сочувственно вздохнул при мысли, что скоро этой забаве придет конец.