Десять негритят - Винсент Килпастор

А пока - вот что, пешая прогулка по воздуху. Классно, а? Не, ну здорово я придумал?

Вышел. Все еще урывает то в спину, то в лицо бесцеремоный ветер. С серого неба через раз брызжет редким едким лимонным соком.

А вот и Сэнди - в двух шагах от дома на индускую лавчонку с помпезным названием "Супермаркет" упала тридцатилетняя ель.

Проломила индусам крышу на втором этаже - там где индусы чалятся по вечерам, когда лавка закрыта. Наверное, смотрят по интернету индусские каналы нтв, смакуют терпкий карри и играют в трик-трак.

Точно-точно, вижу из дыры в крыше вырывается парок карри - индусы не сдаются. Они толпятся вокруг вновь образовавшихся в середине маленькой парковки всплывших, проломив ледок асфальта, корявых еловых корней.

Ушлые индусы предлагают мне расхлебать последствия катастрофы - за двадцатку. Бензопила китайского производства и бесплатный горячий соус с бомбейской прянностью включен.

Индусы не знают, что перед ними великий русский писатель-эмигрант, а не железный дровосек.

Писатель уходит, вжав голову в узкие плечи. Он смотрит вокруг и щелкает затвором телефона - фотки.

Чего ради фотки - все и так выложат в интернет шустрые блогеры. Наверное, для сына - где еще увидишь так чудесно вывернутый с корнем тополь, столб с вихрастым чубом оборванных проводов, удивленно, по-рыбьи, сваленную на бок малолитражку - пусть радуется сынишка. Как их легко и дешево можно удивить и обрадовать, дети это вам не злобно лупящие по клавиатурам гениальные комментаторы блогов - ники одноразовой быстрорастворимой истины.

Дети верят всему, что им говорят. И всем взрослым дети верят - безоговорочно. Такими вот мы наивными приходим в это странный мир.

Дошел. Вот и улыбающийся плакат с огромной мертвой блондинкой - лицо сезона, первые тридцать минут со сидкой в сорок процентов, звонок домой -бесплатный.

Мертвая блондинка столкнулась с женской сущностью Сэнди - изо лба вырван кусок оконной шрапнели. Прическа навсегда изуродована. Магазин - закрыт.

В двух шагах булькает мотором полицейский крузер. Он защищает внутренности магазина от прощелыг и великих писателей-эмигрантов.

Я бочком продираюсь мимо власти, шурша мозаикой беспроводной блондинки хаотически брызнувшей на асфальт.

Скосив глаза в теплое нутро кабины вижу свою загнанную рожу на внутреннем мониторе крузера. Старое пузырящееся на локтях пальто от Плюшкина и бегающий взгляд нашкодившего грызуна - а я чо? Я ничо! И потом, что мне теперь, воскресный сюртук надевать, чтоб за мобилу сраную ходить платить?

Придется пилить в другую точку. Двенадцать кварталов. Ветер порывистый, мерзкий. Что за блажь у великих писателей - пешие прогулки?

Дойду. Раз уж пол пути прошлепал по плоским лужам, дойду.

В одной из луж - сорванный, мокрый и насмерть перепуганный американский флаг. Не трусы звезднополасатые, не обивка для матраса - флаг. Лицо страны, которую я походя обсираю в мелких блогах с сомнительным трафиком.

Трафик во многом состоит из ночных офицеров из вохры.Они любят штудировать современную литературу. Они любят, когда ругаешь пендосов. Украдкой оглянувшись - нет ли кого из этой вохры вокруг - поднял флаг из лужи.

Куда его теперь - мокрого,грязного, не домой же? Повесил на стальной забор у макдонаса.

А макдонас закрыт! Закрыт! Жуть-то какая. Конец света. Конец эпохи яблочных пирожков.

На плазе куда притопал - все окна целы и блондинки злобно вращают глазами - нету света.

Конец. Конец света. Был свет - и нет его. А ветер теперь вместо музыки. Кока-кольный звон переполненных урн.

Свет остался только в углу плазы - в китайской харчевне мадам Чун.

Мадам Чун процветает - она пригнала машину с генератором и теперь шустро принимает заказы. Все жители близлежащих домов без света. Без холодильников, плит и айпадов.

Мексы мадам Чун, не поднимая головы, жарят в адском чаду бесконечный чикен лоу мень. Все хотят горячего подгоревшего лоу меня. Лоу мень и чад объединяют людей. Осталось только кому-нибудь принести гитару и вызвать журналюг - мы не боимся, тебя, Сэнди.

Попер обратно. Черт с ней, с мобилой - тут вон у народа и света нет, а у нас прям Ташкент! Тепло и печка пашет. Сейчас я моим такой чихахбили намастрячу - лоу мень это пища лохов.

Только вот чем занять сына? Интернета нет. Беда. Почти конец света.

Денег тоже кот наплакал - трюк с новой игрушкой в качестве занятия для оставшегося без школы сына тоже отпадает.

Выход подсказывают индусы из безбашенного супермаркета - они наняли моего соседа Ласло - свежевать ель.

Ласло специалист по штукатурке. Ненавижу специалистов по штукатурке - завидую , наверное. Штукатурам и бензопила, как детская забава - только ветки летят. А запах! Дурманящая хвоя и слезы смолы на срезе.Сгубила елку Сэнди. Безвременно ушла ее на свалку. Индусы все спишут в налоговой декларации на форс мажор.

А мы вот сейчас - что! Мы сейчас эти ветки вместе свяжем! И в ведро с водой - для балансу воткнем. Ага. Вот и елочка - вот и нейтрализую ребенка. Что может быть веселее, чем елку наряжать под новый год, ну это если, опять же, интернет повырубало. Маленькой елочке холодно зимой. Сейчам мы ее милую к делу пристроим.

Хотя и зима на зиму уж второй год не похожа.Теплынь. Только не говорите мне здесь про конец света - это штамп. Сейчас гирляндой потуже свяжу - принебрегая пожарной безопасностью - и хоровод. Пусть радуется сынишка. Как их легко и дешево можно удивить и обрадовать, пока маленькие. Каждый взрослый - как всесильный волшебник.

***

Последний раз такое серое утро было на следующий день после того, как по улицам города прошвырнулась капризная дамочка- ураган Сэнди. Вот только урагана не было. И Маркин запропал куда-то с прогнозами конца света.

Повез ребенка в школу. С этим идиотским зимним временем - все затемно, будто не в школу едем, а в ночной клуб.

Ребенок дремлет на заднем сидении. Рядом - коробочка для ланча.

Ланч, линч - дурацкие слова. Хуже, наверное, только ктулху, слава джа и чичваркин. Мерзость.

Сумка сегодня полнее обычного. Там связка бананов и апельсины человек на пять. У них в школе сегодня типа корпоратив - надо принести фрукты на букву "а" и на букву "б" - учат алфавит и фрукты лопают. Бедной учительнице надо каждый день изобретать, то что я вымучиваю только раз в сто лет после урагана Сэнди. Ну - так сама подписалась на это.

А вот я сейчас домой приеду, туфли скину - и в онлайн, напишу суточный роман в десять строчек. Позубоскалить продвинутых блогеров.

Интернет вырубило. Что ты тут делать будешь! Урагана не было, а интернет выбивает. Куда катится этот мир?

Есть золотое правило русской механики - вруби-выруби. Работает как часы на Спасской башне. Вырубил. Врубил. Есть контакт. А там в сетях - между грудью Волочковой и посмертными эротическими фото Аллы Пугачевой - снова стрельба в американской школе. Тоже мне - новость!

Будто раньше не стреляли. Перелестнул в первоисточник - врубил прямой стрим с эйбиси. И вот тут внимание пресыщенного потребителя информации захватило полностью. Не просто школа. Элементари скул. Это совсем дети. С шести до десят лет - я только вот сам от такой школы отчалил. Элементари скул - что тут добавить. Хотя сын уже не пускает дальше входных дверей - перед дамами сердца, наверное, стесняется.

Количество детей - двадцать. Двадцать. Двадцать бестолковых паханов обыденно пихнуло им в сумку бананов и облегченно высадило у здания школы. Навсегда.

Алфавит и апельсины им теперь не понадобятся. Совсем. На их письма Санта тоже не ответит. Последнее, что они слышали это негромкий четкий бой полуавтоматической винтовки, чудо техники незаменимого для боевых операций в условиях современного города. Работает как часы на Спасской башне под новый год.

Тупо смотрю на прямой стрим с вебкамер. Суетятся обвешанные оружием полицейские. Кавалькада скорых со всеми мигалками мчится к школе. А обратно разъезжается тихо. Уже без мигалок. Уже не куда спешить.

Медсестра в приемном покое больницы - надо встречать раненных все готово, пусть только везут. Пусть только везут.

Скорые проезжают мимо приемного покоя. Уже без мигалок. Уже не куда спешить.

Медсестра сползает по стене на задницу и размазывает по щекам лореаль.

В стрим врезается реклама. Если успеть до двадцатого можно оцепить славный лендровер. Процентная ставка просто смешная.

Появляется президент и отец. Он вытирает сухие глаза. Он обещает подумать о проблеме автоматическое оружия, которое продают рядом с со спиннингами и живым мотылем.

Снова школа. Детям приказывают закрыть глаза, когда они проходят мимо классов, где поработала винтовка-автомат. На стенах гирлянды и ушелевшие игрушки. Скоро новый год. С новым годом! Успели ли родители перехватить письма детей к Санте?

Успели ли уже оцепить фигурки барби и человека-паука? Слава богу айфонов они еще не просят в этом возрасте - не умеют толком читать. Апельсины это буква А, а бананы - это буква Б.