Любой ценой - Карен Хокинс

— Хозяин платит нам обоим за то, чтобы мы не думали, — кисло улыбнувшись, ответил Стюарт. — Он платит нам за то, что мы делаем.

— Ты что, не в настроении?

— Да, мне сегодня досталось от хозяина. Он почему-то решил, что я подпал под обаяние… — Стюарт осекся, заметив женщину, которая промелькнула в окне нижнего этажа. В гостинице имелась отдельная гостиная для женщин, где они могли выпить чаю или встретиться. — Это она. Она в нижней гостиной.

Женщина снова появилась в окне. На сей раз она остановилась и, открыв щеколду, выглянула, очевидно, для того, чтобы узнать погоду. Темные волосы были уложены в высокую прическу и контрастировали с белизной кожи лица. В свете фонаря можно было разглядеть ее лицо, слегка раскосые глаза под изогнутыми бровями и прямой, аристократический нос. Но больше всего в ней привлекал рот. Что-то в изгибе полных губ обещало чувственное удовольствие, о котором лучше не говорить вслух.

— Боже, — поперхнувшись, пробормотал Лидс.

Стюарт кивнул.

— Боже правый, — снова выдохнул Лидс.

Стюарт ударил в плечо Лидса кулаком.

Лидс потер плечо и обиженно посмотрел на Стюарта:

— За что ты меня?

— А за то, что надо оставаться профессионалом. Мистер Херст сказал, что она соблазнительница, и если ты подпадешь под ее чары… — Стюарт нахмурился. — Она, должно быть, ведьма. Так что следи за собой и не увлекайся, не то все провалишь.

Лидс выпучил глаза и с ужасом посмотрел на окно, где уже никого не было.

— А как же мне защититься от ведьмы?

— Не позволяй себе смотреть на нее. А если случайно взглянешь, убедись, что она не считает, будто ты обратил на нее внимание. Пока она не поняла, что ты следишь за ней или хочешь причинить ей зло, все будет в порядке. Но если она поймет… — Стюарт покачал головой.

Лидс сглотнул и кивнул:

— Я постараюсь оставаться незаметным.

— Вот и хорошо. Посмотри, кто к ней приходит, и разузнай, как их зовут. Если она выйдет из гостиницы, иди за ней, но не светись. Как только поймешь, в каком направлении она идет, сообщи мистеру Херсту.

— А если она вообще уедет из города?

— Не уедет. Мистер Херст сказал, что она должна уехать завтра утром. Он навестит ее вечером, так что не удивляйся, когда увидишь его. Утром мы поедем вместе с мистером Херстом.

Лицо Лидса просияло.

— А куда?

— Не знаю, но я буду грумом, а ты — лакеем. Бюффон тоже поедет с нами.

— Эта обезьяна в кружевах? — Лидс вздохнул. — Ничего не поделаешь. А как мистер Херст узнал о планах этой женщины?

— А как он вообще все узнает? Он умный, вот что. Умнее всех. И у меня такое впечатление, что какое бы важное дело мистер Херст ни задумал, эта женщина в нем замешана. Возможно, она шпионка.

Стюарт явно хотел произвести впечатление на Лидса, и ему это удалось.

— Ох, я ни за что не покину свой пост. Удовлетворенный тем, что убедил Лидса в важности работы, Стюарт пожелал ему доброй ночи и растворился в темноте.

Глава 5

Вчера я обнаружил, что моя ассистентка мисс Смайт-Хотон начала осуществлять свой глупый и совершенно безрассудный план соблазнения моего похитителя в надежде на мое освобождение без шкатулки из оникса. Мне это не понравилось, и я высказал ей свое неудовольствие, но она его проигнорировала. Несмотря на то, что шкатулка является главным звеном в поиске давно утраченного амулета Херстов, это не может служить оправданием риска, которому подвергает себя мисс Смайт-Хотон. Тем более что я заметил, каким было выражение лица этого негодяя, когда она попыталась — надо же было додуматься! — танцевать перед ним во время обеда.

Мисс Смайт-Хотон, конечно, замечательный криптограф, и она умеет наладить отношения и получить поддержку местного населения. Она единственная женщина из тех, с кем я знаком, которая умеет ездить верхом на верблюдах как прирожденный наездник, но танцует она, словно хромой медведь. Я полагаю, что бандит обладает неплохим чувством юмора, раз он не велел ее побить.

Час спустя Роберт въехал во двор гостиницы. Оглядевшись, он увидел Лидса, который чистил лошадь, не упуская при этом из вида входную дверь.

Лидс бросил на Роберта взгляд из-под низко опущенных полей шляпы и кивнул в сторону широких дверей.

Роберт приложил пальцы к полям своей шляпы и бросил вожжи и монету подбежавшему груму.

Когда он вошел, навстречу засеменил владелец гостиницы мистер Кинг.

— Неужели это мистер Херст? Как я рад видеть вас, сэр!

— А я — вас. В это время года у вас, наверно, много постояльцев.

— Все номера заняты, — с гордостью заявил мистер Кинг.

— Отлично. — Роберт снял шляпу и перчатки, а потом позволил владельцу гостиницы помочь снять пальто. — Я приехал, чтобы навестить одного из ваших гостей, мистер Кинг, но я должен попросить вас сохранять тактичность.

Памятуя о том, как щедро оплачивается эта «тактичность», мистер Кинг просиял.

— Разумеется, сэр. Я никому ни словечка, будьте спокойны. Кого из гостей вы намерены навестить?

Роберт достал из кармана сверкающую гинею и опустил ее в ладонь хозяина.

— Ее зовут миссис Рэндольф. Если вы скажете, в каком она номере, я сам объявлю о своем приезде.

— А, миссис Рэндольф. Прелестная женщина. Между прочим, — лукаво добавил он, — ей только что отнесли ванну. Она в седьмом номере. Вверх по лестнице и направо.

— Благодарю. У вас, случайно, нет второго ключа?

— Конечно! — Хозяин побежал в прилегающую к холлу комнатку и вернулся с большим железным ключом. — Вот, мистер Херст. Если вам потребуется что-нибудь еще, вы только скажите.

— Спасибо.

Роберт взял ключ и пересек холл. Значит, Мойра все еще испытывает слабость к горячим ваннам. Что еще она любит? Ей все еще нравится слегка поджаренный хлеб с маслом? Или она предпочитает пить горячий чай с пончиками и читать утреннюю газету? Или вообще валяться в постели до полудня?

Пока он поднимался по лестнице, мысль о валяющейся в постели Мойре вызвала у него теплые воспоминания.

Он нашел нужную дверь и, приложив к ней ухо, прислушался. Плеск воды и тихое пение вполне его удовлетворили.

Отлично. У нее не будет этого чертова пистолета. Все же не стоит рисковать. Он достал свой небольшой, оправленный в серебро пистолет и быстро проверил его. Затем вставил ключ в замок, повернул его и распахнул дверь.

Мойра действительно была голой — она выглядела, как всегда, великолепно — и держала в руке пистолет, нацеленный прямо ему в сердце.