Домашнее задание - Юсиф Везиров

Наказ: наказывай тех, кому наказывать поздно, кого наказывать время. Иначе безнаказанность закажет нас.

В наказание.

29 октября 2002-го года.

Опять о них же.

Давайте отдавать не отдаваясь, принимая отдачу за подношение, не подаяние в моменты покаяния. Даруя дар подарком одарённому без дарственной надписи. А так. За то, что есть он у меня и у меня есть то, что я дарю ему как одарённому и обречённому на то, чтоб быть со мной моим.

Я не навязываю дружбы. Я так дружу. И очень, кстати, люблю своих друзей.

За Вас!

30 октября 2002-го года.

Чемпион.

Мы сыграли. И он выиграл. И выиграл он не потому, что он выиграл, а потому, что я проиграл. А я проиграл оттого, что был готов выиграть. Зато он не был готов проиграть. И если бы он проиграл, он проиграл бы. Тогда как я выиграв ничего не выиграл бы. Поэтому я, проиграв не проиграл, а он, выиграв хоть и не проиграл, но ничего и не выиграл. И играл то не он со мной, а я с ним. Хотя играли мы оба. И играли мы вместе. И ничьи в игре не должно было быть. Не могло.

Не каждый победитель есть победитель над побеждённым. Иной побеждённый и есть победитель, нашедший в себе силы позволить себя победить. И позволив себя победить, позволить победителю быть победителем. И жить. Но позор убеждённому побеждённому, которого и побеждать то не надо. Он уже побеждён и останется побеждённым даже будучи победителем над самим победителем. И победа его есть поражение. Потому, что он - не игрок.

Все хотят играть в выигрышные игры. В этом недостаток нашего времени.

31 октября 2002-го года.

Концерт для дирижёра с оркестром.

Хорошие слова в оправе музыкальной, как драгоценный камень, насажанный на платину, дают такую роскошь, что не исчесть в каратах, рождая зависть былого ювелира.

И люди носят это украшение, даря любимым при луны сиянии. И дети любят это утешение, нося с собой всегда, не на себе, не при себе. В себе. Оно их красит больше.

Хоть с голосом возникли затруднения, и слуха нет, и не было всегда, и сцена для меня страшна, как поле боя после боя, душа поёт без микрофона, когда слова и музыка - родня.

Рассказ я этот посвятил своей супруге. Которая художник многих песен. И отзыв о которой крайне лестен. И просто - очень милый человек. Люблю, когда её играют и её поют.

А также я люблю, когда меня читают.

1 ноября 2002-го года.

Переходный период.

Каждый раз, когда осень набирает обороты, нам кажется, что она не дотянет. Сойдёт с дистанции. И завтра нам будет также тепло, как было тепло вчера, когда было тепло.

Но каждый раз, когда каждый новый день холоднее предыдущего, мы огорчаемся. Подозревая, что тормоза опять отказывают. И осень очень даже может докатиться до зимы.

К наступлению которой мы каждый раз не готовы. Хотя хорошо знакомы и с календарём, и с законами природы. Ну, не хотим мы верить, что зима таки будет. Не желаем, и всё тут.

А зима приходит. И совсем не вдруг. Но застаёт нас врасплох, как муж, приехавший из командировки раньше времени жену из того анекдота. И мы раздеты перед стихией. И надо врать.

И врём ведь. Приборы - синоптикам, синоптики - нам, мы - детям. Сами себе. А дети растут в этой лжи. И каждое поколение вынуждено делать революцию. Дабы врать дальше.

Не пойму. Неужели сложно ждать зиму к зиме и готовиться к ней, чтобы быть готовыми, когда наступит зима, что совершенно неизбежно? Как бы пушки не разгоняли густые тучи.

Опять холодает.

2 ноября 2002-го года.

Поход в лабиринт.

Он был тот, кто мог. Точнее тот, кто мог бы. Ещё точнее, тот, кто смог бы. Если б захотел. И он, вроде, хотел, И его, вроде, хотели. И все, вроде, хотели одно и то же. Точнее, все хотели одного и того же. Ещё точнее, интересы были разными. И цели, стало быть, тоже.

И он пообещал их повести. И они желали, чтобы он их повёл. Точнее, они желали, чтобы повёл их именно он. Ещё точнее, они желали быть ведомыми им. Доверяя его прошлому. Доверяя ему будущее. Веря в начало совместного творчества. И в назидание созидания.

И он повёл их, желающих быть ведомыми именно им. И они пошли, желая быть ведомыми именно им. И не мало годов провели они в пути. И не мало голов положили они в пути. И всю подошву стоптали они в пути, аж до крови на пятках. Пока не поняли они: их водят за нос.

Он повёл их, как Моисей, а привёл, как Сусанин.

Им вместе никогда не дойти.

4 ноября 2002-го года.

Нулевой цикл.

Если у дома нет фундамента, он шаток и ломок. Как волос на прекрасной головке молодой девицы, вымытый некачественным шампунем, смытым жёсткой водой. Он - дом на песке, даже если построен на крепком бетоне. И даже если бетон этот высшей марки.

В нём не стоит селиться. И не стоит льститься на простор квадратуры и свежесть ремонта. Ни обои, ни кафель, ни паркет или ковралит не должны ослепить разума покупателя. Дом желанный лишь внешне и крайне опасный. Он аварийный с момента рождения.

Его не надо сносить техникой. И минёрам здесь тоже дела нет. И урагана ждать не придётся. Достаточно лишь сильного дуновения ветра, и дом для начала сменит место постоянного пребывания. Географической дислокации. А позже и вовсе перестанет быть.

С домом легче. Он был, и нет его. Не жалко. Особенно когда всё обошлось без человеческих жертв. Без особых потерь. Как быть с человеком, у которого нет фундамента? Которого носит из крайности в крайность не ураган, и вовсе не ветер. А слабость.

Он гибок не умом, он гибок телом. В нём нет основы, нет стержня. Арматуры. Которая не позволяла бы ему так низко кланяться. И так низко пасть. Разрушая своим падением не одно строение, тем вызывая человеческие жертвы. Калеча не людей, а судьбы.

Когда дом не имеет фундамента, виноват архитектор. Когда человек не имеет фундамента... Может и стоит послать его по матери?

Не экономьте на фундаменте. И катастрофы можно избежать.

7 ноября 2002-го года.

Молочная продукция высшего качества.

Мы учимся у того, который учился у нас. Нас учит тот, кто учился у нас. Его учит тот, кто должен был учить нас. А он, в свою очередь, будет учить нас, не вспоминая о том, кто учил его вместо нас.

Тот, кто должен учить нас, учит не нас. Потому, что не мы учиться хотят. И хорошо платят за то, чтобы их учили. А мы не хотим учиться. И тоже платим за то, чтобы нас учили, а мы не учились.

А он хочет учить. И учит. Их, не нас. И они называют его Учителем и почитают его. А мы его тоже называем учителем, нарекая мучителем и убегая с уроков. Диплом мы всё равно получим.

И он унижен своей ненужностью. И ещё потому, что его ученики такие безграмотные. Хотя имеют полное образование. И многое из того, что ему не суждено иметь. Потому, что он - учитель.

Он не один. Их много. Их очень много. Они сливки общества. И почти все они уже не в нашем обществе. И украшают они не наше общество. И обогащают они не нас. А мы в них так нуждаемся.

Пройдёт ещё совсем немного времени, и сливки будут отливаться в слитки и храниться в банке. Под усиленной вооружённой охраной. На самый чёрный день, который уверенно наступает.

Сливки должны быть в банке (от слова банка), слитки должны быть в банке (от слова банк), люди должны быть на месте (от слова Родина), а утекать должна лишь вода (от слова отлив).

А не мозги.

9 ноября 2002-го года.

Фауст.

Вышел из Фауны.

Одарил Флорой.

Добился Фортуны.

Плачет Фемида.

Фактов много.

14 ноября 2002-го года.

Ария оратора.

Когда хорошо поставлен голос, подвешен язык, отчеканена дикция, отработаны манеры и лицо с серьёзным самовыражением от природы, он начинает убедительно лгать. Хуже другое: ему начинают верить. Но самое страшное - его стараются понять и оправдать, прекрасно понимая и осознавая то, что он лжёт. И идут за ним даже в пропасть просто потому, что он симпатичен внешне и у него хорошо поставлен голос, подвешен язык, отчеканена дикция, отработаны манеры и лицо с серьёзным самовыражением от природы.

Когда хорошо поставлен голос, подвешен язык, отчеканена дикция, отработаны манеры и лицо с серьёзным самовыражением от природы, хорошо бы быть диктором на центральном телевидении. Тогда приятнее будет слушать, скажем, прогноз погоды, даже если погода обещает быть пасмурной.

Лгущему убедительно убеждённо верят.

Улыбайтесь, Вас обманывают.

15 ноября 2002-го года.

Праздник урожая.

Мы, то есть люди, считаем себя хитрее других. Животных. Объясняя хитрость разновидностью ума. Тем самым провозглашая себя ещё и умнее остальных.

И придумываем праздники. На которые обязательно нужно съесть того или иного зверя. Или птицу. Или рыбу. Для чего их предварительно и долго откармливаем.

Мы пашем Землю. Сеем и пожинаем её плоды. И Земля кормит наших зверей, или птиц, или рыб. Помогая нам их откармливать. И впоследствии вкусно съесть.

Земля щедро кормит и нас. Добротами и яствами, рождёнными ею, но не посеянными нами. И витамины наш организм получает опять же от неё. Земли-матушки.