(не)вредный герцог для попаданки (СИ) - Алая Лира

— Уитмор.

— Что Уитмор? Уитмор я уже двадцать пять лет!

— Убери толстых, я в смету не впишусь, — вздохнула я. — И не молодись, пожалуйста. Я прекрасно знаю, что тебе двадцать семь.

— Не впишешься? — Уитмор удивленно приподнял бровь, полностью игнорируя мое замечание. — Всего из-за пары десятков двухсоткилограммовых девиц?

Да уж. Уитмор явно стоит Тайлера — такой же ехидный и саркастичный. И иногда вызывает почти такое же сильное, как и герцог, желание поколотить. Ногами. И еще попрыгать сверху — для полного удовлетворения. Но хоть кто-то в нашей компании должен быть разумным и сдержанным. И раз у Уитмора с герцогом не выходит, то приходится мне.

— Уитмор. В прошлый раз у нас была всего одна двухсоткилограммовая девица. Она ела на банкете за четверых, после того, как гости разошлись, доела все, что было на столах. А ночью она проголодалась и понадкусывала все колбасы в кладовой, где и заснула. А потом на королевском балу громко сплетничала о том, что герцог Тайлер морил всех приглашенных голодом. Ты представь, что будет, если таких насчитается аж два десятка! — я попыталась воззвать к разуму Уитмора.

— Ладно. Но, может, тогда лысых добавим? Они мало едят…

— Уитмор, я, вообще-то, все еще здесь, — отозвался герцог. Он сидел за столом и разбирался с отчетами по падению урожайности. Та еще муть, особенно если заниматься этом в одиночку.

— Простите, Ваша Светлость, мы забыли. И вообще, какие вам нравятся девушки?

— Какие? В смысле какие? — переспросил герцог, посмотрев на меня, словно я сморозила несусветную глупость.

— Высокие, низкие, худые, полные, рыжие, брюнетки, блондинки… — я начала перечислять.

— А-а-а. Тогда любые, — последовал незамедлительный ответ Тайлера.

— Бесполезно. Ему нравится все, что женского пола и старше восемнадцати, — ответил Уитмор, а потом с хитрой улыбочкой добавил: — Поэтому я бы и беззубых включил.

— Уитмор, если у тебя такая любовь к беззубым, то могу женить. Вот лично соберу всех своих беззубых подданных и попрошу сделать тебе предложение руки и сердца, — огрызнулся герцог, но как-то лениво: слишком погрузился в отчеты. Так ему и надо, нечего было приглашать аристократов, когда остальной работы выше крыши.

— И старше шестидесяти, наверное, тоже стоит пригласить, — продолжил Уитмор, игнорируя слова герцога. — Эх, раз приглашаем шесть сотен, то должно быть разнообразие, чтоб уж точно удовлетворить Его Светлость.

— Уитмор!

— Что Уитмор?! Как леди Кристин выдать за полуторавекового замуж, так это нормально! А как самому жениться на шестидесятилетней даме, так сразу проблемы!

— Только потому, что он был маркизом! — Герцог отложил документы в сторону. Кажется, сейчас полетят перья и пух. Шучу. Лететь будут щепки и щебень, если они переругаются и достанут мечи.

— Не расстраивайтесь, мы вам тоже из маркиз подберем даму, — ответил Уитмор.

— Делай что хочешь, Уитмор. А для вас, леди Крис, персональное распоряжение. Из шести сотен приглашенных Уитмором выбрать одну сотню достойных, чтобы мне было попроще искать себе жену.

— И как я должна буду это сделать, не зная ваших вкусов? — поинтересовалась я, попивая кофе и наслаждаясь вкусом пирожного. С такой стрессовой работой без сладкого нельзя. Как хорошо, что Уитмор принес мне аж два пирожных!

— Исключить всех хромых, больных, беззубых, лысых… Да сами разберетесь, в общем. Любых сто штук! — сказал герцог, а сам уставился на второе пирожное, которое еще целым и невредимым лежало на блюдечке. Ну уж нет, не дам, и пусть оно отложится килограммом на боках.

— Но мне нужны хоть какие-нибудь нормальные ориентиры, — возмутилась я. — Как я могу это сделать, если понятия не имею, кто вам нравится?!

— Мне понравится любая, поэтому я решаю довериться твоему вкусу, несравненная леди Крис. Это с Уитмора станется выбрать мне лысую беззубую толстушку с родственниками-гарпиями, а вот ты, леди Крис, меня уважаешь, поэтому такого не сделаешь.

— Но хоть что-нибудь вы можете сказать? — печально вздохнула я, подвигая к себе блюдечко со сладостью.

— Что-нибудь?

— Да хоть что! Хоть размер груди, хоть способность сквернословить! — не выдержала я. И взяла второе пирожное. Но прежде, чем я успела откусить хоть малюсенький кусочек, герцог начал говорить возмутительно сладким тоном:

— Размер, да? Размер? Хм-м-м. — Взгляд герцога скользнул от моей шеи и ниже. — Как у вас размер меня вполне устроит. Да! Вот, леди Крис, я понял. Ищите тех девушек, у которых будет точно такой же размер груди, как у вас. Идеальный размер, как ни посмотри. Не слишком маленькие, но и не гигантские, самое то, чтобы…

Пирожное, которое я держала, полетело в Тайлера. Я сама не поняла, как это сделала, но злость и раздражение распирали меня так, что я просто не смогла спокойно сидеть!

— О, спасибо, леди Крис! — Тайлер ловко поймал его руками, да так, что не только не раздавил, но и не выпачкался в креме. — И, кстати, наука тебе, Уитмор. Не стоит пытаться меня обделить, я все равно свое получу.

— О да, Ваша Светлость, вы сейчас точно свое получите, — улыбнулся Уитмор, глядя на меня.

Представляю, какое зрелище предстало перед двумя этими «шутничками»: красная, злющая, дышащая сквозь зубы, чтобы не начать ругаться неприличными словами, девица. Я выдохнула и присела обратно.

— Уитмор, ты говорил про беззубых и лысых? Вычеркни. Но добавь к приглашенным девушек с кривыми ногами, недержанием. И обязательно толстых, — мстительно добавила я. — Приглашай всех. Думаю, Его Светлость не столь беден, чтобы экономить на такой мелочи, как стадо двухсоткилограммовых девиц.

Глава 12

С памятного разговора прошла неделя. И в течение всей этой недели герцог не уставал подлизываться ко мне — знал, что провинился.

Еще в самом начале нашей совместной работы я настойчиво попросила Его Светлость избегать шуточек ниже пояса и на уровне женской груди. А то была у герцога привычка при Уитморе и мне прокомментировать шепотом на ушко во-о-н ту шикарную «попку-дыньку» или чудесные женские «яблочки». Разумеется, ничего подобного он не говорил тем дамам, за которыми увивался, но вот нашим ушам доставалось. Уитмор ржал и называл герцога неисправимым вегетарианцем, а я пыталась воздержаться от насилия, потому что такое поведение вызывало только раздражение.

Отучить Тайлера от подобного мне было весьма сложно, но я придумала гениальный способ. Когда он в очередной раз прокомментировал фигуру девушки на балу, то я не стала заморачиваться и громко позвала обсуждаемую барышню:

— Уважаемая госпожа «спелые яблочки», мы тут не можем решить, какой у вас сорт — крупноплодные «Сады царевны» или мелкое наливное «Гороховое золотишко». Не подойдете ли вы поближе, чтобы Его Светлость мог взглянуть на ваш вырез, ох, простите, корзинку для яблок? А то он изведется.

Девушка была отнюдь не глупа — сразу догадалась, о чем речь. Залепила герцогу пощечину, смерила меня презрительным взглядом (спасибо герцогу за титул маркизы, иначе бы точно повесили) и гордо ушла пить шампанское. А завтра я обнаружила ее в постели герцога, но это совсем другая история…

Я проделывала этот трюк не единожды. И герцогу в какой-то момент надоело получать пощечины, ведь не все леди после такого попадали в его постель. У нас состоялся продуктивный разговор, в ходе которого герцог пообещал, что в моем присутствии больше не позволит себе таких высказываний. А я, кроме того, что прекращу при леди повторять его высказывания, возьму на себя один неприятный финансовый отчет. На том и договорились.

А вот недавно он это обещание нарушил. Сейчас, когда начинался первый бал для приглашенных аристократов (которых мы еле-еле распихали по комнатам не такого уж маленького поместья), я уже готова была герцога простить. Не последнюю роль в этом сыграли подарки, которые он ежедневно оставлял на моем рабочем столе. Думаете, подкуп? Да, он самый! Но коробка пирожных от известной кондитерской, пара книг по экономике и истории, несколько шикарных гарнитуров украшений (и зачем они мне?) и пара магических приспособлений приятно грели самолюбие.