Мажор и Отличница (СИ) - Стеффи Ли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Математический анализ следует сразу после истории.
Здесь тоже всё довольно плачевно.
Профессор хоть и заинтересован в своем предмете, но все детальные объяснения он проговаривает в редкие минуты, когда стоит к нам спиной и чертит сложные схемы на доске.
Ничего не имею против его интим-встреч с доской, только проблема в том, что мужчину банально не слышно. Едва он отворачивается, тут же убавляет звук своего голоса и будто шепчет что-то себе под нос.
К тому же его довольно крупное телосложение не оставляет никакой возможности разглядеть, что и в какой последовательности он рисует.
Попытки переспросить Игната Львовича откровенно нервируют последнего, вызывая на лице профессора горестно-снисходительное выражение, сопровождаемое частыми саркастичными вопросами:
— Да что непонятного? Вот же все подробно нарисовано. Неужели нынче первокурсники такие… непонятливые.
— Мне кажется, он считает нас тупыми. — оскорбленным шепотом информирует меня подруга.
— Думаю, тебе не кажется. — разочарованно вздыхаю я.
Потрясающе. Нет слов.
И вот об этом месте я мечтала, надеясь, что здесь даже стены пылают знаниями?
Лучший вуз…
Ага…
Лучшие преподаватели…
Где…
Если так и дальше пойдет, я начну сильно сомневаться в смысле лекций как таковых…
— Говорят, он очень лоялен к тем, кто не пропускает его пары, — до моих ушей долетает шепот длинноволосой Тины, обращенный к двум её подружкам. — И даже склонен ставить автоматы.
Не то чтобы я намеревалась начать злостно пропускать занятия, но теперь в отсутствии пропусков появился хоть какой-то смысл.
*
К кабинету, в котором должно состояться первое занятие по английскому языку, я иду с тяжелым сердцем. А ещё с грузом скучных воспоминаний и мешком разочарования от предыдущих лекций. Катя, в отличие от меня, владеет магией нескончаемого позитива. Успевая улыбаться каким-то проходящим мимо нас старшекурсникам, подруга усиленно пихает меня в бок:
— Не ходи такой хмурой и чаще улыбайся. А то к нам никто не подойдет.
— А зачем кому-то к нам подходить? — недоумеваю, потирая пострадавшую сторону.
Пихается она знатно. Надо бы следить за ее руками и вовремя отступать на шаг. Иначе папа обеспокоится, откуда у дочери синяки.
— Чтобы познакомиться с двумя такими очаровашками, как мы, начать за нами бурно ухаживать и звать на страстные свидания.
— Ой, мне этого счастья не надо. — придав лицу еще большей угрюмости, заверяю я.
Но Катя хитро ухмыляется, оценивающе проходится по мне взглядом и выносит удовлетворяющий ее вердикт:
— Хотя, знаешь, ты и в угрюмом состоянии милашка. Прямо так и хочется потискать! Так что в любом случае нас ждёт феноменальный успех!
— Ага, как же. — настороженно отвечаю, пока мы входим в нужный кабинет, и философски поясняю. — В мои планы входит феноменальный успех в учебе.
— Свидаааания, — томно шепчет в ответ подруга.
Аудитория довольно быстро заполняется однокурсниками. Все потихоньку рассаживаются по местам, достают тетради и ручки.
Я авансом готовлюсь страдать по Светлане Петровне и рисовать дальше новую мангу, как меня встречает приятный сюрприз.
Мисс Алёна — а именно так просит к ней обращаться наша молодая преподавательница — оказывается какой-то невероятной зажигалочкой. Она способна и весело проверить словарный запас каждого студента в группе и при этом интересно рассказать новый для усвоения материал.
Пара пролетает весело и чересчур стремительно, словно несколько ярких озорных минут. Первый раз с начала учебы мы всей группой блаженно улыбаемся, покидая аудиторию.
Я настолько переполнена впечатлениями, что забываю о договоренности. И лишь около самого выхода из университета вспоминаю о назначенном мне не воодушевляющем рандеву.
Душевно прощаюсь с Катей. Неизвестно, когда еще увидимся после сегодняшнего. Но, в отличие от меня, она совершенно неверно расценивает ситуацию. Узнав куда, а главное, на встречу с кем я направляюсь, начинает оживлённо предлагать мне зеркало, расческу и новую помаду, которую она еще ни разу не использовала.
Максимум, на что я способна — это посмотреться в зеркало, чтобы убедиться, достаточно ли воинственно выгляжу. И не дергается ли предательски глаз? Потому как внутренне всё немного полыхает от волнения.
— Ты чудесно выглядишь! — не помогает подруга. — Очаровашка.
Расческа формата «мини-раскладушка», сразу мимо. Такой не проткешь врага.
А помада слишком яркого алого цвета, для боевого раскраса не подойдет.
Но ничего, я смогу постоять за себя.
Глава 8
Путь до дверей злосчастной аудитории видится мне безжалостным испытанием на прочность. Словно я иду сквозь дремучий лес по одной-единственной тропинке, вокруг которой скалятся чудовища. Проверяют, не передумает ли красная шапочка, не смалодушничает ли. Не захочет ли убежать от главного злодея, извращенца серого волка.
А ведь мысль броситься со всех ног к выходу и мчаться, не оглядываясь, настырно тарабанит в голове азбукой Морзе.
Три точки, три тире, три точки.
SOS
Ну вот зачем я понадобилась этому типу, помешанному на детской манге? Причём конкретно так помешанному.
Тот его бешенный взгляд в книжном магазине я до сих пор отчётливо помню. Этот имбецил даже имел наглость мне пару раз присниться. Правда, немного в странном амплуа, но я всё списала на травматизацию мозга в связи с перенесенным стрессом.
Тропинка заканчивается, предательски грохот сердца усиливается, а язык готовится к мгновенной атаке. У меня вообще с ним проблемы с самого детства. Довольно серьезные. Называются: словесное недержание. Я иногда просто не могу держать рот закрытым и вовремя смолчать. Вот не могу и всё тут.
Не то чтобы я намеренно желаю чихвостить всех отклоняющихся от правила писать «ча-ща» с буквой «а», но контроль даётся мне с трудом.
Временами никак не даётся, как бы я себя не уговаривала. И как бы сильно потом не жалела, сто раз повторяя в голове излюбленную фразу: «Стоило вовремя заткнуться.».
Шумно втягиваю воздух. Недружелюбно смотрю на номер той самой аудитории А51. Высоко поднимаю подбородок, прокручиваю в голове любимую песню, и со словами:
— I’m ready for the fight and fate¹,