Последнее правило стрелка - Сергей Мусаниф

Гэндальфу хватило одного падения в Морийскую Бездну, чтобы качественно посветлеть и получить внеочередной левел-ап. Может ли Гарри рассчитывать на нечто подобное, пережив прыжок в Бездну Хаоса, по сравнению с которой ее Морийская сестра казалась небольшой впадиной?

Еще через три минуты любопытство отступило на второй план, а его место заняла скука. Похоже, что не только Гарри, но даже Муромец, отправившийся в прыжок первым, до сих пор не достиг цели путешествия.[5] Или его ощущения субъективны? Или время специально замедлилось, как это, говорят, бывает перед смертью, чтобы Гарри успел вспомнить всю свою жизнь перед ударом о камни?

В любом случае Гарри хотелось, чтобы это поскорее кончилось. Нельзя бесконечно бояться, и он оставил свой страх несколькими километрами выше. Или несколькими десятками километров выше. Или…

Или он вообще никуда не летит, и это очередное видение, а сам Гарри все еще стоит на краю пропасти, не в силах решиться на прыжок. Сия мысль испугала Гарри, и он ущипнул себя за руку. Было больно, но это ничего не доказывало. Иногда видения могут быть очень реалистичными.

Полет закончился совершенно неожиданно.

Илья Муромец оглядывался по сторонам.

Он стоял посреди тротуара, и толпа спешащих по своим делам людей огибала его, как река омывает огромный валун.

Людей было много. Очень много. Их количество навевало на богатыря неприятные мысли, напоминая о татаро-монгольском вторжении, которое ему доводилось отбивать. В отличие от татаро-монголов, эти люди не были вооружены и не обращали на Муромца ровным счетом никакого внимания. Ну разве что окидывали богатыря удивленными взглядами и незаметно крутили пальцем у виска.

Муромец был далеко не дурак и сразу понял, что повышенный интерес вызывает его облачение. Окружающие были одеты пестро и разнообразно, но ни кольчуги, ни шлема никто из них не носил.

Рядом с Муромцем остановились двое маленьких мальчиков и сопровождающая их пожилая женщина, очевидно их бабушка.

— Дяденька, а вы богатыль? — спросил один из мальчиков.

— Богатырь, — подтвердил Муромец.

— Настоящий? — восхитился мальчик.

— Настоящий.

— А кто сильнее, вы или Человек-паук? — спросил второй мальчик, тот, который был чуть постарше.

— Я, — сказал Муромец, хотя и не знал истинную силу названного мальчиком чудища. Но разочаровывать малыша ему не хотелось.

— А кто сильнее, вы или Человек — летучая мышь? — продолжал допытываться мальчик.

— Я, — сказал Муромец.

— А кто сильнее, вы или Черепашки-мутанты Ниндзя?

— Я, — сказал Муромец. А здесь работы непочатый край, подумал он. Столько чудищ, и все детей пугают. Интересно, куда местная дружина смотрит?

Тут в беседу вмешалась бабушка, заявившая, что нечего дяде мешать, он наверняка каким-то делом занят, а мальчикам уже в поликлинику пора, прививки делать. Муромец проводил детей сочувственным взглядом и стал прикидывать, за которого из чудищ ему стоит взяться первым, если Гарри и остальные спутники так и не появятся.

Одной из характерных особенностей служителей ордена Святого Роланда была их способность адаптироваться к любым условиям и не привлекать внимания в любом окружении. Конечно, стрелок не может сойти за своего ни в одном месте Множественной Вселенной, исключая только приказавший долго жить Гилеад,[6] и стрелки везде выглядят чужими, но… Они везде выглядят немного чужими, этакими чудаковатыми, чуть странными парнями, не похожими на других, но все же не настолько, чтобы кто-то начал пристально их разглядывать или задавать неприятные вопросы.

Черные кожаные штаны, черная рубашка, шляпа и ковбойские сапоги хороши почти для любого места и времени. На тенистой аллее сквера, расположенного в крупном мегаполисе, где Джек оказался на этот раз, они тоже оказались вполне приемлемыми.

— Классный прикид, ковбой, — похвалил Джека кто-то из прохожих.

— Спасибо, — ответил стрелок. Но прохожий уже умчался по своим делам.

Насколько Джек мог заметить, здесь никто не носил оружия на виду. Решив не лезть со своим уставом в чужой монастырь, Джек снял набедренные кобуры и убрал револьверы в саквояж. Но поскольку стрелок без оружия чувствует себя голым, Джек нашел в своей амуниции плоский современный пистолет и спрятал его под одеждой.

Что Джека порадовало больше всего, так это исчезновение двери. Раньше она постоянно мелькала в поле зрения, предпочитая находиться у стрелка за спиной, но сейчас ее не было. Возможно, Черный Стрелок не способен последовать за своей жертвой в другой мир.

Гарри, Муромца или Бозела поблизости не наблюдалось. Бегать по большому городу в поисках нескольких человек представлялось Джеку занятием бессмысленным, тем более разброс, с которым Бездна Хаоса выплюнула их в этот мир, был Джеку неизвестен.

Он присел на скамейку, поставив саквояж под ноги, и закурил сигарету.

Насколько он знал жизнь, эта история не оставит его в покое. Вскоре что-то обязательно произойдет.

Бозелу не повезло.

Бездна Хаоса выбросила его прямо на проезжую часть, водитель автобуса не успел затормозить, увидев возникшую перед его транспортным средством фигуру только в самый последний момент, и тело Бозела, подброшенное многотонным механизмом, двигавшимся со скоростью около сорока километров в час, совершило еще один полет. На этот раз в горизонтальной плоскости.

Автомобили двигались так плотно, что свободного места на асфальте не оказалось, и Бозел приземлился на чью-то крышу. Во все стороны брызнули осколки стекла.

Дракона автобусом не убьешь. Его только танком давить…

Даже в человеческом теле Бозел сохранял часть жизненных сил дракона, а потому он не потерял сознания и тут же поднялся на ноги. Начавшая собираться толпа ахнула от удивления.

— Такое я проделываю походя, — сообщил толпе Бозел.

В это же время водитель автобуса объяснял всем желающим, что псих в зеленом костюме сам бросился ему под колеса.

Как раз в этот момент Бозелу и не повезло.

Обычно московские гаишники — а проницательные читатели уже наверняка догадались, что на этот раз бригаду забросило именно в Москву, — приезжают на место происшествия спустя несколько часов после самого инцидента, но, на беду Бозела, мимо проезжал патрульный экипаж, который не преминул остановиться и заняться выяснением причины большого скопления народа.

Бозел уже прикидывал, в какую сторону ему следует бежать, чтобы найти своих спутников, когда на его плечо опустилась тяжелая рука закона.

— Сержант Тараторкин, третий батальон ГИБДД ЦАО Москвы, — представился гаишник. — Нарушаете, гражданин?

— Что именно нарушаю? — поинтересовался Бозел.

— Правила дорожного движения, — сказал сержант Тараторкин. Окружающие постарались донести до его сведения, что именно так все и было и Бозел переходил улицу в неположенном месте.

— Я больше не буду, — пообещал Бозел.

— Кроме того, вы нанесли ущерб имуществу граждан, — продолжил сержант Тараторкин. — Помяли крышу автомобиля «мицубиси», а также разбили лобовое стекло автобуса, а это уже прямой материальный ущерб государству.

— Ты стражник? — догадался Бозел.

— Я попросил бы вас мне не тыкать, гражданин. — Точно стражник, подумал Бозел. Стражники очень не любят фамильярности в обращении к ним. — Предъявите-ка свои документы.

Вот они, прелести цивилизации, подумал Бозел. Уже под автобус без бумажки попасть нельзя. Интересно, какие тут разрешения на полет надо получать. Может, и хорошо, что я в человеческом теле сюда угодил.

— Документы, — потребовал теряющий терпение сержант.

— А как вы поступите, если я вам скажу, что у меня нет документов? — поинтересовался Бозел. — Не то чтобы я мог так сказать… Скорее это просто риторический вопрос.

— Я заберу вас на семьдесят два часа для установления личности, — сказал сержант Тараторкин.

— Куда заберете? — уточнил Бозел.

— В отделение, куда же еще. Протокол составим, запросы куда надо пошлем… Предъявляйте документы, гражданин.

Выбор у Бозела был очень простой. Либо идти со стражниками в отделение, либо драться с ними прямо сейчас.

Поход в отделение был чреват большими неприятностями. Бозел потерял своих спутников, здесь у него очень важное дело, а стражники могут отнять довольно много времени. Если учесть, что все их запросы останутся без ответа…

Однако альтернативный вариант Бозелу тоже не нравился. Он не любил драться в человеческом теле, пусть и сильном, но отнюдь не таком могучем и маневренном, как тело дракона. Тем более драться в незнакомом городе со стражниками, которые, как известно, обладают привычкой охотиться и нападать стаями.