Прикасаемый - Джус Аккардо

Мы убили оставшуюся часть ночи, и рано утрам следующего дня, пытаясь не высовываться, что не было также легко, как думать об этом. Кайл, хоть и осторожно, восхищался почти всем, что он видел. Все, от скейтбордов и еды на вынос до одежды, которую носили люди, было для него в новинку. Особенно ему понравилось, как люди из мира снаружи одеваются, а именно, девушки. Он восторгался короткими юбками и высокими каблуками.

Утро прошло без осложнений. У нас больше не было стычек с людьми из Деназен, тем самым это вынуждало верить, что я была права. Они отслеживали мой телефон. Без него мы были бы вне радара. По крайней мере, на некоторое время.

Кладбищем была старая свалка на краю города, которую мы использовали для вечеринок. Обычно, даже средь бела дня, здесь тусовались дети. Прячась от домашней работы, прогуливая школу, когда были экзамены, расслабляясь после работы. Столь рано это был город-призрак.

Мы прошли позади трещины в заборе и проскользнули внутрь. Брэд Хеншо, собственник, скончался два года назад, оставив место заброшенным. Ходили слухи, будто его дочь, пластический хирург в городе, не находила времени в плотном графике, чтобы приехать и заняться собственностью. А это означало, что мы были вольны приходить и уходить, когда пожелаем, некоторые ночи гуляя до рассвета. Мы никогда не шумели, не громче чего-либо в округе, и мы не вредили ничему, так что полицейские вполне могли нас не трогать.

В самом конце стоянки располагался ряд стареньких фургонов, которые были порядком побиты и покорежены и вместе походили на импровизированную крепость. Здесь-то обычно все и собирались. Мы остановились в пределах десяти шагов, когда мои глаза уловили движение внутри. Я застыла как вкопанная.

— Всё путем, — окликнул Бренд.

Он вышел из фургона на солнечный свет. Опустив свою доску вниз, он провел рукой по растрепанным светло-песочным волосам и кивнул. Он был одет в те же джинсы, что и на вчерашней вечеринке. Я поняла это по чернильному пятну выше правого колена и огромной дыре на левом. Он говорил, что собирается выбросить их, но так и не выбросил. Я никогда не могла взять в толк, почему парни считают нормальным носить вещи изо дня в день и при этом не стирать их. По крайней мере, он переодел футболку.

— Это всего лишь я.

Я подалась вперед, обнимая его за плечи.

— Спасибо огромное, что пришел.

— Типа я мог не прийти, — сказал он, отстраняясь. Глаза его округлились, когда он увидел Кайла. — Это тот самый опасный тип?

Кайл смотрел на него внимательно и также спокойно, но грустно, с тем же выражением лица, которое я видела прошлой ночью, прямо перед тем, как он пытался меня убить.

— Я ей не опасен.

— А мой дядюшка, походу, придерживается противоположного мнения. Если из-за тебя с головы моей кузины упадет хотя бы волос, я пну тебя под зад коленом так, что ты долетишь до Джерси. Ну, и кто ты у нас? Типа в банде или вроде того?

— Банда? Бренд, ты серьезно? Поменьше лупись в телик, договорились? — Я сделала глубокий вдох. — Я наткнулась на Кайла по дороге домой с вечеринки прошлой ночью. Какие-то парни на него напали.

Бренд скрестил на груди руки и слегка подкатил скейтборд своей ногой. Ему постоянно нужно касаться своих чертовых вещей. Словно гарантия безопасности, только на колесиках.

— И…

— Ну, так вот, я притащила его к себе домой, думая, что папу это выбесит, только я получила несколько не ту реакцию, на которую надеялась. Он знал Кайла. Как и тех парней, которые на него напали.

Бренд не ответил. Вместо этого он попятился назад к фургону. И залез в него. Мгновения спустя он вытащил маленький пурпурный спортивный костюм и пластиковый пакет. Швырнув костюм к ногам Кайла, он сказал:

— Здесь одежда для тебя, и немного наличности, которую я смог раздобыть в последнюю минуту. Берите и скорее уносите ноги. Проваливайте, давайте.

Кайл поднял костюм.

Протягивая мне пластиковый пакет, он сказал:

— Это для тебя. Этим утром я побывал в твоей комнате. Я собирался взять немного твоих шмоток и свалить. Да забрать одну из своих несвежих рубашек, которую давал тебе в последний раз. Но когда я пробрался к тебе, то услышал голоса.

— Голоса?

Он покачал головой.

— Я не видел, кто это был, но уверен, что чертовски достаточно услышал. Они наговорили много срывающего башню дерьма.

У меня внутри всё похолодело.

— Что ты слышал?

— Твой отец — скверный чувак. Нет, ну прямо реально плохой парень. Я слышал, как он говорил что-то об утилизации тел. — Он схватил меня за плечи и встряхнул. — Тел, Дэз, типа как речь шла о мертвых людях. Трупах! Что-то о месте захоронения отходов, которое уже переполнено. Затем он упомянул и тебя. Что тебя надо найти и вернуть. Затем они свалили.

Мне стало тошно. Может, он чего-то недопонял. Захоронение отходов могло обозначать мусорную свалку. А тела могли означать… нет, ну ладно, тут у меня нечего возразить.

— Это всё?

Бренд на какое-то мгновение застыл в нерешительности.

— Нет… Когда он ушел, то не запер свой кабинет. Я там пробыл недолго, но мне кое-что удалось раскопать.

Он снова толкнул ногой туда-сюда свою доску, подбросив её и поставив на ребро, опершись правой ногой.

— Что ты нашел?

— Твой отец увяз в каком-то сносящем башку дерьме. Что там за юридическая фирма, в которой он работает? Деназен? Ага, так вот, это нифига никакая не юридическая фирма, Дэз. Это какая-то другая хрень. Они используют Шестерок (вот, как они называют людей со странными способностями) в качестве оружия, сдаваемого в аренду лицу, предлагающему самую высокую цену. Политические склоки, личные вендетты, черт, даже мафия. Убийцы. Они используют этих людей как убийц.

— Не могу поверить, что у тебя хватило духу туда сунуться. Что если бы он вернулся?

Его рожица стала очень озорной. Уголки губ подтянулись вверх, демонстрируя ямочки на щеках. Эта улыбка многих девчонок сводила с ума.

— Да у меня отцовский нюх на раскопки новостей. Ты же знаешь, что я ни за что не смог бы пойти по стопам отца и день изо дня пропадать в газете, но я многому научился.

Дядя Марк работал репортером в газете Парквью Дейли, который занимается расследованиями. Если где-то было что-то глубоко запрятано, то он непременно это раскопает. Я отметила эту мысль для себя, чтобы при случае воспользоваться этим. У меня не было намерений вовлекать во все это кого-то еще до тех пор, пока у меня не останется выбора.

— Неужели это всё наяву, — прошептала я. — Что на счет моей мамы? Она жива. Ты что-нибудь нашел о ней?

Его глаза расширились.

— Твоя мама жива? С чего ты взяла?