Ведьмы не сдаются! - Станислава Муращенко

Из кухни доносились то повышающиеся, то затихающие голоса Бьена и Амели – кажется, они боялись меня разбудить, но временами забывались и заговаривали слишком громко.

– Она вампир! – почти крикнула Амели и снова перешла на трагический шепот: – Она вампир. А ты понимаешь, что это значит? Она будет охотиться и пить кровь. Удивительно, как она не напала на нас вчера.

Ну спасибо, подруга. Обласкала, как могла. Я это еще припомню и если вдруг проголодаюсь, то обещаю, что ты будешь моей первой и последней жертвой!

– Но, может, она не плохой вампир? – с надеждой спросил Бьен.

Да… он всегда был простоват, но друзьям предан безмерно. Идеалист несчастный.

– Ты что, с ума сошел? – Снова повышение тона и шепот: – Ты когда-нибудь видел хорошего вампира?

– Ну, в сериале. Вы с Лиерой еще долго кричали, что он симпатичный, – подумав, ответил Бьен. – Нет, ну действительно, может, она хорошая, может, она еще сама не осознает, что с ней происходит?

Все это было сказано с такими возвышенно-трагическими интонациями, что я обзавидовалась.

– Тогда мы должны ей помочь, – подытожила Амели.

Я услышала шаги и почувствовала приближение Бьена и Амели. Я быстро прикрыла глаза.

– Лиера, – осторожно позвала Амели. – Лиера, как ты? Пообещай, что не будешь обедать нами, по крайней мере до того, как мы поговорим.

Я уже не притворялась и села. Бьен с Амели переглянулись, парень протянул руку и помог мне подняться.

– Ты не очень удобно устроилась, – сказал он с усмешкой и снова посерьезнел.

Я мрачно покосилась на Амели и приготовилась ждать, что же она мне скажет.

– Лиера, ты знаешь, что ты вампир? – все так же осторожно, словно разговаривала с ребенком, спросила Амели.

Я кивнула.

И тогда Амели с неподдельным любопытством спросила: – Ну и как ты себя чувствуешь?

– Как мертвец, – хмуро сказала я и хихикнула. Амели тоже улыбнулась и повела меня пить чай. Во время чаепития я в нескольких словах описала подруге происшедшее на кладбище, не поскупившись на нелестные эпитеты в адрес обладателя черного плаща и вампира, превратившего меня. Вспомнив об этих двоих, а особенно о черном плаще, я ощутила острое желание что-нибудь разгромить… Сейчас-то не буду, но, если еще раз встречусь с кем-то из них, им не поздоровится! В смысле, догоню – убью!

– Итак, что мы имеем? – начала Амели импровизированное заседание. – А имеем мы вампиршу в количестве одной штуки со сверхъестественными способностями, в которых она еще сама не очень разбирается, и необходимость ее чем-то кормить. Последний вопрос лично меня волнует больше всего, как-то не хочется стать обедом вампира. А из этого следует вывод, что нам надо сделать так, чтобы Лиера не была вампиром, а снова стала человеком.

Я усмехнулась. Я уже успела несколько смириться с тем, что стала вампиром. В общем-то особых неудобств это мне пока не доставляло, после завтрака я даже обнаружила, что могу обходиться без крови, а случайно приоткрыв штору – что солнце мне не очень мешает. Странно это в общем-то… что-то я не похожа на классического вампира! Конечно, мне было жутковато от сознания того, что я теперь не человек, что по ночам могу гулять по кладбищам и пить кровь, что при желании смогу превращаться в летучую мышь, или волка, или просто в туман… Но ведь один раз в детстве я уже сделала выбор между обычной жизнью и жизнью мага, я сделала его без раздумий, хотя знала, что это может быть опасно и что спокойной жизни пришел конец… но я сделала этот выбор без колебаний потому, что всю жизнь мечтала о сказке, хотела быть не такой, как все… Я стала не такой, как все люди, а теперь стану не такой, как все маги. Да и как вампиры. Так что жизнь продолжается! А точнее, посмертие.

– Гениальный вывод. И как это сделать? – ехидно спросила я, теребя край занавески.

– Интересный вопрос, – жизнерадостно ответила Амели. – Надо подумать.

Я страдальчески закатила глаза. У Амели был один небольшой недостаток – она любую даже самую мерзкую работу могла превратить в личный праздник, а своим энтузиазмом в таких случаях часто бесила окружающих. Меня, например. Я вообще-то обычно довольно спокойная, но в такие моменты подруга и святого может вывести из себя. Амели же, не обращая внимания на мою перекошенную физиономию, погрузилась в размышления, совершенно игнорируя нас с Бьеном.

– Слушай, а может, тебе не надо становиться человеком? – спросил он. – Обостренные чувства, физическая сила… единственное, что плохо, – так это то, где мы кровь брать будем.

А Амели жаловалась, что у нее соседи доставучие, вот с них и начнем, – сказала я, демонстративно улыбнувшись во все зубы и четыре клыка. От утренней мрачности и плохого настроения уже не осталось и следа, напротив, я была бодра, как вампир в полночь, и готова за один день перечитать всю библиотеку Института, шокировав библиотекаря. – А когда кончатся соседи, возьмемся за учителей, а в первую очередь – за Пасидона. Но вообще-то я загорать люблю и не позволю лишить себя этого священного права.

Но вампиры не загорают, – резонно возразил Бьен.

А они, наверное, и при жизни были блондинчиками, не переносящими солнца, а блондинка из меня – как из Амели тяжеловес.

Бьен оценивающе посмотрел сначала на мои волосы, потом на Амели, все еще шепчущую что-то себе под нос. Наверное, в этот момент она не мне одной напомнила бормочущий дымом паровозик, Я не поленилась и пустила в ход пятиминутное заклинание окрашивания волос. А что, мне так даже идет! Надо будет запомнить… к следующему экзамену, когда я захочу выставить себя идиоткой. Будет в противовес «Блондинке в законе» блондинка в магии – авось мне сделают поблажечку? Хотя ладно, шучу, шучу… мне это не надо.

Через полчаса мы с Бьеном уже откровенно скучали и перебрасывались в карты. Я-то надеялась, что с превращением в вампира что-что, а скучно мне уж точно не будет, но, выходит, ошибалась.

Ты опять дурак, – лениво сказала я, выбрасывая последний козырь.

Кто бы сомневался, – проворчал Бьен, раздавая карты.

Дураком он был уже пятый раз подряд. Я, конечно, и не подумала играть честно, а пользовалась новоприобретенными способностями – оказалось, в моем распоряжении что-то вроде частичной телепатии. Я могла слышать мысли только по одному выбранному предмету, и сейчас я выбрала этой темой карты. Интересно, какие еще новые способности теперь есть у меня, а я о них даже не подозреваю? Превращение в вампира может открыть мне новые возможности, я могу стать самой могущественной ведьмой… Честолюбие и мания величия всегда были среди моих недостатков.

Мы раздали карты по новой. Я попробовала не читать мысли Бьена и тут же продула. Бьен заметно повеселел. Не, ну я так не играю! Я уже вошла во вкус, начала выигрывать… все, пора завязывать с честностью. Долой совесть, даешь победу!

Когда карты надоели окончательно, мы принялись обсуждать поголовно всех наших знакомых, начав с однокурсников и кончая учителями. Кто говорит, что мужчины никогда не сплетничают? Ха! Нашей сестре до них еще идти и идти! Когда все темы для разговоров были исчерпаны, я уже сидела как на иголках по вполне понятной причине. Вставать было лень, но что поделаешь, если количество жидкости в мочевом пузыре зашкаливало за допустимую норму. К сожалению, оказалось, что с превращением в ходячего мертвеца надобность ходить в туалет у меня не отпала. А жаль. Этому я, наверное, была бы рада даже больше, чем более сильной магии. Зато хотя бы комары меня теперь кусать не должны. И то дело. Несколько минут я гак и просидела – уже не потому, что лень было вставать, а потому, что не могла решить, куда сначала идти: налить себе еще чая или в туалет. Мочевой пузырь победил, я выбрала туалет. Покосилась на Бьена, по его глазам было видно, что он решает тот же вопрос.

– Я первая! – крикнула я одновременно с Бьеном и рванулась к туалету.

К моему позору, он успел первым. Зато я налила себе чаю – слабая замена. Очень слабая.

К тому времени, когда мы оба вернулись в гостиную, поздравив друг друга с облегчением, Амели уже нетерпеливо ждала нас.

– Кажется, я вспомнила, – мрачно сказала она. – Единственный экземпляр заклинания хранится у Атрона, президента вампирьей страны Ливании. И вряд ли он захочет поделиться своими знаниями.

Я слегка понурила голову. Да, действительно. Что же, плакало мое возвращение, наверное.

– Ничего (тук-тук) мы поищем (тук-тук) другой способ (тук-тук), – выдала Амели, только выражение лица у нее при этом было странное. Ну да… откуда это «тук-тук»?

Мы дружно вскочили на ноги. Поиски непрекращающегося «тук-тука» заняли каких-то несколько секунд, приведя нас всех к окну. В него всеми конечностями отчаянно долбила замерзшая летучая мышь. Я открыла окно, впустив посланницу, а это, несомненно, был почтальон. Такой способ общения иногда используется среди нечисти, хотя есть куда более современные варианты. Мышка сделала круг почета по комнате, дождалась, пока мы отцепим от нее письмо, и улетела. На салатном с гербом конверте стояло мое имя. Я развернула письмо и зачитала вслух: