Чужая сказка - Ульяна Подавалова-Петухова

сражалась рыбой, отделяя ту от кости, и на мужчину-генофонд не смотрела. Когда ее уже сильнее толкнула Аня, она оторвалась от еды. Света, глянув на подруг, засмеялась:

— Ну, план перевыполнили. От этого мужчины его жена родила пятерых детей. Знакомьтесь, девочки, мой муж, Ник! — сказав это, она встала и помахала рукой. — Ник! Я здесь!

И тогда Лера оглянулась и обмерла. По проходу между столами, не глядя ни влево, ни вправо, шел огромный рыжеволосый мужчина. Он был так же широкоплеч, как и много лет назад. Он был так же строен, и только борода была гуще и длиннее, чем в тот день, когда Лера видела его в последний раз. По проходу кафе через зал шел Николай.

Глава восьмая.

Не узнать его было невозможно. Он подошел, поцеловал жену и только потом обратил внимание на женщин, что сидели за одним столом со Светой. Кивнул всем, улыбнулся и сел. Вилка соскочила и пересела к девчонкам. Мужчина немного смутился:

— Да я не настолько большой.

Виолетта Михайловна улыбнулась и просто ответила:

— Это я для того, чтоб лучше вас видеть. Знаете ли, по Питеру такие, простите, экземпляры, в смысле мужчины, не ходят.

Ник сцепил пальцы в замок и кивнул:

— Здесь я среднестатистический, уверяю вас.

Вилка замотала головой.

— Не получилось. Не уверили. Вы, Ник, даже в этом кафе на среднестатистического не тянете, — усмехнулась она.

Что на это сказать, мужчина не знал.

— Подожди! А мелкие где? — спохватилась жена.

— С Лерой. Вот, ознакомься, на каких условиях наша дочь отпустила нас погулять, — усмехнулся он, вытащил из заднего кармана брюк несколько вчетверо сложенных листков и протянул Свете. — А хлеба нет?

— Ой, забыла! Возьми сам! — не отрываясь от писем, проговорила женщина.

Ник встал и вдруг столкнулся глазами с Лерой. Секунду он всматривался в ее лицо, и глаза менялись, будто узнавали. Будто вспоминали. Но Лера отвела взгляд в сторону.

— Ты чего, Коль? — спросила Света.

— Да так, ничего. Просто ты меня со своими подругами не познакомила.

— Бери хлеб, возвращайся — познакомлю.

Николай отошел от стола.

— Вашу старшую Лерой зовут? — спросила Аня, прихлебывая чай.

— Угу, — ответила Света не глядя, сейчас ее интересовало письмо, что она держала в руках. — Это Ник так назвал. Думаю, так звали его первую любовь или что-то в этом духе.

Лера едва не поперхнулась. От Вилки это не ускользнуло, и она про себя поставила некую галочку.

Вернувшийся Николай был представлен подругам, и даже каждой пожал руку. Его рука было широкой и сухой. Лере совсем не хотелось протягивать свою вспотевшую ладошку, и потому она постоянно терла ее о брюки под столом и только потом протянула. Ник держал ее ладонь в своей не больше и не меньше остальных. Его пальцы не дрогнули, как и глаза, хоть Лера понимала, что он ее узнал.

— О! А здесь ошибка! Видел? — заметила Света и сунула под нос мужу одно из четырех писем.

Тот пробежался глазами, кивнул и вернулся к еде. Жена улыбнулась и потрясла бумажками:

— Вот сдается мне, пойдет наша дочка на какую-то жуть ответственную, типа юриста или аудитора! Ты так не думаешь?

Николай так не думал. Он сейчас вообще ни о чем, кроме еды, не думал. Жена вздохнула и принялась читать:

— «Я, Резцова Валерия Николаевна, две тысячи шестого года рождения, проживающая… бла-бла-бла… разрешаю своим родителям — тут она называет нас с тобой — вернуться в номер не позже полуночи. Обязуюсь присмотреть за братьями (опять бла-бла-бла) и сестрами…»

— Бла-бла-бла? — усмехнулся Николай.

Света кивнула.

— О! А это интересно! Цитирую: «так как мой труд составит в общей сложности 4 часа»… А ничего что они спят? Она ж их не укладывает! Что там дальше? О! нашла «прошу предоставить мне столько же времени, которое я могу потратить на то, что сочту…» слыхал? «сочту! нужным»!

— Ну, если честно говорить, то Лера действительно сегодня четыре часа потратила на мелких и средних. Ты знаешь, для меня этот квест «Накорми всех деток разом» непреодолим. Я сначала покормил мелких. Лера развлекала мальчишек, потом мы поменялись, я отдал девочек, и она пошла с ними погулять, а я кормил пацанов. Так что все честно, — ответил муж, заступаясь за дочь.

— Ну, если так, я умываю руки, — тут же ретировалась Света.

— Это она налоговую декларацию заполняла? — усмехнулась Вилка. — Чего в стольких-то экземплярах?

Света хмыкнула:

— На всех языках, что знает. Я думаю, сие написано в двух экземплярах. Один у нее. Кстати, заметил, она так и путает спряжение глаголов в русском. О! А это что? Ты подписал? И за себя, и за меня? Ник!

— Извиняй, но без подписи меня даже на ужин не отпускали! А так как я являюсь твоим супругом и… что-то там первоочередным… Черт! А ведь Лерка называла это слово… Не суть! Она вынудила меня поставить подпись и за тебя, — признался муж страдальческим голосом, — она угрожала мне.

— Господи, и чем? Что сдаст тебя, если ты выкуришь сигарету выше оговоренного лимита?

Ник даже жевать перестал и уставился на супругу.

— А ты откуда знаешь?

— Развела, как ребенка! Мой дорогой, говорю тебе это для того, чтоб ты просто знал. Я знаю о всех твоих заначках. О всех четырех! Прятать их бессмысленно. Ну, точно не здесь! Я их не искала специально, а нашла случайно, когда искала что-то из вещей. О-о-о! — взвыла она. — И в кого твоя дочь такая? Ладно, что там мелкие?

— Спят. Средние легли с книжками. Один читает про пиратов, а второй — детские детективы, что ты привезла из России. Лера сидит в телефоне. Лягут они без нас.

— Могла бы тоже книжку почитать, — пробормотала мать, все еще обдумывая поведение наследницы.

— А она и читает. Джека Лондона. Только с интернета, потому как кто-то забыл томик, когда складывал детские книги, — проговорил Ник и посмотрел на жену.

— Да мне казалось, что я его куда-то сунула. Вот увидишь, перед самим отъездом найдем где-нибудь в вещах.

— Может, и найдем.