Поход обреченных - Ник Эндрюс

Небетет была в ярости и хотела испепелить Конана, однако коринфийка бросилась в ноги Небетет, умоляя пощадить северянина, ведь основная часть вины лежала на ней. После некоторого раздумья, хозяйка храма сделал танцовщицу своей служанкой, а наемнику повелела немедленно покинуть город. Уговаривать киммерийца не потребовалось.

Лучезарное око Митры светило в лицо Конану. Позади осталось не менее восьмидесяти лиг, до границы Иранистана рукой подать. Северянин остановился и вытер пот со лба. Во рту пересохло, ужасно хотелось пить, но воин даже не притронулся к фляге. Тяжело вздохнув, наемник поплелся дальше.

Неожиданно впереди возник расплывчатый силуэт. В первое мгновение киммерийцу показалось, что это мираж, какие случаются в пустынях, однако фигура не исчезла при приближении человека, а наоборот, приобрела четкие очертания.

Это был худощавый, седой старец в длинном балахоне с ироничным, насмешливым выражением лица.

— Неважный у тебя вид, Конан, — язвительно заметил волшебник. — Все пытаешься заполучить чей-нибудь трон?

Воин устало опустился на корточки и зло посмотрел на чародея. Будь на месте колдуна кто-нибудь другой, он бы дорого заплатил за такие шутки…

Рука наемника легла на флягу, но сразу отдернулась. Сухими потрескавшимися губами северянин прохрипел:

— Я решил заняться более интересным и прибыльным делом…

— Вижу, — снисходительно усмехнулся чародей. — Удача тебя не очень балует. Корабли наскакивают на рифы, стража храмов слишком бдительна, а боги оживают в самый неподходящий момент. Может все же следовало уступить красавице Чабеле?

Конан удивленно разглядывал колдуна. Спрашивать, откуда Рат знает о приключениях воина, глупо. От всевидящего ока Митры не укрыться никому.

— Нет, — киммериец отрицательно покачал головой. Я привык получать либо все, либо ничего. Быть принцем Зингары почетно, но не более того…

— Понятно, — задумчиво сказал волшебник.

— Надеюсь, ты понимаешь, что мое появление вовсе неслучайно. Пришло время напомнить о данном обещании.

— Разве его забудешь, — бесстрастно вымолвил северянин. — Четыре года назад по твоей милости я лишился короны Иранистана!

— Мог бы не отправляться в Фессалию, — жестко возразил чародей. — Тебя туда никто не гонит. В конце концов, Селена давно должна оказаться в Царстве Мертвых.

— Перестань! — наемник махнул рукой. — Бессмысленный разговор. Ради маленькой ведьмочки я готов свернуть горы. Она по-прежнему так же хороша?

— Время безжалостно, — философски заметил колдун. — Но королева сумела сохранить очарование и красоту. А ведь ей приходится очень нелегко. Вокруг столько врагов!

— Неужели Ксатлин до сих пор жив? — недоуменно спросил Конан.

— Не надо недооценивать гарана Данвила, — произнес Рат. — Впрочем, ты скоро увидишь и его, и Селену. Если, конечно, согласишься немедленно покинуть эту благословенную, но пустынную страну.

— Куда угодно, только бы прочь отсюда! — рассмеялся киммериец. — В Фессалии я все-таки ношу рыцарский титул!

— Большая честь для человека, стремящегося занять престол и отказавшегося от титула принца, — с сарказмом в голосе проговорил маг. — Но договор свят, а сказанное слово не вернешь. Прежде, чем окажешься в Волании, хочу немного тебе помочь. Найди святилище дикарей — ингасов. Там спрятан корень многих бед. И будь острожен, капище хорошо охраняется.

— После знакомства с яберами меня уже ничего не пугает, — ответил северянин.

— А напрасно, — вымолвил волшебник. — Страх — верный помощник умного человека.

Воздух вокруг наемника задрожал. Голубая искрящаяся дымка окутала Конана и очертания безжизненной степи начали исчезать. Сейчас киммериец видел только чародея. Неожиданно хлопнув себя по лбу, колдун громко крикнул:

— Чуть не забыл! Не очень удивляйся тому, что увидишь во дворце. Стечение обстоятельств…

Свет померк. Конан совершенно потерял ощущение времени. Липкий, холодный мрак окутал северянина, по телу пробежала неприятная дрожь.

Уже в пятый раз Конан направлялся на помощь старой подруге…

… Киммериец открыл глаза и осмотрелся. Боги, это же спальня Селены! На стене чадит одинокий факел, за окном мерцают россыпи звезд. Хорошо хоть то, что воин сразу оказался в Трунсоме, а не в глухом валвилском лесу.

До наемника донеслись странные звуки: тихие стоны, редкие приглушенные фразы, тяжелое дыхание…

Намек Рата стал понятен. Вот мерзавец! Он умышленно поставил северянина в столь неловкое положение — хочет испытать чувства Конана. А ведь Рат прекрасно знает о договоре киммерийца с королевой. Лишнего удовольствия волшебнику наемник не доставит — подобной мелочью варвара не проймешь!

Постепенно глаза привыкли к темноте, и киммериец без труда различал на кровати две обнаженные фигуры. Однако, сейчас Селена не очень похожа на женщину, которой угрожает смертельная опасность!

Ухмыльнувшись, северянин тихонько направился к дубовому столику, стоявшему возле стены — там обязательно должен быть кувшин с вином. Жажда измучила Конана. Он не ошибся. Пьянящая жидкость текла по подбородку.

Между тем, его шаги не остались незамеченными. Мужчина сел на постели и судорожно шарил рукой по полу в поисках меча.

— Прошу прощения за столь наглое и дерзкое вторжение, — произнес наемник. — Вы так превосходно развлекались… Я сейчас допью вино и уйду.

— Конан! — воскликнула правительница Фессалии.

В ее голосе смешались самые разнообразные эмоции. Радость от встречи с возлюбленным, неловкость от увиденной им сцены и страх за Линка. Корнистонец горяч и глуп, а северянин жесток и бесстрастен. Убить рыцаря киммерийцу не составит ни малейшего труда. Схватив фессалийца за руку, Селена что-то горячо зашептала ему на ухо.

— Мне плевать кто он! — надменно выкрикнул Линк.

Успокоить корнирстонца оказалось не так-то просто. Рыцарь порывался встать и броситься на чужака. Дворяне Фессалии щепетильно относились к своей чести, особенно, если в деле замешана женщина.

Наемник решил не вмешиваться в ход событий — ненужное кровопролитие ситуацию не улучшит. Воин неторопливо осушил кувшин, ожидая, что скажет Селена.

Терпение королевы иссякло. Грозно, тоном, не терпящим возражений, правительница приказала Линку убираться прочь. Спорить с Селеной корнирстонец не решился. Бросив на Конана ненавистный взгляд, рыцарь собрал свои вещи и быстро покинул спальню.

— Строптивый жеребец! — иронично заметил киммериец.

— Извини… Так получилось, — смущенно проговорила женщина.