Тень шпаги - Сергей Раткевич

— И все равно. — Принц обреченно захлопнул книгу. — Уважаемая наставница, не кажется ли вам, что вы выбрали несколько неудачное время для проведения занятий? Со мной за весь день не случилось ничего лучше урока истории, все остальное время было съедено проклятым этикетом, а теперь, когда уже почти ночь и я только — только нашел хорошую книжку, чтобы всласть почитать перед сном…

— То, что я собираюсь вам преподать, никак уж не хуже урока истории и гораздо интереснее той книжки, что вы читаете, ваше высочество. Смею надеяться, что вам понравится. А время… Вы ведь не пробовали заняться астрологией днем?

— Только теорией, — удивился принц. — Днем звезд не видно.

— Здесь то же самое. Днем звезд не видно. — Она присела на постель рядом с принцем и взяла его за руку.

Взгляд принца всплеснулся мгновенным пониманием и обидой, а потом сделался колюче — острым.

— Тебя королева прислала? — чужим голосом спросил он. — Я же просил ее!

— Рекомендую вернуться к прежнему тону, ваше высочество. — Девица ответила принцу таким же взглядом. — Я не то, что вы сейчас подумали. А ее величество никогда не стала бы принуждать бесправную служанку или покупать профессионалку. Я из службы безопасности королевства.

— Что ж, спасибо им за их нежную заботу, — пробурчал принц.

— Ваше высочество, когда вы обучаетесь фехтованию, зачем вы это делаете? — быстро спросила девушка. Таким тоном, что Ильтар смешался. Это был тон наставника — решительный, требовательный, предполагающий немедленный ответ.

— Я — принц… я — рыцарь… я — защитник… — растерянно пробормотал застигнутый врасплох юноша.

— Я — такая же шпага в ваших руках, ваше высочество.

— Ты не шпага, ты — живой человек! — возмутился пришедший в себя принц. — Я…

— Вы тоже живой человек, ваше высочество. Но это ничего не меняет. Этот урок должен быть усвоен так же, как и все остальные. Это ваш долг. Как рыцаря и защитника.

— Но…

— Я сумею вам понравиться, ваше высочество…

— Не сумеешь, — отчаянно вздохнул принц. — Тебя слишком хорошо этому научили.

— Верно. А теперь мой черед научить вас. Чтобы к тому моменту, когда вам это понадобится и вы действительно полюбите кого — то…

— А ты? Разве ты ничего не значишь?

— А кто сказал, что вы мне не нравитесь? И разве я не нравлюсь вам?

Принц не ответил. Молча смотрел ей в глаза, долго смотрел. Наконец сказал:

— Я хотел… не любви, нет. Но хоть какой — то привязанности… Не для королевства. Для себя. Могу я хоть что — нибудь оставить для себя?!

— Можете, — жестко ответила девушка. — Вашу смерть. Короли умирают, когда им заблагорассудится, а не тогда, когда это выгодно государству… даже маги пока ничего не смогли с этим сделать. Смерть — это все, что у вас есть своего, ваше высочество. Все остальное принадлежит государству.

Принц в изумлении таращился на нее.

— А что до привязанности… симпатия, не больше, — мягко добавила девушка. — Было бы очень плохо, если бы вы и в самом деле привязались ко мне, ваше высочество. Боюсь, мы не можем себе этого позволить. Будет лучше, если мы постараемся стать друзьями. Союзниками. И конце концов, нам ведь и дальше вместе работать. Вполне возможно, что мы будем часто видеться, я ведь действительно сотрудник секретной службы и занимаюсь не только тем, чему намерена вас обучить.

— Значит, ничего… кроме смерти… — пробормотал принц.

— Вам действительно повезет, если вы полюбите вашу прекрасную принцессу, когда придет время и вы ее встретите, — светло и чуть печально улыбнулась девушка. — Тогда у вас появится еще что — то свое. Но даже она не будет принадлежать вам целиком. Как и вы не сможете целиком принадлежать ей. Королям часто приходится жертвовать любовью во имя долга, и только плохие короли поступают наоборот.

— Я… понимаю. Долг прежде всего.

— Мы в одной лодке, ваше высочество. У меня тоже нет ничего, кроме служения. И смерти.

— Ты все — таки понравилась мне, уважаемая наставница, — тихо промолвил принц.

— Чем же? — улыбнулась девушка.

— Правдой.

— Это то, что я надеялась услышать от своего господина.

— Начнем урок, уважаемая наставница? — решительно промолвил принц и взял ее за руку.

И служба безопасности приняла его в свои нежные объятия.

Хомяк был самый обыкновенный. Или — нет?

«Наверное, все — таки нет», — подумала королева Кериан, рассматривая подарок. Хомяк как будто слегка посверкивал — если как следует приглядеться, можно было заметить вокруг него еле видную радугу. Во всем остальном выглядел и вел он себя как самый обычный грызун — сидел и грыз морковку. Что ж, прочие восхищенные созерцатели к зверьку и вовсе не приглядывались. По правде говоря, интересовал их отнюдь не хомяк…

— Какой он хорошенький! — воскликнула одна фрейлина.

— А глазки — то какие! — подхватила другая.

— А усики! — поддержала общий восторг третья.

— А лапки! — выпалила четвертая.

— А ушки! — выдохнула пятая.

— А пузико! — умилилась шестая, хотя пузика видно не было.

— А… — запнулась седьмая, не зная, что бы еще похвалить. Экая досада — опоздала! Хомяк раньше кончился. И что же теперь делать?!

Остальные поглядели на нее с насмешкой.

— Ах, он весь — весь красивый! — нашлась наконец она. И насмешливые взгляды сменились завистливыми: мало того, что высочайшее внимание к себе привлекла, так еще и догадалась похвалить королевского хомяка всего сразу. Вот ведь зараза, из — за нее королева может подумать, что всем остальным в ее хомяке понравилось только что — то одно, а все прочее не приглянулось вовсе! Кошмар! Катастрофа! Ведь не за — ради хомяка они все тут собрались, можно подумать, они хомяков не видели! А ради того, чтоб ее величество обратила внимание на то, как они ее хомяком любуются. И чтобы какая — то мерзавка все — все испортила? Одной фразой?!

Нужно было срочно спасать положение. И пошло — поехало, понеслось — поскакало…

— Красавец!

— Умница!

— Лапочка какая! — наперебой восклицали придворные.

— Душечка!

— Ах, он очарователен!

— Восхитителен!

— Прелестен!

— Изумителен!

Хомяк с подозрением косился на этих странных шумных существ. Если бы он мог, то точно покрутил бы лапкой у виска. Доверия они у него явно не вызывали и вообще были нехорошие. На них было надето столько всего блестящего и вкусного, а они его не угощали. Уже вторую неделю у него во рту ни изумрудинки не было. В крайнем случае, он был согласен на большой рубин. Морковка — это, конечно, хорошо, но с рубином — никакого сравнения!