«Уткашея». - Александр Карелин

Требовалось даже время, чтобы просто запомнить по именам новых сотрудниц. Впрочем, их всех сразу приняли в свой коллектив, как родных и близких людей. Свозили всю компанию девушек на стрельбы на полигон, там и познакомились поближе.

Девчонки — старожилы первым делом рассказали новеньким о потрясающей «истории любви», которая случилась у них на глазах. Каждый раз этот рассказ обрастал все новыми и новыми подробностями, становясь уже живой легендой. Многие девчата в Медроте, как и во всей Бригаде, теперь втайне ждали такого же счастья для себя.

Некоторым повезло, в том числе и в Медроте…

Хирурги активно «набивали руку» — оперировали, охотно брались и за плановые операции. Для госпитализации по поводу, например, грыжи, офицеру требовалось сдать анализы крови, мочи и …кала (проверка на яйца глист). Лаборантки добросовестно выполняли свою работу. Не было никаких проблем, никаких сбоев. Пока в начале августа не случился конфуз…

Один молодой офицер, готовясь на госпитализацию, решил не умно подшутить над миловидной и тоненькой, как тростиночка, лаборанткой Наташей Самокиш (в тот день она работала за двоих, ее напарницу Тамару взяли на неделю на прикомандирование в госпиталь). Наташа вбежала в слезах в комнату дежурного врача, где в это время хирург Невский и стоматолог Сухар обсуждали детали предстоящей операции у раненого в лицо. Она показала ничего не понимающим офицерам пол — литровую банку, наполненную калом:

— Что это такое?! Я не могу нормально работать, когда так издеваются надо мной! Куда мне это теперь девать?

Офицеры кое — как успокоили девушку, выяснили, что случилось — офицер принес это на анализы (?!). Узнав, что обидчик еще сидит в лаборатории, Иван бросился туда и…набил шутнику «морду». Размазывая по лицу кровавые «сопли», старший лейтенант обещал «это так не оставить». Но пропал. Больше его никто в Медроте не видел, забыл он и о своей грыже.

Ивана и Наташу после этого случая все чаще стали видеть вместе. Они поженились через несколько месяцев уже в новом 1984 году, специально съездив в Кабул для этого. «Стойкий холостяк» Иван пал под натиском нахлынувшей любви. Молодую пару поселили в комнате в мужском общежитии, только освободившейся от другой молодой пары (молодой боевой офицер и машинистка в штабе), убывшей по замене в Союз. Впрочем, и Иван вскоре заменился, увозя молодую жену на новое место службы на Украине. На место Наташи вскоре приехала новенькая…

Однако первая свадьба в Медроте была гораздо раньше. В середине декабря еще 83–го нашел свое личное счастье капитан Лузин Сергей, старший ординатор операционно — перевязочного отделения. Правда, свою «половинку» хирург отыскал, к великому сожалению медсестер, не среди медичек.

Он приехал еще весной, заменив Николая Сергеева. К тому времени в Бригаде уже была действующая парикмахерская. Яркая блондинка с голубыми глазами покорила сердца многих мужчин. Теперь многие из них стали регулярно ходить постригаться и даже бриться, отдавая себя в нежные руки Ларисы. Ей нравилось мужское внимание, она «купалась» в лучах всеобщего обожания. Сергей сходил в парикмахерскую раза три, и уже через три месяца его сердце дрогнуло. Было не ясно, чем так выделился Серега из числа многочисленных поклонников. Но Лариса вскоре его заметила. И ее сердце тоже не устояло.

В Кабуле их поженили. Правда, у Сергея это был второй брак (развелся за год до поездки в Афган), как и у Ларисы. Они были счастливы вместе. А это главное! Два дня весь личный состав Медроты «гудел на свадьбе». Это было не забываемое событие!

Молодая семья поселилась прямо при парикмахерской (там было две больших смежных комнаты). Впрочем, с милым «рай в шалаше».

Нашли свое женское счастье еще сестрички Медроты: Людмила Лопатко и Тамара Раджабова. Правда, они вышли замуж уже в Союзе — их разыскали бывшие раненые солдаты уже после увольнения.

2

Закончила свой срок службы в Афгане и старшая операционная сестра Татьяна, увозя под сердцем зародившуюся новую жизнь. Жестокая война обошлась с ней очень несправедливо. Таня всегда была на особом счету в Медроте. Она была незаменима! Самая надежная и лучшая операционная сестра. Кроме того, с ней делились своими бедами и невзгодами все девчонки — сестрички. «Плакались ей в жилетку». Частенько и офицеры — медики получали от нее слова утешения в трудные минуты. У нее было большое любящее сердце. И это сердце ждало ответной любви. Милосердие и доброта были присуще Татьяне в первую очередь.

Как нельзя лучше по этому поводу написал Ю.Андреев: «Если в женщине нет доброты, она не женщина. Она может быть умна, прекрасна обликом, она может быть обворожительна, она может быть мастером в своем деле. Но как женщина она не состоялась. Ибо женщина — это не просто человек, но и мать человека и человечества. И лишенная доброты она лишается самого существенного признака пола. Милосердие — это милость сердца, жалость, мягкость, сострадание, нежность, любовь к людям. Это не слабость, а сила, потому что свойственно оно людям, готовым прийти на помощь. Ибо способность сострадать, сопереживать — это признак духовной зрелости личности. Не ожесточайся, не озлобляйся ни при каких обстоятельствах. Добрым и милосердным легче жить, потому что люди платят им любовью. Злоба сжигает человека, злобный человек неприятен окружающим, чаще болеет и раньше умирает. Будьте добрее ко всему живому». Эти слова, как нельзя лучше, отожествлялись с Таней. А еще у Татьяны была своя, «особая миссия» — она провожала «в вечность» умирающих. Так повелось уже давно.

Еще по прибытии в Медроту в первые месяцы Татьяна столкнулась с тяжелораненым:

этого не молодого офицера доставили в приемное отделение прямо из автопарка после несчастного случая — придавило БМП (боевая машина пехоты). Врачи уже не могли ничего для него сделать, но продолжали суетиться вокруг умирающего в комнате дежурного врача.

Офицер остановил свой взгляд на присутствующей здесь Татьяне и прохрипел: «Сестричка, помоги мне умереть! Помоги снять грехи!». И она все поняла. Бросилась к полураздавленному телу и стала шептать над ним слова молитвы. Эти слова сами самой рождались из ее сердца, плавно выходили из ее уст. Офицер благодарно кивнул, закрыл глаза, вскоре он умер с легкой улыбкой на губах. Эта сцена потрясла всех офицеров — медиков.

Позже ординатор — хирург Володя Бардин привез из отпуска для Татьяны тетрадку со специально переписанными несколькими молитвами (попросил свою бабушку продиктовать). Таня приняла это как должное. Скоро она уже знала эти молитвы наизусть. Татьяну теперь всегда вызывали к умирающим.

Обычно такую категорию пострадавших в рейдах сразу везут в госпиталь, а в Медроту поступают раненые средней степени тяжести и легко раненые. Но при внезапных травмах, ранениях, несчастных случаях, особенно прямо на территории военного городка, эти бедолаги шли прямиком в Медроту. Спасти удавалось не многих. Тут и приглашалась Таня. Она безропотно шла в любое время дня и ночи на эту свою миссию. Умирающие уходили в душевном успокоении. Оказывается, это очень важно!

Хирурги сменились, а Татьяна продолжила свои «проводы в вечность» уже при новой команде.

3

Этот раненый офицер из ДШБ (десантно — штурмового батальона) поступил в октябре 83–го. Боевой старший лейтенант, красавчик, усач, весельчак. А вот ранение получил «обидное». Он очень горевал по этому поводу: большой осколок мины попал ему прямо в ягодицу. Офицера сначала доставили в госпиталь, там сделали рентгеновский снимок — очень четко был виден кусок металла. Из — за большого числа тяжелых раненых этого старшего лейтенанта передали в Медроту, мол, там справятся с этой задачей не хуже. Так Сергей Яншек и попал на операционный стол в Медроте. Хотя осколок и был хорошо виден на снимке, но вот достать его оказалось проблематично — слишком большой мышечный пласт в этом месте, осколок постоянно перемещался при малейшем сокращении мышц. Это все равно, что иголку искать в стогу сена.

Оперировал раненого старший лейтенант Невский со старшей операционной сестрой Татьяной. Намучился хирург, но достал осколок, используя магнит, который удержал подвижный кусочек металла на месте. «Семь потов сошло». Правда, по образному выражению самого раненого, «пришлось задницу на немецкий крест исполосовать». Сергей сокрушался: «У всех нормальные ранения, а меня куда…?!»

На последующих перевязках Яншек стойко терпел мучения, не издавая ни звука. Правда, все зажило на редкость быстро и удачно. Перед выпиской Сергей взмолился: «Вы хоть в справке о ранении не пишите, куда ранен — ребята засмеют».

Невский решил пойти навстречу просьбам боевого офицера. Поскольку «История болезни» уже была написана, то хирург лишь добавил там место ранения, получилось «Боевое осколочное ранение мягких тканей ягодичной области и верхней трети правого бедра». А в справке о ранении лишь прозвучало бедро. Просто, и все довольны!