Принцесса морей - Валерия Вербинина

Анри обиженно умолк. По счастью, новое восхождение оказалось сравнительно легким, и, двигаясь за Сент-Илером, он ни разу не оступился, не поскользнулся. Молодые люди добрались до самого верха, и шевалье снова наладил подзорную трубу.

– А, черт… – буркнул он с досадой. – Похоже, по пути мы немного свернули и в результате вышли не туда, куда надо.

– Именно это, – с отменной вежливостью промолвил Анри, – я и собирался еще внизу заметить вашей милости, когда ваша милость самым бесцеремонным образом заткнула мне рот.

Сент-Илер обернулся к слуге и смерил его свирепым взглядом. Продолжение же было довольно неожиданным: Габриэль звонко расхохотался.

– Что он делает? – просипел в кустах чуть ниже по склону священник, жарко дыша Бобу Хендриксу в затылок.

– Ржет, – констатировал Боб сухо. – Как лошадь.

Он потерял Сент-Илера из вида при высадке, но засек его, когда тот в первый раз взбирался на скалы, и с тех пор не спускал с него глаз. Двое гребцов – коротышка Мэдден и левша Том Смит – следовали за Бобом по пятам, умирая от любопытства, а священник сам увязался за Хендриксом, узнав, что тот действует по поручению Луизы.

– По-моему, – сказал левша несмело, – он обследует остров.

– А зачем? – спросил Мэдден.

– Вот именно, зачем? – буркнул Боб.

Меж тем наверху Сент-Илер вновь приставил к глазу подзорную трубу и стал изучать противоположную бухте часть острова Пропащих Душ, как назвал его Джек Везунчик.

– Ну, что там? – спросил Анри, стоя у него за спиной.

– Похоже, вы были правы, – проворчал Сент-Илер. – Всюду скалы, и ничего похожего на одиночную гору. Чего и следовало ожидать. Ладно, нам пора возвращаться.

Он повернулся лицом к морю, по-прежнему держа у глаза подзорную трубу, и тут с неожиданной четкостью увидел вдалеке, с правой стороны, большой бриг под белыми парусами, полускрытый цепью скал.

– О, что это еще такое? – пробормотал пораженный Сент-Илер.

Анри обернулся. Теперь он тоже заметил внизу корабль, огибающий скалистый мыс. Вот он заходит в Дельфинью бухту и…

В следующее мгновение Сент-Илер опустил трубу и не своим голосом вскричал:

– Проклятье! Это «Медуза»!

Глава 7

Сражение

– Луиза, дорогая, нам надо поговорить.

С такими словами, сопровождающимися, прямо скажем, самой что ни на есть льстивой интонацией, Джек Осборн подошел к своей подруге, которая, скрестив руки на груди и мрачно сжав губы, стояла на шкафуте[16] и смотрела на воду.

Но ни слова, ни интонация не произвели на молодую женщину никакого впечатления, потому что она просто обронила:

– Уйди, Джек.

Мысленно Джек застонал. Он прекрасно знал, что последует за нарочитой сухостью подруги. Было бы куда проще, если бы обожаемая Луиза швырнула в него сапогом (такое иногда случалось), или начала ругаться, или разрыдалась бы, уткнувшись лицом ему в грудь. А теперь она будет стоять с непроницаемым лицом, прямая, как толедский клинок, в глазах – горечь и презрение преданного человека; а он, Джек Осборн, будет долго-долго говорить жалкие слова, спотыкаясь на каждом из них, пока они наконец не растрогают ее уязвленное сердце, и тогда Луиза швырнет наконец в него сапогом, или упадет к нему на грудь, или начнет ругаться, или…

– Ты на меня сердишься? – сделал он первый заход.

– Не в том дело, Джек. – Женщина отвернулась. Ветер развевал ее темные вьющиеся волосы. – Разве можно сердиться на человека, у которого нет ни на грош разума?

– Значит, не сердишься?

Луиза метнула на него сердитый взгляд. Ее карие глаза потемнели.

– Знаешь, Джек, – проговорила она, – иногда ты меня поражаешь. После той истории с Фелтоном… Мало тебе того, что было? Подобрал в море какого-то проходимца… черт знает кого… и назначил его своим помощником!

– Луиза, – Джек примирительно поднял руки, – я виноват.

– Ты знаешь, что он посулил мне вчера? Протянуть меня под килем! – Луиза распалялась все больше и больше. – Под килем, Джек! Я больше года плаваю вместе с тобой. И видела всякое, но меня никогда… никто… так не оскорблял! – Из глаз ее брызнули слезы. – И кто послал? Какой-то дешевый сукин сын, мать его…

Так, лихорадочно соображал Джек, сейчас она отведет душу в ругательствах, потом я ее обниму, мы поцелуемся и все забудем. Француза и его слугу я ссажу на Тортуге, и пусть катятся к черту. Именно так.

– Наверное, Луиза, я был не в себе, – примирительно продолжил капитан. – Устал очень, и в тумане мне черт знает что мерещилось… – Луиза хлюпнула носом, недоверчиво глядя на него. – И потом, я хотел над ним пошутить. Ей-богу! Думал, он и пяти минут не продержится. Я и предположить не мог, что все так обернется.

– Правда? – по-детски беспомощно спросила Луиза.

– Клянусь. Ты же знаешь, дороже тебя у меня нет никого на свете.

Вообще-то дороже всего на свете Джеку была его канарейка, но, если принимать в расчет только людей, то он ничуть не солгал.

– Ты всегда так говоришь, – сердито сказала Луиза.

– Потому что это правда, – с обезоруживающей улыбкой ответил Джек.

Луиза глядела на него, колеблясь между желанием помириться и желанием продолжить ссору – хотя бы для того, чтобы поглядеть, что получится. Однако она не успела прийти ни к какому определенному решению, потому что с кормы, нелепо размахивая руками, бежал Оруэлл.

– Капитан! – кричал он. – Тревога!

Джек обернулся и увидел бриг, на большой скорости входивший в невозмутимо-прекрасную сапфировую бухту. На носу его красовалась резная женская голова, у которой были змеи вместо волос.

Одним усилием мысли Джек охватил создавшееся положение. Все паруса на «Королеве волн» убраны, якорь спущен, и пока его не поднимут, корабль не сдвинется с места. Три человека из команды – нет, семеро, одернул себя Джек, – на берегу. Неожиданность нападения тоже наверняка сыграет свою роль. Да, они попались, и теперь их можно брать голыми руками, как младенцев. Никогда еще прежде Джек не оказывался в столь скверной ситуации. И как, черт подери, им удалось подкрасться так незаметно? Этот вопрос не давал ему покоя. Но раздумывать было некогда, и Джек отложил его решение на потом.

– Канониры, к пушкам! – заревел он. – Оруэлл, Брент, Бейкер! Поднять якорь! Оружие к бою! Хендрикс, Смит! А, черт, где же они? Стив и Уилсон, поднять грот,[17] мать вашу за ноги! Живее, шевелитесь! Макферсон! Как только я подам знак, разворачивайся! Понял?

Заросший рыжеватой щетиной шотландец покачал головой.

– Не успеем, капитан. Они подойдут на расстояние выстрела, прежде чем мы снимемся с якоря.

– Не рассуждать! Делай, что говорят!

Глаза Джека налились кровью. Он выхватил пистолет. По палубе метались, сталкиваясь, люди. Капитан выкрикивал команды, краем глаза следя за стремительно приближающимся кораблем. Эх, как обидно! Попались, попались, как мышки кошке на обед… Тяжелая якорная цепь грохотала, проходя через клюз,[18] с нее стекали потоки воды. Не выдержав, Луиза бросилась на помощь матросам, ворочавшим брашпиль,[19] но прежде чем она добежала до них, из портов[20]«Медузы» почти одновременно вырвались три облачка дыма. Первое ядро, не долетевшее до цели, упало в воду перед кормой, взбив тучи брызг, второе взорвалось на палубе корабля, а третье перебило фок-мачту. Что и говорить, пушкари у капитана Блэйка дело свое знали туго.