TimeZero. Пепел обетованный - Сергей Чекмаев

Слухи обрастают подробностями, достоверными свидетельствами «очевидцев», постепенно превращаясь в легенду. Якобы где-то к северо-востоку от Москвы, на месте довоенной исследовательской базы, есть закрытая территория. Целый клон-город с огромным репликационным центром и практически неисчерпаемым хранилищем ДНК-материала. Вот там, в тепличных условиях, без мутантов, войны и безжалостных законов пустоши правительство выращивает податливых, запрограммированных на послушание рабов. Поправляет, выражаясь умными словами, демографическую ситуацию. Ну и политическую заодно. Даже имя тайному городу придумали – Ваулт-Сити.

Никто не знает точно, есть ли он вообще или все слухи ни на чем не основаны. Никто никогда не признавался в окружении заслуживающей доверия компании: «Да, я клон». Злые языки и тут не тушуются: у новорожденных клонов якобы стирают память о собственном происхождении, дабы не разболтали случайно или под пытками важную государственную тайну.

Уже который год болтается по миру обидное словечко «штамп», которым сначала обзывали только тех, в ком заподозрили клона, а теперь уже кроют любого без разбору.

Лично я в эти сказки не верю. Все, кого я знал, прекрасно помнили свое детство, рассказывали о родных местах, о поселках и рейнджерских стоянках, о городах и небольших семейных кланах на две-три землянки.

А вот сестрички на вопрос, где родились, скорее всего, отшутятся. Или поведают давно заготовленную сказку. И что самое противное – приветливость в речах, сочувствие, доброта у Дашки и прочих «близняшек» отнюдь не собственные. Вложенные. Как программа в КПК.

На свидание идти мне сразу расхотелось. Но посылку таки взял, бросил в мешок.

Она радостно замурлыкала и даже чмокнула меня в щеку:

– Ой, спасибо! Ты даже не представляешь, как меня выручишь. Капрал Ватсон – он такой строгий, терпеть не может, когда его подводят. Или когда опаздывают.

«Вот так, Андреналин. Тебя загрузили общественно полезным делом и уже выпроваживают».

– А завтра встретимся, ладно? Сегодня, сам видишь, никак не получится.

Я пожал плечами, помахал рукой и спустился вниз. Молча.

На улице хотел было выкинуть медпакеты в сточную канаву, потом подумал, что не стоит – вещь полезная, самому пригодится. И наконец решил отнести аптечки по назначению.

Нет, не Дашку я пожалел, отнюдь, а незнакомого пока капрала. Хреновое это дело – новичков воспитывать. Муторное, по себе знаю. Кто-нибудь обязательно поранится: то палец выпрыгнувшей из магазина пружиной отобьет, то порежется, то ногу вывихнет. Совсем не ерундой мужик занимается. В Оазисе народ, похоже, вторжением не пуганный, не знает, что такое полторы сотни диверсантов у границ города. И хорошо бы не узнали.

Но если вдруг доведется принять гостей во все стволы, то благодаря Ватсону, глядишь, и справятся. Главное, чтоб не забыли, с какой стороны у винтовок приклад, а с какой – дуло.

Капрал выглядел весьма воинственно: лихо заломленный берет, камуфляжная форма, цепкий командирский взгляд. Был бы салагой – точно бы честь отдал, рука так и тянется. Но я давно уже научился заглядывать за внешнюю картинку и потому сразу приметил, как подрагивают у Ватсона уголки губ и как беспрерывно, словно живя своей, отдельной жизнью, шарят по карманам, пуговицам и нашивкам руки. Похоже, с психикой у него не очень. Насмотрелся всякого и спит теперь, только заколотив окна и положив под подушку пистолет самого убойного калибра.

– Что у тебя, рядовой?

Строго спросил, по-военному. А я в душе улыбался. Почему бы не сделать Ватсону приятное? И, стараясь соответствовать его тону, отрапортовал:

– Явился по распоряжению младшего медперсонала Арены, господин капрал, сэр!

Он забрал санпакеты, кивком поблагодарил. Секунду подумал и выложил на стол монетку. Награда курьеру, значит. Бросаться заработком я не стал – бери, раз дают. Да и снисходительнее надо быть: кого он во мне увидел? Всего лишь очередного фермерского сынка, что притащился в город за славой и деньгами.

– Рядовой! Не хочешь ли заработать еще немного?

«Ну точно».

На всякий случай я промолчал. Сам скажет, что ему надо, а там посмотрим.

– Нужно доставить кое-какое снаряжение на военную базу рядом с городом. Возьмешься?

Вот оно что! Наш бравый капрал боится выйти из-под купола! У них тут что, повальная фобия? Каждый второй в городе – пожизненный сиделец.

– Прошу прощения, господин капрал, сэр! Какое снаряжение?

От меня не убудет, конечно. Но что-то мне все меньше и меньше нравится курьером пахать. То штампованная медсеструха в носильщики записала, теперь еще и этот. Неужто я, кроме как таскать барахло, ни на что больше не годен? Или капрал думает, если олух деревенский один раз согласился, можно теперь на нем полжизни ездить? Отволоку сейчас, а потом что – он мне бланки вещевого довольствия на почту носить доверит?

В общем, надоело мне Ватсону подыгрывать. Да он еще и с ответом не торопился, бумажки какие-то затеял перебирать.

Я не выдержал.

– Ну, что там тащить? Не портянки, надеюсь?

Челюсть у него, конечно, не отвалилась – закалка не та. Но дар речи капрал от удивления потерял. На минуту. А когда заговорил, то вместо командирского рыка я услышал вполне человеческий голос.

– Ты откуда, парень?

Спросил и давай меня в упор взглядом своим суровым буравить. Мол, скажешь, что из деревни, мигом построю сортиры чистить.

– Издалека, – спокойно ответил я.

Он мельком глянул в КПК, проверял мои данные. Ничего не увидел, понятно.

– Кем был?

– Сталкер-11, чистильщик, охотник за головами.

Ватсон молча кивнул. Скорее всего решил, что я недавно вернулся с каторги.

Я не стал его разочаровывать. Пусть думает, как хочет.

– Мне нужна твоя помощь, сталкер. На базе ждет мой бывший подчиненный, сержант Буковски. Демобилизованный, до того – шесть лет на заслонах прослужил. Ему надо кое-что доставить. А я… – он замялся, – никак не могу сейчас покинуть арсенал. Учения на носу.

М-да, Ватсон и вправду за купол ни ногой. Что ж ты там навидался, капрал, на войне-то, раз тебя в пустоши и калачом не заманишь?

Насколько я помню, лет восемь назад случился прорыв мутантов на торговый тракт: стичи, скорпы, динго перли нескончаемой волной. Заставу смели, но рейнджерам удалось организованно отступить к порталу, где они почти сутки держали круговую оборону, пока не пришла подмога. Сколько их тогда осталось? Трое? Четверо?

Из семидесяти.

У Ватсона на груди – скромная орденская планка. Кроме медалей за выслугу, два прямоугольничка, красная полоса по золотому.

Два ордена Мужества.

Что ж, капрал, надеюсь, хотя бы пенсия у тебя достойная.