Доброе утро! - Сьюзен Мейер

Нижний этаж ее домика был невелик. Бледно-оранжевые керамические плитки покрывали пол, перед огненно-рыжей софой лежал коврик в бежевую клетку, чуть в стороне стояло такого же цвета огромное кресло на двоих. Поодаль дубовый стол и стулья, стоящие на бежево-черном ковре, очерчивали пространство столовой. Черно-коричневая барная стойка отделяла кухню от жилого помещения. Двери отсутствовали, и людей на кухне можно было увидеть с любой точки нижнего этажа.

Грейс не беспокоило, что ее жилье не понравится Дэнни, но в таком крошечном доме, с двумя спальнями наверху и помещением внизу, вмещавшим в себя столовую, кухню и холл, негде будет спрятаться. Спускаясь на первый этаж, они каждый раз будут сталкиваться друг с другом.

– Так, Сара, – обратилась она к дочери, целуя ее в макушку. Девочка в желтом комбинезоне походила на солнечного зайчика. – Думаю, что уже поздно беспокоиться о чем-либо.

Едва она успела закрыть рот, как раздался звонок в дверь. Грейс зажмурилась.

Дэнни, одетый в джинсы и свободного покроя спортивную рубашку, расслабленный и умиротворенный, стоял на пороге. У ног его лежал вещевой мешок, а в руках он держал сумку.

Грейс занервничала. Ее привлекали в нем не только сексуальная внешность – блестящие черные волосы, внимательные темные глаза и роскошная фигура, – но и аура власти и силы, витавшая вокруг этого мужчины. Она вспомнила, как он занимался с ней любовью, вспомнила их доверительные разговоры… Несомненно, Дэнни испытывал тогда к ней чувства, которые, впрочем, быстро растерял в разлуке.

– Этот дом мал даже для двоих, не то чтобы для троих человек.

– Здесь больше места, чем ты думаешь, – сказала Грейс, распахивая дверь шире, чтобы он смог пройти. – Наверху две спальни.

– Вероятно, чуть больше чулана, – проворчал Дэнни.

Она всегда знала, что он брюзга, так говорили о нем на работе, и она верила, пока не наступили те выходные на пляже. Там она открыла в нем другого человека – нежного и веселого.

– Отнеси свои сумки наверх.

Грейс развернулась и начала подниматься по лестнице. И тут же Дэнни вспомнил, как смущался смотреть на великолепные изгибы ее фигуры и длинные ноги в доме на пляже. Ему даже показалось, что он перенесся во времени, но нет, они находились в ее доме пятнадцать месяцев спустя после той страстной ночи. И у нее от него ребенок. Возможно, это не его ребенок, но она решила объявить отцом именно Дэнни. А почему бы нет? Грейс знала, что маленькая Сара наследует состояние своего отца и еще до смерти Дэнни станет главой корпорации.

Он удивился, как легко Грейс согласилась на компромисс. Впрочем, ему это было на руку. Он будет обучать дочь бизнесу, но не заплатит ее матери ни фунта. Все, что ему нужно сделать, – это прожить две недели с Грейс, с женщиной, которая сыграла с ним злую шутку.

Наверху она повернула направо и открыла дверь в спальню. К своему удивлению, Дэнни убедился в правоте Грейс. Комната оказалась просторной, с двуспальной кроватью посередине, шкафом и маленьким письменным столом в углу.

– Отличная комната, – неуверенно похвалил он.

– Нам придется пользоваться одной ванной.

Дэнни недоуменно уставился на нее. Она сделала несколько шагов, набираясь сил для ответов на его неминуемые вопросы.

Ее тихий голос вызвал в его голове новую волну воспоминаний. Вот Грейс уговаривает его дать кому-то повышение по службе. Вот она, похожая на ангела, стоит на верхней ступеньке лестницы перед окном. А вот Грейс подставляет губы для поцелуя…

Мужчина решительно тряхнул головой, освобождаясь от наваждения.

– Мои туалетные принадлежности в специальном саквояже, я оставлю их в спальне.

Она отвернулась от него, пожав плечами, прошла к двери.

– Мне все равно.

Она не оскорбила и не обидела его, и безразличие ее тона его вполне устраивало. Две недели пройдут мирно. Он бросил сумку на кровать, другую поставил в чулан, затем спустился вниз.

Грейс возилась на кухне, а Сара сидела в детских качелях, разделявших столовую и гостиную.

– Чем я могу помочь тебе? – спросил он, проходя на кухню.

– Ты здесь ради Сары. Так иди и развлекай ее, пока я готовлю ужин.

– Ладно. – Ее холодный тон не задел его. Он здесь не ради Грейс, поэтому не стоит болтать по пустякам и заводить дружбу.

Дэнни посмотрел на воркующего ребенка. Путешествие по детским магазинам, которое он предпринял накануне, показало ему, что его идеи по организации детского досуга безнадежно устарели. Манежи стали более вместительными и функциональными, детские сиденья – удобнее и безопаснее. Изменилась мебель для детей и игрушки.

– Можно мне взять ее?

– Не тогда, когда она всем довольна, – ответила Грейс, доставая из шкафа салатник. – Сядь на пол перед ней и поболтай.

Поболтать с ребенком? Он уже пытался один раз. Придется выдумывать что-то поинтереснее, чем инвестиции. Дэнни взял один из стульев и уселся напротив качелей.

– Привет, Сара.

Девочка вытащила изо рта синее кольцо, которое дают детишкам, когда у них начинают резаться зубки, и что-то пролепетала ему. Мужчина улыбнулся, удобнее устроился на стуле и начал думать над тем, что бы такое сказать. В голове ни одной мысли. Ребенок пускал слюни, дергал ручками. Нос Дэнни уловил запах детской присыпки, и он вспомнил Кори.

Он очень гордился сыном, считал свою жизнь полной и совершенной. Затем Кори начал проявлять артистические наклонности, и Лидия захотела отослать его в специальную школу. Дэнни не соглашался, считал, что нужно подождать, пока мальчик подрастет…

Дэнни заставил себя вернуться к реальности.

Ему нужно перестать думать о Кори и сконцентрировать свое внимание на Саре.

Рыжий пушок у девочки на голове привлек его внимание.

– Кажется, кто-то станет рыжеволосым.

Ребенок захихикал, Дэнни улыбнулся и с любопытством обернулся в сторону кухни.

– Моя мама англичанка, а папа – француз. Поэтому не думаю, что рыжие волосы достались ей с моей стороны. А твои?

– Моя мать из Ирландии, – недовольно буркнула Грейс.

– Тогда все объясняется.

Его слова растворились в тишине. Хотя он здесь ради дочери, им с Грейс придется провести две недели бок о бок. Возможно, он не желал становиться ей другом, но пребывать в угнетенном состоянии тоже не хотел. Внимательно наблюдая за тем, как женщина режет и бросает овощи в миску, Дэнни мог поклясться, что чувствует, как гнев буквально волнами исходит от нее.

Он покусился на самое дорогое – угрожал забрать у нее ребенка.

Ее ребенка.

Дэнни замер, внезапно осознав свой эгоизм.

– Я бы не стал прятать от тебя дочь.

– Конечно, нет, но ты потребовал, чтобы она жила с тобой, а я бы стала воскресной мамой. – Грейс подошла к нему и показала тарелку с двумя кусками мяса. – Я иду на задний двор, хочу пожарить мясо на гриле. – Она сделала паузу. – Ты не боишься остаться с ней наедине?