Время шакалов - Станислав Владимирович Далецкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Расти и ты, сын, человеком и всё будет у тебя в жизни хорошо, если будешь поступать честно и бескорыстно, – заключил отец свои воспитательные слова и пошел смотреть телевизор, который они с матерью недавно купили и поставили у себя в спальне – чтобы не мешать Мише делать домашние уроки.
Миша выслушал отца, но решил, что если его пионерская должность дает некоторые послабления в учебе: ему никогда не ставят двойки за невыученные уроки, потому что всегда можно сказать, что не успел занимаясь пионерскими делами, да и тройки ему ставили редко по той же причине – то не след отказываться от этих привилегий.
Ребята в классе, однако, не забыли его фамильных совпадений и стали называть его «Мерза», если Миша что-то делал, на их взгляд, нехорошее. В будущем, взрослея, Миша всегда старался, по возможности, подписывая документы ставить инициалы после фамилии, чтобы не вызывать ненужных ассоциаций.
Учеба шла в привычном руле, как и пионерская работа и школьные годы замелькали один за другим.
После пятого класса Миша пробыл одну смену в пионерском лагере, но ему там не понравилось: пионервожатая поставила своих знакомых ребят во главе отрядов, и потому Миша оказался там обыкновенным рядовым пионером, а подчиняться он уже не умел, почувствовав себя в школе небольшим, но руководителем.
На следующую смену и в следующем году он в пионерский лагерь больше не ездил.
Приятель Юрий, который продолжал покровительствовать Мише в конфликтах с соседскими ребятами, напротив, охотно уезжал в лагерь на все три смены.
Мать Юры к тому времени из уборщиц перешла работать продавцом в продуктовом магазине и их жизнь вполне наладилась: все продукты она приносила из магазина и зарплаты, хоть и небольшой, вполне хватало на всё остальное – даже велосипед Юрке купила и телевизор в дом, куда они переехали из своей избушки – квартиру, такую же как у Миши, она получила от местного управления торговли.
Бывая у Юры в гостях после уроков, они вместе смотрели телевизор, и пили чай с конфетами, которые были всегда. Миша как-то спросил мать Юры: не опасно ли носить продукты из магазина, на что получил убедительные разъяснения, что гораздо опаснее иметь излишки товаров в магазине.
–Понимаешь, Миша, – объясняла Юрина мама – мы продаем продукты: сахар, муку, крупу и прочее и всё это надо упаковать в бумажные кульки, чтобы не рассыпалось. У нас в магазине стоит рулон упаковочной бумаги, весом почти триста килограммов и мы его расходуем за месяц. Я не обвешиваю и не обсчитываю покупателей, но за счет этой бумаги каждый месяц получается излишек продуктов на триста килограммов. Если этот излишек обнаружит ревизия, получится, что мы обманули покупателей и тогда нас накажут.
Вот почему продавцы и берут излишек продуктов себе домой, чтобы не оказаться ворами. Да, мы кладем бумажку на весы с другой стороны для равновесия, но кулёк всё равно тяжелее. Ещё есть усушка, утряска и списание подпорченных товаров, которые мы не имеем права продавать, но они вполне съедобные: ты же ешь конфеты у нас, а это списанные конфеты, у которых закончился срок годности. Так и другие товары.
Поэтому, для нас, продавцов, лучше небольшая недостача товаров, чем излишек. Недостача – это ошибка продавца в пользу покупателей и её можно просто восполнить, что мы иногда и делаем, сообща внося в кассу недостающую сумму, а излишек – это обман покупателей, за что могут привлечь к уголовной ответственности.
Так что Миша, можешь смело есть эти конфеты – они не краденые. Плохо, когда в коллективе магазина заводится продавец, который украдкой от остальных начинает таскать домой товары без меры – тогда при каждой ревизии оказывается крупная недостача и продавцов могут уволить за воровство денег из кассы, которого на самом деле не было, – закончила мать Юры свои объяснения.
Мог ли Миша подумать тогда, что через много лет, в этой стране, но при другой власти, он – человек с высшим образованием, будет бездомным и безработным отщепенцем, вынужденным питаться, в основном, списанными продуктами, добытыми из мусорных контейнеров на рынке и у магазинов, но до этого была ещё целая жизнь.
А пока, Миша понял, что и без обмана вполне можно получать выгоду – надо только грамотно выполнять правила и инструкции на работе, а в жизни руководствоваться только личными интересами, говоря при этом, что заботишься об интересах коллектива.
Юркина мама завела себе друга – так она называла приходившего к ней мужика по имени Пётр, с неизвестной Юрке фамилией: мать говорила ему, что неважно какая фамилия – главное, чтобы человек был хороший, точь-в-точь, как отец говорил Мише об их фамилии.
Этот хороший человек любил выпить водочки вдвоём с Юркиной мамой – именно поэтому Юрка и проводил всё лето в пионерлагере, чтобы не мешать матери в её жизни.
Она не раз говорила при Мише, что если бы не было Юрки, то она давно бы устроила свою жизнь. Юрка говорил Мише, что когда они жили бедно, они жили лучше, чего Миша никак не мог понять: как это – бедно, но лучше?
Бутылки в парке у кинотеатра они больше не собирали: Мише, как председателю совета отряда этого никак делать было нельзя, А у Юрки тоже отпала нужда в копейках за сданные пустые бутылки.
В кино друзья ходили на каждый новый фильм, на который пускали подростков, а в свободное время смотрели телевизор: все передачи подряд по единственной программе, которую ловили антенны телевизоров у жителей поселка. Была ещё одна программа, но телевизоры в их поселке, несмотря на все ухищрения со строительством индивидуальных антенн, вторую программу ловили только изредка, в хорошую морозную погоду, которая бывала в этих краях всего несколько дней зимой.
В начале учебы в восьмом классе, всех учеников из Мишиного класса, кому исполнилось 14 лет, приняли в комсомол. Процедура приема в комсомол была хорошо отработана и занимала всего несколько минут для каждого ученика: надо сказать, что с уставом ВЛКСМ знаком и обязуюсь его выполнять и ещё ответить на пару простых вопросов о задачах комсомола – вот и весь приём.
Двое учеников из Мишиного класса не стали вступать в комсомол: сказали, что не готовы и от них отстали, предлагая вступить
