Влюбленная Джейн - Рейчел Гивни
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сперва приблизившись к творению сэра Кристофера Рена, а затем оставив его позади, путешественница заметила, что епископы, кураты и солидные прихожане стали встречаться ей реже. Теперь она видела тех, кого им полагалось спасать: белошвеек, цветочниц и прачек Чипсайда. Мрамор колонн и медь куполов сменились полусгнившим деревом и старым кирпичом. Острые булыжники под ногами покрывал слой грязи, а вместо тех хитроумных систем, которые избавляли от нечистот Мейфэр и Пикадилли, здесь использовались немудреные устройства опорожнения ведер при помощи силы земного притяжения. Стены глинобитных домишек лоснились от копоти. Никогда прежде Джейн не приходилось бывать в подобных местах. Какой-то мужчина с пятном от супа на галстуке показал ей язык и увязался за нею. Она заявила, что ее отец – констебль. Это помогло: незнакомец сел на кучу гниющей капусты и захрапел.
Джейн облегченно перевела дух и, прошагав еще три квартала, приблизилась к дому, который разыскивала. Опять сверилась с адресом в записке. Да, это здесь. Два больших новых здания с обеих сторон подпирали двухэтажный дом тюдоровских времен. Его темные балки прогнулись, беленые стены покрылись желтыми пятнами, тростниковая крыша ввалилась внутрь. Казалось, постройка вот-вот рухнет.
Джейн легонько постучала в дубовую дверь. Никто не ответил. Черные решетчатые окна были наглухо закрыты. Постучав еще раз, посильнее, и крикнув: «Есть кто-нибудь?», Джейн подняла глаза: труба не дымила.
– Кто вы такая? – донесся голос.
Джейн обернулась. К ней, прихрамывая, шла женщина с длинными седыми волосами, которые, ничем не прибранные, падали на лицо и окутывали тело, будто огромный колышущийся кокон из сахарной ваты. На черном платье пестрели заплаты: дыру на плече прикрывал кусок клетчатой материи, прореху в подоле – большой коричневый ромб. К груди женщина подвязала несколько вилков капусты. Сколько именно – сказать было трудно.
– Меня зовут мисс Остен. А вы миссис Синклер?
– Может, да, а может, и нет.
Войдя в дом, женщина тут же заперлась.
– Я пришла по совету мисс Харвуд! – прокричала Джейн сквозь толстые дубовые доски.
Дверь приоткрылась. Джейн осторожно вошла, думая, что, вероятно, идет навстречу собственной гибели. Окна, заклеенные черной бумагой, не пропускали света.
– Помочь не хотите? Они сами не загорятся, – сказала хозяйка дома, зажигая свечу.
Джейн ощупью отыскала еще одну и сделала то же самое.
– Как Эмили? – спросила миссис Синклер.
– Ей не хватает угля, – ответила Джейн, оглядывая комнату, – но она старается поправить положение, занимаясь живописью.
Хозяйка зажгла еще несколько свечей. Теперь можно было различить земляной пол, очаг и два стула.
– У вас здесь уютно, – кивнула Джейн, не понимая, зачем миссис Синклер понадобилось столько света, если в комнате нечего освещать.
Прищурившись, она вгляделась в лицо, сморщенное, как изюм. Старуха развела огонь в очаге.
– Здесь всегда жил и всегда будет жить кто-нибудь вроде меня.
Джейн еще раз окинула взглядом грязную комнатушку и, приподняв бровь, ответила:
– Не сомневаюсь.
Чипсайд уродовали тысячи подобных лачуг.
– Чего вы хотите? – спросила миссис Синклер, жестом предложив гостье сесть.
Джейн опустилась в кресло-качалку, от старости переставшее качаться, и ответила вопросом на вопрос:
– А что вы можете предложить?
– Я сваха.
Джейн вскочила.
– Уму непостижимо! Я проехала пол-Англии, пожертвовав остатками своей репутации, только затем, чтобы посетить сваху! Как будто в Бате они не торчат на каждом углу!
Она захотела себя ударить, придя в отчаяние от собственной доверчивости. Позаботившись лишь о том, как бы незаметно ускользнуть из дома, она почти не подумала, с чем ей придется столкнуться на пути в Лондон и что она там найдет. Оказалось, она приехала к очередной глупой свахе!
Вне себя от досады Джейн сделала шаг к двери.
– Я не простая сваха, – сказала миссис Синклер и, вооружившись почерневшей кочергой, пошевелила полено в очаге. Огонь вспыхнул.
– А какая же? Чем вы отличаетесь от тех кумушек, из-за которых в Бате яблоку негде упасть?
– Я исполняю желания.
Джейн усмехнулась. Потрескиванье и фырканье огня напомнили ей о романе, превратившемся в горстку пепла. Она снова села.
– Раз вы исполняете желания, так исполните мое. Мне нужен муж.
– Нужен – возьмите.
– В том-то и беда. Похоже, я не обладаю таким талантом.
– А почему – как вы думаете?
– Потому что я немолода и бедна.
– Ба! – воскликнула миссис Синклер. – Ваше поколение говорит про любовь так, будто это вы ее изобрели. Вы думаете, она возникает, когда у нас самый наилучший вид. Не тут-то было, настоящая любовь проявляет себя, когда мы выглядим хуже некуда. Всякие женщины находят мужей: и постарше вас, и победнее, и понеказистее. Дело в чем-то другом. Может, вы вовсе и не хотите замуж?
– Мысль о замужестве нисколько не отвратительна мне, – возразила Джейн. – Просто мужчины всегда меня отвергают. Да сваха вы или нет? У меня есть деньги, я заплачу.
– Среди тех мужчин нет того самого, который вам нужен. Чтобы его отыскать, вы должны совершить путешествие, – произнесла старуха зловеще.
– А что же, по-вашему, я совершила сегодня, если я семь часов тряслась в старом ящике в компании мужчины, который запросто мог оказаться пиратом?
– Вы все обращаете в шутку. Это вам только вредит, – проговорила миссис Синклер. Джейн не ответила. Тогда старуха, выкладывая капусту на стол, объяснила: – Я толкую о путешествии другого рода. Помочь вам можно, но ежели вы не согласны, то я вас не держу.
Джейн вздохнула, подумав о том, как дорого ей уже обошлась эта сомнительная затея.
– Если вы обладаете чудесными умениями, которыми намерены посрамить всех, кто пытался сосватать меня до вас, то хлопотать вы будете, наверное, не даром?
– Да, мне нужно от вас нечто ценное.
Джейн извлекла из кармана один фунт – все, что осталось от ее сбережений после того, как она оплатила дорогу.
– Вот. Больше у меня нет.
Сумма была невелика. Редкая сваха попросила бы меньше. Джейн даже радовалась, что не может заплатить более щедро, ведь старуха наверняка ее обманывала.
– Я прошу не денег и не того, что на них покупается, а того, что по-настоящему дорого.
Джейн, вздохнув, поерзала в своем кресле. Уже несколько утомленная этой туманной беседой, она принялась мысленно составлять список ценностей, имевшихся при ее персоне. На шее висел крестик, с любовью подаренный младшим братом Фрэнком. Он гордо заявил, будто это латунь, однако желтоватая пыльца, которая оставалась на коже, заставляла заподозрить, что украшение сделано из олова. Пальто и перчатки Джейн были добротны, но очень стары и выдавали то, как мало их хозяйка преуспела в искусстве штопки. Ни колец, ни дорогих гребешков она не носила. Нет, ей решительно нечем было соблазнить эту женщину.
– Полагаю, сударыня, вы видите, насколько я небогата. Все ценное, что у меня есть, лежит перед
