Свет между нами - Скотт Эмма

В горле встал ком. Живое воображение тут же нарисовало мне разнообразные ужасные травмы, которые и вызвали в услышанном мной голосе такую горечь.

– Ной получил тяжелые повреждения?

Люсьен пристально посмотрел мне в глаза.

– Да, мисс Конрой, он получил серьезные травмы.

– Как это произошло?

Лицо пожилого джентльмена исказилось, взгляд потяжелел.

– Он уехал собирать материал для статьи, которую писал для… «Планеты Х». Его отправили нырять со скалы в Мексике. Такое ныряние крайне опасно, но Ной был опытным и… бесстрашным. При последнем прыжке он неверно оценил глубину воды и ударился затылком о камень. Он двенадцать дней провел в коме.

Я невольно ахнула.

– О нет. Он… парализован? – это объяснило бы его затворничество. Однако в двухэтажном доме нет пандуса.

– Ной не парализован. Он каким-то чудом избежал повреждения позвоночника.

– Какое облегчение.

– Но он ослеп.

– Ослеп? – выпрямилась я на стуле.

Это звучало просто и безболезненно. Даже почти не трагично по сравнению с теми телесными повреждениями, которые Ной мог получить. А все могло быть гораздо хуже. Как с Крисом…

Я отогнала мысли о брате и подумала о Ное Лейке. Попыталась представить, каково это – потерять зрение. Когда густая черная завеса ничего не пропускает: ни краски мира, ни свет, ни пейзажи, ни лица любимых людей.

– Какой ужас.

– Прежде чем мы перейдем к не очень приятным подробностям, я объясню наконец цель нашего разговора-собеседования, – Люсьен подался вперед, ко мне. – Я вижу в вас трудолюбивую девушку, не боящуюся высказывать свою точку зрения, с душой и сердцем творческой личности. Девушку с толстой кожей, не желающую сдаваться. Должно быть, два эти качества вашей натуры происходят из закаленного характера профессии музыканта, oui?

Он говорил по-доброму и очень тактично. Я не могла позволить ему и дальше ошибаться в отношении меня. Он видел меня не той, кем я являюсь. Я поворачивала чашку, снова и снова, глядя на то, как в ней переливается черная жидкость.

– Я больше не играю, мистер Карон. Уже как год не хожу на прослушивания. Кое-что случилось и… – я подняла на него взгляд. – Я говорю вам это только потому, что не хочу, чтобы вы неправильно меня поняли.

– Подобная честность достойна уважения, – рассудительно ответил он. – И тем не менее я возлагаю на вас большие надежды.

– Большие надежды на что?

Люсьен сложил руки на столе.

– Мне хотелось бы, чтобы вы стали помощницей Ноя. Не просто помощницей, бегающей по делам и ведущей хозяйство, а личной помощницей в полном смысле этого выражения.

Я откинулась на спинку, переваривая услышанное.

– Мистер Карон, у меня нет надлежащей квалификации и подготовки, чтобы помогать слепому человеку.

– А Ной и не потерпит рядом подобного человека. Для наших намерений и цели отсутствие у вас квалификации в этом деле является благом.

– Неквалифицированность специалиста для вас плюс? – поразилась я.

Люсьен рассмеялся, тихо и интеллигентно.

– За последние девять недель я собеседовал и нанял шесть профессиональных помощников. Все они вскоре либо сами бросили эту работу, либо их уволил Ной. Ни одна из предыдущих встреч ничуть не походила на нашу с вами.

– Может, это потому, что я понятия не имела, что нахожусь на собеседовании? – хмыкнула я. – Почему я?

– Потому что, мисс Конрой, мне требуется, точнее, Ною требуется человек стойкий и сострадательный, который будет способен разглядеть за грубым фасадом страдающего молодого мужчину. Человека, который будет относиться к Ною по-доброму, несмотря на то, что тот, возможно, никогда не ответит и толикой взаимной любезности.

– А он не ответит? Почему? Что с ним не так? Ну, помимо слепоты.

– Несчастный случай лишил Ноя не только зрения. Он лишил его наслаждения и счастья, которые приносило ему любимое дело. Теперь Ноем владеют лишь горечь и злость, – Люсьен порывисто наклонился через стол. – Ной страдает, мисс Конрой, и, боюсь, если он так и не примирится со случившимся, страдания поглотят его, и жизнерадостный молодой человек, которого я когда-то знал, исчезнет навсегда.

– Я… не знаю, что сказать.

– Не говорите пока ничего, – Люсьен вытащил из стильной серебристой визитницы карточку и толкнул по столешнице ко мне. – Я бы попросил вас, чтобы вечером вы вышли в интернет, нашли информацию о Ное, а потом позвонили мне. Сегодня я готов в любое время ночи ответить на появившиеся у вас вопросы.

Наступило недолгое молчание. Я вертела в пальцах визитку, а Люсьен наблюдал за мной. В его синих глазах светилась надежда.

– Могу я узнать сейчас, как оплачивается эта работа?

– Разумеется. Прощу прощения, что не упомянул о самом жизненно необходимом, как вы, американцы, любите говорить, – Люсьен коротко рассмеялся. – Зарплата составляет сорок тысяч долларов в год, плюс деньги на еду и оплата всех медицинских услуг.

Я кивнула, стараясь сохранять на лице невозмутимое выражение.

– Звучит неплохо. Замечательно. Классно.

Боже мой! Наш разговор внезапно перестал казаться мне странным. Да на меня свалился дар с небес! Я еле сдерживалась, чтобы от радости не вскочить и не обнять Люсьена. Моего благодетеля, явившегося спасти меня от шумных соседей по квартире и мизерных чаевых.

– Должен предупредить вас, мисс Конрой, – мрачно сказал Люсьен, – будет нелегко читать про случившееся с Ноем. Подробности жутковаты. Но мне нужно, чтобы вы это сделали, поскольку в таком случае, когда он будет с вами груб и жесток, вы будете понимать: источник его боли – не вы.

– Хорошо, – медленно произнесла я. – А что потом?

– Если вы согласитесь стать его помощницей, то встретитесь с Ноем, желательно завтра. Новых работников он должен одобрить лично. По большому счету это просто формальность, но ведь он и правда имеет право на свободу выбора в данном вопросе, даже если и использует его, чтобы запугать и помучить новичка.

Запугать и помучить? Звучало малоприятно, однако, признаться честно, в моей голове сейчас плясало число в сорок тысяч в кольце из долларовых знаков. А бесплатная еда? А оплата медицинских услуг? Это же вишенка на торте для такой девчонки, как я. Прошлой зимой мне пришлось несколько часов торчать с температурой в переполненной народом больнице.

– Простите, но мне пора идти, – Люсьен поднялся и подал мне руку. – И на прощанье скажу: я нанимаю личного помощника, мисс Конрой, но это лишь должность на бумаге. На самом деле я очень надеюсь на то, что если вы возьметесь за эту работу, то станете для Ноя чем-то большим. Тем, в ком он нуждается гораздо больше, чем в служанке или поварихе.

– А в ком он нуждается?

Люсьен печально улыбнулся.

– В том, кто останется.

Глава 6

В поезде по дороге домой у меня руки чесались взять мобильный и забить в поиске имя «Ной Лейк». Но Люсьен заслуживал того, чтобы я посвятила этому все свое безраздельное внимание. Еще меня немного напрягало то, что я могу узнать. «Подробности жутковаты», – сказал Люсьен. Про такие вещи нелегко читать.

Домой я попала ближе к четырем часам дня. Эмили еще не вернулась с работы няни, но уже скоро придет и потребует денег, которых у меня нет. Форрест и Коллин, конечно же, были дома и сидели в гостиной, ведь не дай бог ее займу я! За все свое проживание тут я и часа не провела в спокойствии и одиночестве.

Я проскочила мимо них, пробормотав приветствие, и заперлась в своей комнате. Включила ноутбук и набила в браузере: «Ной Лейк».

Выскочило несколько десятков кричащих заголовков.

«Спортсмен-экстремал в коме после ныряния со скалы в Акапулько».

«Журналист-фотограф «Планеты Х» в критическом состоянии доставлен по воздуху в больницу «Наваль де Акапулько».