Игра в любовь - Кэти Максвелл

— Нам никогда не убежать от своего прошлого, лэрд Тайболд. Вам ли этого не знать.

Вернулись Хью с Энн, неся охапки ее личных вещей.

— Можете сложить свои вещи в мою охотничью сумку, — предложил Хью.

— Спасибо, — поблагодарила Энн. — Я нашла далеко не все, что хотелось бы…

Она внезапно умолкла и уставилась на Айдена.

— Что-то не так? — спросил он.

— Ваше лицо, — ошеломленно произнесла она. — Вы выглядите…

Она замялась, и Айден поймал себя на том, что с нетерпением ждет, что же она скажет. Многие женщины считали, что он по-своему красив, этакой суровой красотой. Поэтому в ее реакции не было ничего удивительного. В конце концов, он же все-таки лэрд.

— …почти как нормальный человек, — закончила она.

Итак, у этой кошечки обнаружились коготки. Что еще хуже, Айдену, обычно отличавшемуся хорошим чувством юмора, ее ответ не понравился. Ему захотелось отпустить колкость в ее адрес, но она уже начала запихивать свои вещи в охотничью сумку и была всецело поглощена процессом. К несчастью, Хью меры не знал.

— Это хорошо или плохо, миледи?

Энн растерялась, словно совершенно забыла, о чем они только что говорили. Затем окинула Айдена оценивающим взглядом.

— Я еще не решила. Но могу сразу сказать: ему нужно подстричься. Срочно. Длинные волосы нынче не в моде.

Айден чуть не зарычал в ответ на ее дерзкий комментарий. На него это было непохоже. Он не был тщеславным человеком. Или, по крайней мере, пытался таковым не быть. Но при этом он ненавидел дебютанток. Он горделиво встряхнул волосами. На такие глупости, как стрижка, у него не оставалось времени.

Дикон решил за него вступиться.

— Понимаете, — обратился он к Энн, — во время охоты Хью обычно складывает в эту сумку тушки мертвых птиц. А они часто все в грязи и кишат блохами и всевозможными паразитами.

Она на миг прекратила укладывать одежду, но затем снова взялась за дело, намеренно игнорируя его замечание.

Глаза Айдена и Дикона встретились.

«Завтра же она уедет», — взглядом пообещал он другу.

Дикон скептически хмыкнул и пришпорил своего коня. Сзади к его седлу была привязана туша кошки. Он поскакал впереди остальных.

— Вы поедете со мной, — сообщил Айден Энн.

Он направился к Бьюмэнсу, ожидая, что Энн последует за ним. Но тут лошадь Хью подалась вперед, и не успела девушка сделать шаг, как лицом к лицу столкнулась с мертвым кучером, тело которого было переброшено через круп лошади. Труп еще не начал окоченевать.

Энн побледнела. Айден ожидал истерического припадка и мольбы отвезти ее назад в Лондон… но так и не дождался.

Она сдавленно выдохнула, а затем, к удивлению Айдена, подняла руку и легонько коснулась поросшей седой щетиной щеки кучера.

— Он был таким хорошим, добрым человеком…

— Мы похороним его в Кельвине, — сказал Айден. — У него была семья? Нужно им сообщить.

Энн грустно улыбнулась уголками губ.

— У него было много жен. По его словам, по одной в каждом графстве. Я уверена, что ваша сестра лучше нас знает, с кем нужно связаться.

— Вот и поговорите с ней об этом, когда приедете в Лондон, — решительно заявил Айден.

Ее серые глаза — когда-то ясные — потемнели. В их глубинах он прочел вызов. Видимо, Хью это тоже заметил, потому как счел за благо последовать за Диконом.

Айден подождал, пока они останутся одни.

— Завтра же вы уезжаете, — твердо заявил он.

— А как же наш брак?

— Нет никакого брака.

Она что, полоумная, в самом деле?

— Он не был консумирован — и не будет. Вы вернетесь к моей сестре, и она займется аннулированием контракта, а еще выплатит вам приличную компенсацию, ведь это она все начала. Вот все, что я могу вам предложить.

Энн опустила голову. Айден, не веря, что она может так легко сдаться, ждал подвоха или очередной колкости, но когда ничего этого не последовало, он, наконец, понял, как же сильно она устала. Он сбавил обороты.

— Идемте же. Вам нужно хорошенько отдохнуть, а наутро вы будете чувствовать себя по-другому.

Боже правый, он говорил с ней как нянька! Айден взобрался на Бьюмэнса. Конь в нетерпении ударил копытом, желая последовать за остальными.

Она осмотрела животное от гигантских копыт и широкой грудины до кончиков ушей.

— Как я залезу на это огромное чудище?

Он нетерпеливо помахал вытянутой рукой прямо перед ее лицом.

— Точно так же, как я вытащил вас из нутра кареты.

— Ну а куда я сяду?

Айден почувствовал, что его терпение скоро лопнет.

— Мисс Энн, если вам так хочется, вы можете пойти пешком.

Она вложила свою руку в его ладонь. Пальцы у нее были длинные и женственные, а кожа нежная, как шелк ее платьев. Он поднял ее и усадил перед собой.

Он был абсолютно уверен, что поступит правильно, отправив ее назад. Она явно не привыкла к верховой езде. На руках он не заметил мозолей. А одежда была слишком тонкой для местного климата. Она здесь просто не выживет.

Но сейчас она сидела прямо у него между ног, ее округлившиеся ягодицы были прижаты к его твердеющему члену.

Что ж, по крайней мере, она не превратила его в евнуха.

Она заерзала, усаживаясь поудобней. Айден хотел было прикрикнуть на нее, чтобы сидела спокойно, но вовремя прикусил язык и издал только сдавленный стон. Щеки ее тут же залились краской.

— Я совсем забыла о вашей травме, — поспешно извинилась она. — Я могу сесть у вас за спиной.

Ну да, и обвить его своими длинными ногами, потому что иначе она упадет, и прижаться грудью к его спине.

— Оставайтесь на месте. — Так или иначе, он был обречен на пытку. — Ехать нам еще долго, уже темнеет. Я не хочу всю дорогу волноваться о том, как бы вы не упали с лошади.

Хорошо все-таки, что завтра она уезжает. Завтра, завтра, завтра.

Глава 3

Энн не могла расслабиться. Тело мужа буквально обволакивало ее. И ехали они не на какой-то несчастной забитой кляче, а на огромном и могучем жеребце, под стать своему хозяину.

Она не знала, как себя вести. Таких людей, как Айден, она никогда прежде не встречала. Он не был ни галантным, ни эрудированным, ни слабым, но зато мужественности ему было не занимать. Он не имел ничего общего с человеком, изображенным на миниатюре. На носу, выглядевшем таким прямым и аристократическим на портрете, обнаружилась легкая горбинка. Очевидно, этот нос ломали и, возможно, даже не раз. Характер и годы сделали черты его лица тверже. Особенно подчеркивала это густая борода, в которой застряли частички краски.

Как ни старалась, она не могла представить его в Лондоне. Такой человек, как он, никогда не станет делать себе завивку гофре или носить накрахмаленный воротничок. Он играл по незнакомым ей правилам. Слишком прямолинейный, дерзкий и крайне эксцентричный: вот слова, которыми она могла его описать.