Трущобы империй - Василий Сергеевич Панфилов

Эклектика полнейшая, но для городов девятнадцатого века вполне нормальная. Бывший студент прекрасно помнил по экскурсионной поездке в Москву, что и она в это время сравнительно невелика. Исторический центр вокруг Кремля, а все эти Замоскворечья и Хамовники являлись скорее городами-спутниками, чем полноценными районами столицы.

– Мда… прямо-таки родные лондонские трущобы, – скривился Фред, обозрев Пять Точек.

Начавшийся монолог прервал дикий визг, и из переулка вылетела грязная худая свинья, за которой гнался не менее грязный мужик, размахивающий здоровенным ножом и отчаянно ругающийся.

– Не, – затряс головой англичанин, – такого не припомню.

Алекс равнодушно пожал плечами, он в области трущоб экспертом себя не считал. Узкие проходы, везде грязь и запах отходов, шныряющие повсюду грязные дети, взрослые с опухшими от постоянного пьянства физиономиями.

Встречались и личности, выглядящие сравнительно прилично – как работяги из небогатых. К одному из таких попаданец и прицепился.

– Из Лондона? Хм…, – работяга, говорящий с явственным ирландским акцентом, несколько неприязненно посмотрел на парня.

– Приехали из Лондона, – выделил попаданец голосом, – а так… вот у меня дедушка из Уэльса.

Ирландец тут же помягчел, валлийцы всё-таки кельты, почти свои…

– Остановиться нужно? Ну это у Старой Мэг вам. Народ такой же небогатый, но в основном приличный, семейный. Пьющих не в меру она терпеть не может, у самой старик всю жизнь пил, да колотил её под пьяную руку. Как помер старый, так она алкашей и выселила. Не сказать, что условия сильно хорошие, там всё-таки детворы много, шуму от них… Или в бараки?

Патрик, который считал уже попаданца практически приятелем, оживился и принялся рассказывать о бараках. По его словам, там весело, свои парни. Картишки, выпивка, подраться можно в охотку…

– Нам бы с кузеном пока оклематься, осмотреться, – остановил его Алекс, – так что к Мэг наверное. А ежели захотим отдохнуть, так и в бараки зайдём.

Патрик просиял и проводил их к дому Мэг. Довольно большое и очень старое трёхэтажное здание, построенное изначально скверно. Мысленно вздохнув, бывший студент вспомнил свой небогатый опыт КВНщика, нацепил любезную улыбку и начал обхаживать высокую, сухую как палка старуху с подозрительными подслеповатыми глазами, закутавшуюся в старую, погрызенную молью шаль, едко пахнущую нафталином.

Заселились в крохотную комнатушку, площадью метров в шесть, отделённую от соседей дощатой щелястой перегородкой. За стеной жила супружеская пара с шестью детьми, так что Алекс настроен достаточно пессимистично… С другой стороны, после ночлежек оно вроде как и ничего. По крайней мере, своя кровать и отдельное помещение. Даже окошко имеется! Пусть оно составлено из кусочков стёкол и в него ощутимо дуло, но есть же!

– Не знал, что у тебя родные из Уэльса, – негромко сказал Фред, – как только старуха вышла.

– Я тоже не знал, – невозмутимо ответил попаданец. Приятель вытаращился на него и зажал рот рукой, чтобы не заржать.

– Так ты…

– Говорил то, что от меня хотели услышать.

– Умно, – с уважением протянул Фред, – вроде как раз из Уэлльса, то валлиец, кельт. То есть для ирландцев практически свой. И для англов тоже – ибо из Уэльса, это ещё не значит, что кельт… так? Там ведь давно англосаксы живут, да и отношение к валлийцам поуважительней.

– В точку, – попаданец скинул наконец мешок со спины и принялся разбирать его. Благо, комната достаточно чистая, а при заселении их снабдили даже бельём – нешуточный жест доверия со стороны Старой Мэг, очарованной попаданцем.

– Я тебе больше скажу, – продолжил он, разбирая вещи, – я даже не знаю, какой я национальности.

Фред понимающе закивал…

– Да эт нормально, ежели мать из портовых, так оно и… У меня бабка передком подрабатывала, чего уж… Жрать если нечего…

– Нет! – Алекс прервал мысли приятеля и рассказал ему о своей якобы амнезии. Фред присвистнул сочувственно и покачал головой.

– Теперь понятно, что ты к ирлашкам ровно… думаешь, и сам можешь из них?

Вместо ответа попаданец развёл руками. Фред немного посидел, крепко о чём-то задумавшись, потом поднял на Алекса глаза и сказал серьёзно:

– Знаешь… а похрен. Ты мой друг и точка. Даже если ты ирландец или поляк.

Для Фреда его крайне националистическими взглядами, это не просто слова. Алексей оценил… возможно, у него появился настоящий друг.

Глава шестая

– У обоих предки из Уэльса, – заливался Алекс, сидя на нарах и приобняв Фреда за плечо левой рукой, – мы ещё в Лондоне столкнулись, ну и… по запаху друг друга узнали, что ли.

– Ага, – подтвердил Фред, шмыгнув носом, – в ночлежке познакомились. И знаете… сразу как-то понятно стало – свой это. Тот, кому можно не только спину в драке доверить, но и кошелёк.

Ирландцы из рабочего барака жадно слушали, такие полу мистические истории кельты любили.

– Эт да, – протянул один из работяг с испещрённым оспинами лицом, – кельты всё ж таки порядочней англосаксов. Сволоты среди наших куда как поменьше.

– Кто? Врать не буду, не знаю, – продолжил Алекс, – Что у меня деда совсем мальцом в Лондон привезли, что у него. Сами знаете, как это бывает.

Сидящий напротив Шимус яростно закивал, подобные похищения детей для англичан фактически норма. Повод? Да какой угодно… чаще всего неправильная семья, то есть не англикане и не протестанты, не англосаксы, недостаточно набожны или состоятельны.

У таких семей дети изымались ради их собственного блага[21], чаще всего оказываясь потом на фабриках, в шахтах или на фермах, причём по кабальным контрактам – чем больше они работали, тем больше оказывались должны. Получалось фактическое рабство, причём наследственное – долги родителей переходили детям.

Для ирландцев эта тема всегда являлась особенно болезненной, потому как они не первый век являлись объектом купли-продажи, причём вполне официально. Дошло даже до того, что ирландцев объявили потомками негров, только что осветлившихся в условиях Севера. И рачительные рабовладельцы сводили дешёвых ирландских рабынь с дорогими мужчинами-неграми, ради получения дорогого цветного потомства[22]. Практика эта прекратилась сравнительно недавно, несмотря на почти вековой официальный запрет, да и то… бывали случаи.

Сидели в бараках до глубокой ночи, пели песни и травили байки. Алекс старался вовсю, вспоминая КВНовское прошлое. Пусть это и нищета, пусть голь перекатная… но работяги тут свои, Пять Точек район преимущественно ирландский, мигрантский. Последнее скорее преимущество, всё-таки и сами…

А стать тут своими крайне важно, район оказался настолько криминальным, что даже лондонские трущобы, пожалуй, спасовали бы. Немалая часть эмигрантов так или иначе проходила через этот район, в большинстве своём