Серебряная куница с крыльями филина - Ан Ци
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Петя, это уж ты хватил. В банке? Это из «ихней жизни»! – усмехнулся Майский.
– Ты, Олежка, мыслишь прежними категориями. Посмотри, юная Луша не удивляется. В этом смысле жизнь «нашенская» с «ихней» понемногу уравнивается. Но я просто, как ты понимаешь, сбацал риторическую фигуру. Если не нравится, придумай что-нибудь другое. А идея понятна.
– Пётр Андреевич, мне очень неудобно, но… давайте сделаем перерыв, а? – жалобно попросила Луша. – Уже семь часов. Олег Николаевич мне строго запретил дома есть, потому что он наловил рыбы и уже даже почистил! А я принесла картошечки. Она в печке стоит. Укроп свежий с малосольными огурцами тоже есть и…
– Немедленно прекрати! У меня слюноотделение от твоих стенаний началось как у собаки Павлова. Я всё понял. Ужинаем! Нет, братцы, вы только посмотрите на нашего Лорда. По-моему, он не просто понимает, но скоро сам говорить начнет.
– Собака, до тех пор спокойно лежавшая у ног Петра, при слове: «ужинаем» встала, поглядела на хозяина, затем на Олега и неторопливо, но уверенно направилась в кухню
6. Первое появление Аниты Таубе
Анита с утра была в плохом настроении. Сотрудники один за другим рапортовали ей об «отказах». Семья из трёх человек не может лететь в Египет – заболел пятилетний сын. Молодожёны поругались. Поэтому «она», рыдая, простонала, что «он» отказался от Турции наотрез! И, наконец, целая группа из шести человек из большой фирмы, продающей автомобили, не берёт отпуск, как раньше собиралась. У них неожиданно счастье привалило – большой заказ. Значит, надо срочно работать. Им шеф пообещал, что он премирует их поездкой в Дубае. Но только не сейчас, а потом. И все эти туристы заплатили только аванс. А она уже перевела деньги за рубеж. Ведь билеты заказаны, отели зарезервированы, и всё такое! Конечно, она застрахована, но пока это кампания заплатит! А банк, как водится, тянет с кредитом.
– Дома сломалась кофейная машина. На работе кто-то бросил опять окурок в цветочный горшок с ее любимой бромелией. Кому бы голову открутить?
– Что, Дима? – недовольно обернулась она к помощнику, ответственному за финансы, вошедшему в кабинет.
– Если опять отказ, лучше и не начинайте. Все останетесь без премии по итогам квартала!
Бухгалтер Крайко сделал сочувственно-понимающее лицо.
– Анита Сергеевна, кто-то Вас по личному делу добивается. Говорит, друг детства некоего Паши Мухаммедшина. Зовут Сева. Говорит, очень важно. Как прикажете, соединять или послать к…? – Дима вопросительно поглядел на шефиню.
– Как, говорите, зовут? – рассеянно переспросила начальница и добавила невпопад очень тихо. – Столько отказов, и всё на курортных направлениях: египетских, турецких…
– Сева – зовут! – удивился Крайко. – Но я не расслышал, на каких направлениях?
– Польских! – в это время включилась Анита.
– Что Вы, Анита Сергеевна, – растерялся Дима, – у нас вообще нет Польши. Мы же туда не возим!
– Да нет, это фамилия. Я его действительно знаю с малолетства: Сева Польских. Можете соединять.
Она сдержанно, но приветливо поздоровалась с молодым человеком, внимательно выслушала его, задала несколько вопросов, а затем вздохнула.
– Значит, до сих пор никаких следов?
– Ни малейших, – подтвердил Сева.
– А с Пашей в Базеле приключилась эта история.
– Вот именно, Анита Сергеевна, он в больнице! И поэтому я решил обратиться к людям, которые действительно умеют искать. Глава этого агентства профессиональный юрист. И я к ним пришёл не с улицы, а по рекомендации наших общих с Мухаммедшиными друзей. Теперь детективы пытаются разобраться, поэтому они к Вам…
– Да я понимаю! Им нужно узнать об Эрне как можно больше. А я, возможно, вообще единственный человек, который…
– Хорошо, я согласна, – оборвала она себя на полуслове, – девочка снова может прийти, пусть только позвонит, я назначу время. Сам понимаешь, я человек занятой.
Сева в ответ принялся ее благодарить, но в это время запиликал внутренний телефон, в дверь требовательно постучали, а на дисплее замигал сигнал: «срочное сообщение!» Анита быстро извинилась и распрощалась, мысленно обозвав себя бессердечной толстокожей свиньёй. «Эрна, дочь маминой подруги и её собственная… м-м-м… Ну конечно, тоже подруга, а кто ещё! Так вот: она пропала. Неизвестно, жива вообще или нет, Анита же занимается бестрепетно своими делами и не может уделить Севе нескольких минут.»
– Ничего, я Севке перезвоню. Детективы стоят, наверно, уйму денег. Я скажу, что он может на меня рассчитывать. А девочке, Лукерье этой, постараюсь, что могу, рассказать.
И, успокоив растревоженную совесть этими соображениями, Анита Таубе, подняв трубку, одновременно села к компьютеру. Тут же повторился стук в дверь, и она, сделав любезную мину, разрешила:
– Да, пожалуйста. Заходите!
7. Консультация «Ариадна» и ее пациенты
Эрна Александровна делала ультразвуковое обследование, когда в сестринской зазвонил телефон.
– Консультация «Ариадна». Здравствуйте, я Вас слушаю, – услышала она голос Раи.
– Что? Нет, она в процедурной. Нет, не раньше, чем через полчаса. Как Вы сказали, доктор Ерофеев из восьмой онкологии? Да, конечно, одну минутку, я сейчас запишу телефон. Не беспокойтесь, я обязательно передам.
«Глеб! Даже плохо помню, когда мы с ним в последний раз общались», -удивилась Эрна. – «Что ему от меня надо? Не иначе, по делу. У кого-то аденома простаты. Если у него самого, так он ко мне не пойдёт. Ладно, сам перезвонит, бес с ним, а не позвонит – ещё лучше. Хорошо – моего нового мобильного у него нет. Как-то не очень уютно, что женился он на нашей этой девочке, лаборантке-практикантке. Про меня она не знает, а узнает, не дай бог, так неведомо, как отреагирует. У меня никаких эмоций это не вызывает, а её я не хотела бы огорчать или портить их отношения.»
Но Эрна напрасно надеялась. Она не отзывалась на просьбу Ерофеева позвонить – закрутилась, да ей и не особенно хотелось. И поэтому Глеб звонил сам ещё раза три, пока однажды не отловил её в кабинете. Надо отдать ему должное, он не стал тянуть кота за хвост и изображать любезного кавалера, что решил проявить внимание или снова поухаживать за бывшей подругой. Кратко изложив свои трудности, он вздохнул.
– Я долго стеснялся. Только ты с этой стороны обо мне, если уж не
