Газета День Литературы # 106 (2005 6) - Газета День Литературы

Если не откровенную рекламу игорного заведения предлагают заинтересованным читателям издатели из казино "Европа", то, думал я, наверняка ещё более заманчивую книгу советов, как обыграть всех, как из казино "Европа" выйти богатым. Тогда и деньги в такие книги не грех вложить. Окупятся сторицей. А кто же будет читать тонкие художественные наблюдения за тонким миром игры, кто будет наслаждаться словом, пусть и посвященным одной из загадочных страстей человеческих?

Лишь ценители тонкого слова, но у них сегодня вряд ли бренчат монеты в кошельках, чтобы посещать казино. Лишь паломники игры, но они и без таких книжек никогда не откажутся от своего паломничества. И будут играть где угодно, как угодно и на что угодно.

Значит, движет издателями этих двух книг из казино "Европа" лишь игровое бескорыстие. Думаю, они сами в известной мере паломники игры. И любят её не меньше, а то и больше, чем доходы, ими извлекаемые. Впрочем, и рецензия моя столь же бескорыстна. И читатели нашей газеты вряд ли, прочитав её, бросятся в казино "Европа".

Потому отвлечемся от казино и обратимся к самим книжкам. Одна выпущена в 2003 году и называется "Тайны тонкого мира игры". Вторая выпущена в 2005 году под названием "Лёд и пламя игры".

Половина текстов и высказываний бережно собрана составителем из шедевров мировой литературы. Прежде всего из русской литературы. Впрочем, кто не знает из любителей русской словесности, сколь увлечены были наши русские гении игрой во всех её вариантах. Кто не помнит игроков Гоголя и Достоевского, Пушкина и Некрасова?

И всё же не рискну эти книги назвать антологиями, скорее художественные вкрапления наших и мировых гениев становятся такой центонной, заимствованной частью единого авторского художественного замысла. Раскрывают прежде всего его же игровой и художественный мир.

Кто этот анонимный паломник игры и что хочет сказать он этими двумя книгами? Меньше всего заметно стремление угодить владельцам казино "Европа". Вряд ли ему за эти книги будут подкидывать бесплатные фишки или дилеры заставят шарик подчиняться его желаниям. Сколько проигрывал, очевидно, столько же и будет проигрывать. Сколько иногда выигрывал по чудесной случайности, скорее всего, столько же и будет выигрывать. Разве что фортуна повернется к нему благосклонно за его художественное паломничество? То, что я прочитал, можно назвать и повестью об игре. И даже выдвинуть на какую-нибудь литературную премию за тонкость и изящество наблюдений. Хотя написано на книжках: "Не для продажи", и выпущены они , небось, экземпляров по сто, не больше. Для тонких ценителей и игры, и литературы. Автор книги ушел в тайну, и пишет он о тайнах, но не лживых тайнах, как обыграть и рулетку, и дилера, и самому взглядом остановить шарик на нужной цифре. О тайнах игры как таковой.

"Игра гораздо тоньше таких понятий, как выигрыш и проигрыш, и эта книга — об эстетических мгновениях тонкого мира, "где прошелся загадки таинственный ноготь", как сказал знаменитый поэт. Ведь чтение об игре — это продолжение игры. Что же касается практических советов, то чем дальше от истины, тем ближе к ней…"

И что такое истина в категориях игры? Не в том же, на какую цифру ставить, у какого дилера играть. Может быть, в том, что великое чудо игры готово произойти в любую минуту, когда и надеяться не на что. Или это тоже легенда? Игры без легенд не бывает. Вот и автор книг не может обойтись без легенд. То о слепом профессионале в Монако, всегда выигрывающем и сразу уходившем. Был ли он, не был, не так важно, нужна вера в него. Нужна вера в интуицию. Нужна любовь к риску. То о загадочном синдроме выздоровления чуть ли не от всех болезней во время игры. "…Здесь никогда не болеют. Даже проигравшие… Игра в буквальном смысле слова лечит. Да. Это чистое пламя сжигает всю плесень и хилость души… Игра — это тайна… За три года у меня ни разу не открылась язва…" Или ещё поэтичнее :

Крутилось колесо рулетки,

Сгорали раковые клетки…

А легенда о прозрении во время игры, о тайных голосах, предсказывающих удачу, разве без таких легенд возможен разговор об игре. Но и здесь, в пересказе легенд, автор старается не пережать. Он понимает, что эти таинственные прозрения "…не сыплются горохом, они накапливаются в паузах, ведь игрок — спринтер. А казино — марафонец. Пробежав сто метров, чемпионы падают на землю в полуобмороке, а шарик всё крутится и крутится. И до спасительной паузы не выдерживает ни один из игроков. Вот это уже ближе не к легендам об игре, а к наблюдениям за игрой и за самим собой. Если и даётся в книжках совет, то совет о спасительной паузе: "Спасительная пауза… Она необходима в творчестве, в ораторском искусстве — перед главной фразой в тонкой беседе, и в игре. Пауза — составляющая игры, элемент её успеха... Играющие знают это, но мало кто умеет выдержать её, преодолев безумный гон по кругу" Как писал Редьярд Киплинг:

И если ты способен всё, что стало

Тебе привычным, выложить на стол,

Всё проиграть и всё начать сначала.

Не пожалев того, что приобрёл…

Автор, видимо, и сам не раз выкладывал на стол всё, что можно проиграть, хоть и пробует показаться читателю героем, стоящим над игрой, над ситуацией. Впрочем, это тоже игра. И повествование в двух книгах — это тоже игра и с собой, и с читателем, и со своими издателями. Иногда он и сам себя оберегает от игры, проветривая свои "серые клеточки", уходя от бесплодных грез. Герой книг предстает перед нами в разных состояниях: в эйфории выигрыша, в усталом равнодушии после бессонной проигранной ночи, в надеждах и разочарованиях, в самом процессе игры. Иногда он сам говорит себе: "Когда я увлечен своей работой, игра теряет притягательную силу и становится второстепенной. Клин вышибают клином. Делу — время, потехе — час…"

Но бывает, что клин игры вышибает клин работы. И приходит великая иллюзия освобождения от всего лишнего, кроме игры. Ведь в игре и не болеют, никаких тебе инфарктов и приступов, ни одной "Скорой помощи". Даже проигравшие — молодеют. Может, это тоже — самооправдание игрока…

В каком-то смысле перед нами ещё одна исповедь и заповедь игрока. Продолжение русской литературной традиции. На автора играют и вкрапленные в текст книги блестяще выполненные художественные иллюстрации великих мастеров живописи. Тоже посвятивших немало полотен процессу игры. Тут и Павел Федотов "Игроки", и Караваджо " Шулеры", Поль Сезанн "Игроки в карты" и Виктор Васнецов "Преферанс". Тут и прекрасно сделанные фотографии атрибутов игры. Эти книги сами по себе — паузы между игрой. Паузы и для автора, и для читателя.

Я бы сравнил эти тексты с книгой Венедикта Ерофеева "Москва—Петушки". И там, и здесь истинный любитель — выпивки ли, игры ли — исповедально раскрывается перед читателем и переживает вновь сам процесс, и ищет себе высших оправданий, не понимая даже, что читателю оправдания ни к чему, автор оправдывается перед собой. Любопытно, как автор игровых книг выстраивает систему счастливых и несчастливых примет; насколько я понимаю, нет более суеверных людей, нежели игроки. "Надо знать свои дни. В Африке, например, когда дует сирокко, растет кривая преступлений и несчастных случаев. Игра и ветер, игра и погода взаимосвязаны… Бывают дни, когда всё как бы незнакомо, и лучше никуда не выходить из дома…" Это уже почти стихи.

Впрочем, поэтическая натура автора видна во всём, даже в его манере игры. Но главное, чтобы не было страха спустить деньги, даже если это последние деньги, тогда рука легкая творит чудеса… Вообще автор любит мир чудес. Он и игру воспринимает, как возможность проявления чуда. И чем реже Оно, тем бывает чудесней.

А эти забавные истории, рассказанные автором, как благодаря игре на свет появляются великие творения литературы. Великий Байрон пишет "Чайльда Гарольда", и роман этот обязан карточной игре. Очевидно, и военные победы бывают тоже талантливо сыгранные полководцами, обожающими риск. Запланированные победы не дают такой радости. Вся Россия ликовала от победы футболистов ЦСКА ещё и потому, что всерьез в победу мало кто верил. Будничная — то ли восьмая, то ли девятая — победа Михаила Ботвинника не давала той ликующей радости, как одиночная победа Михаила Таля. Так и в игре опыт и расчет как бы отвергаются, игра учит преодолевать шаблоны, поступать каждый раз неожиданно. Ибо каждая новая игра всегда нова.

Впрочем, также и в этих двух книгах каждая новая глава в чем-то перечеркивает предыдущую, ибо книги и писались автором не запойно, за ночь, от начала до конца, а постепенно, от проигрыша к выигрышу, от паузы к ночным бдениям, от веселых и радостных чувств к угрюмому бормотанию. Но — никаких претензий к игре, лишь к себе самому. Ибо игра лишь омолаживает, оздоровляет чувства. "Великое чудо игры! И обижаться не на кого, даже если проигрываешь…"