Гипнотизер в МВД: игры разума (СИ) - Тыналин Алим

— Я провожу сеансы массового эстрадного гипноза. Это такое направление в сценическом искусстве. Я выступаю в клубах и на цирковом манеже. А еще…

— Я знаю, что такое эстрадный гипноз, — оборвала меня Белокрылова. — Дальше, пожалуйста, товарищ Климов. Кто передал вам сведения о Пиковом короле?

— Позавчера я проводил сеанс в Доме офицеров в области, — сказал я, припоминая действительно состоявшиеся события. — И там после выступления один зритель попросил меня провести индивидуальный сеанс, чтобы вылечить от старой психической травмы.

— Вы знаете, что без медицинского образования и разрешения вы не можете лечить больных? — перебила Белокрылова. Ну конечно, она сухарь и педант, строгое и неуклонное исполнение законов прошито в подкорке ее головного мозга.

Я пожал плечами.

— Это было вовсе не лечение. Так, просто сеанс гипноза. Расслабление мышц, избавление от тревог и успокоение нервов.

— Вы что, психиатр, чтобы успокаивать нервы? — снова перебила Анна.

Нет, с ней очень трудно работать. Я состроил обиженную мину.

— Подождите, если вы не хотите слушать, так и скажите. Я же объяснил, что это была просто психологическая поддержка, небольшая помощь. Я ничего и не делал, зритель сам решал, как ему быть.

Белокрылова мрачно посмотрела на меня и хотела что-то добавить, но тут в кабинет заглянул тот самый высокий красавчик. Лукаво глянул на меня, спросил, едва заметно ухмыляясь и показывая бумаги:

— Шеф, пришла экспертиза по Герцелевой, ну, которая по грибнику была.

— Так, Витя, пока ознакомься с ней, — распорядилась начальница. — И собирайся, скоро поедем к Долевой, на допрос, может она что-нибудь вспомнит.

Парень кивнул и скрылся за дверью. Белокрылова посмотрела на меня.

— Ладно, что там у вас дальше. Как звали этого зрителя?

Я покачал головой.

— Не знаю, к сожалению. Не успел выяснить. Так вот, когда я ввел его в транс, он вдруг начал нести какую-то чушь про убитых людей. Трупы, горы крови, расчленение. И еще сказал, что на каждом теле лежат игральные карты с изображением короля пик.

— Сколько трупов он назвал? — спросила Белокрылова. — Имена, фамилии?

— Сосновский, Руднев, Колумбиев… — я вспоминал по памяти. — И еще кого-то, но получилось бессвязно.

По лицу девушки ничего нельзя было прочесть. Она испытующе смотрела на меня. Хотя, что тут сложного? Губы поджаты еще больше. Ладошки сжаты в кулачки. Явно не верила.

Чтобы проверить это, я наклонился, якобы стряхнуть пылинку со штанины. Ножки Белокрыловой тоже перекрещены, жест закрытости и недоверия. Носочки туфель направлены в сторону от меня, к двери.

Она явно хочет сбежать отсюда, на допрос или куда там. Ножки, между прочим, очень даже ничего, стройные и изящные.

— Все эти фамилии так или иначе циркулируют в слухам, текущих среди народа, — наконец, сказала девушка. — Если вы не можете сообщить ничего другого, то мне надо идти. И вам тоже.

Ну что же, придется выложить свой главный козырь.

— Да, но он говорил еще что-то о рисунках с изображением черных змей, — сказал я, глядя на нее. — Это у первых жертв. А у последней нашли настоящую головку черной гадюки.

Блестящие глаза Белокрыловой широко раскрылись. Впрочем, она сдержала свои эмоции.

— Для случайного свидетеля ваш зритель хорошо осведомлен, — сказала она сдержанно. — Очень даже хорошо.

— Это был телепатический сеанс, — пояснил я. — Психологический эксперимент по внечувственному опыту. Вы же видели выступления Вольфа Мессинга? Ну вот, здесь тоже самое. И он, наконец, удался.

Белокрылова достала из стопки чистый листок бумаги и придвинула ко мне вместе с огрызком карандаша:

— Нарисуйте рисунки змей.

Я изобразил извивающуюся черную змею внутри круга. Такие же рисунки я видел в архивах МВД СССР. То, что я нарисовал, потрясло Белокрылову больше всего. Она не ожидала увидеть такой точный рисунок.

— Но и это еще не все, — добавил я и пересел на другой стул, стоящий сбоку от стола собеседницы. Это одна из азов науки убеждения. Если хочешь кого-то убедить, не надо сидеть напротив оппонента. Надо сесть сбоку, чтобы он не воспринимал тебя, как противника. — Почему я пришел, собственно говоря? Чтобы предотвратить новое преступление. Тот зритель в состоянии транса рассказал, что Пиковый король через три дня совершит еще одно убийство. Троих человек, семью из молодых родителей и годовалого младенца. И надо предотвратить это.

Выражение лица собеседницы изменилось. Она снова перестала мне верить. Ну еще бы, во все времена оракулов и вестников плохого ждала незавидная участь.

— Послушайте, мы здесь не занимаемся прогнозами и предсказаниями, — заявила Белокрылова. — За этим обращайтесь к гадалкам и цыганкам. Мы не…

— А если они умрут? — сказал я, глядя ей в глаза. Очень даже красивые глаза. — Он даже назвал адрес и фамилии тех, кто это может быть. Это семья Березовых. Они живут в пригороде Ленинграда, в городской черте. Вам что, трудно проверить? Может быть, он уже шляется рядом с ними и вынюхивает их следы?

Белокрылова задумалась, продолжая глядеть мне в глаза. Надо благословить женщин за их интуицию. Там, где мужик уже давно выставил бы меня за дверь, женщина насторожилась и пыталась разобраться до конца.

Она нутром чуяла, что я прав, хотя мозг и рациональное мышление твердили девушке, что меня не надо слушать. И еще она интуитивно чувствовала, что я говорю правду. Тогда я решил нанести контрольный выстрел.

— Давайте сделаем так, — предложил я. — Я понимаю ваши сомнения и нежелание тратить драгоценное время. У вас и так дел по горло. А тут приходит какой-то чудик и утверждает, что скоро произойдет новое убийство. Вы можете отправить со мной на проверку кого-нибудь из ваших подчиненных. Я обещаю приходить на все допросы и передавать любую известную мне информацию.

По глазам начальницы я видел, что почти убедил ее.

— Мне необходимо подумать и доложить начальству, — заявила девушка. — Приходите завтра в…

В это время в кабинет снова сунулся один из ее подчиненных. Тот, что пониже, борец.

— По грибнику есть экспертиза от криминалистов. Стреляли из нагана, а ещё… — он увидел меня и осекся. — Простите, шеф, не заметил посетителя.

Белокрылова не обратила внимания на его невольную огласку.

— Рем, мне надо ехать на допрос к Долевой, а теперь еще и криминалисты, — сказала она, размышляя. — Я не хочу отпускать Терехова одного, Долева ничего не помнит. Может, сначала заедем к ней, а потом к криминалистам?

— Вы говорите, что она ничего не помнит? — вмешался я. — А давайте я помогу? Я владею навыками регрессивного гипноза, когда человек в трансе может вспомнить все, что угодно. Это свидетельница преступления? Ее подсознание наверняка блокирует картину произошедшего, поэтому она не хочет ничего вспоминать. А я могу помочь.

Белокрылова недолго думала. Посмотрела на меня, прокрутила в голове все возможные варианты и решительно выскочила из-за стола.

— Подождите в соседнем кабинете, — приказала она мне. — Я сейчас спрошу насчет вас у начальства, и если разрешат, поедете с нами.

Я вышел в соседний кабинет и устроился на стул возле небольшого столика у стены. Там же стояла старая, но вполне добротная кушетка. Наверное, здесь усталые сотрудники могли подремать в ночную смену.

Низкорослый Рем, чуть шаркая ногами, вернулся за свой стол. Во время ходьбы он двигал широкими плечами взад-вперед. Уселся, снова углубился в бумаги. Опустил голову, сгорбил спину. На меня внимания не обращал.

Белокрылова вышла из кабинета и ушла. Я остался ждать приговора, заранее настроившись на отказ. С чего бы милиции вмешивать в свои дела постороннего человека? Чтобы сделать в таком случае?

Придется импровизировать. Не могу же я в одиночку скрутить маньяка. В крайнем случае, я сам наведу милицию на его след. Сейчас Белокрылова наверняка разговаривает с начальством, характеризуя меня, как чертовски подозрительного типа.

Они даже могут принять меня самого за Пикового короля. У них хватит ума на это. Установят наблюдение на всякий случай или хотя бы для начала поднимут мое дело. Изучать, прочитают. Будут исходить из того факта, что маньяки часто приходят на место преступления и еще любят играть в своеобразные игры с милицией.