Исключительно моя - Ника Орлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Проверяю все работы и остаюсь в неожиданном шоке. Из всей группы самый высокий IQ у Титова. Какого черта? Почему он довольствуется тройками? Совсем, ведь, не дурак.
Откладываю бумаги и иду в душ. Ну и дела, ничего уже не понимаю.
Глава 8
Яна
Маша пригласила в гости. Пока я добиралась, успела продрогнуть. Мелкий дождик даже под зонтиком, намочил низ джинсов и коробку с тортом. На такси денег у меня нет, а от ближайшей остановки маршрутки до них шагать минут пятнадцать. Живущие в этом районе, ездят на машинах. Наверное, никому и в голову не взбредет ехать на общественном транспорте.
Маша, предлагает просушить джинсы феном, а потом мы идем на кухню пить чай.
— А Ростик где?
— У свекрови. Они часто по пятницам забирают его на ночь. Няня у нас в этот день выходная, и родители дают нам время с Мироном побыть наедине.
— Здорово! Только ты решила побыть наедине со мной?
— У них сегодня на работе завал, Мирон еще утром предупредил, что может прийти поздно. Договор какой-то там подписывают, он же юрист, без него никак.
— Ясно, тогда заваривай чай.
Мы долго болтаем о разном, рассказываю ей о том, что Костя появился на горизонте, о маме. Она спрашивает, что знаю о ее родителях.
Проболтав целый час, перемещаемся в гостиную. Маша показывает альбомы с маленьким сыном, фото со свадьбы. Так интересно, я столько всего пропустила из ее жизни, будто в прошлое заглянула.
В дверь звонят, и подруга идет открывать.
— Здравствуйте, вам доставка.
— Мы не заказывали.
— Я всего лишь курьер, разбирайтесь с рестораном.
Машка разворачивает пакет.
— Еда, и довольно много. Это, наверное, Мирон.
Она набирает его номер, он снимает трубку почти сразу.
— Да.
— Ты заказывал доставку?
— Забыл предупредить, уже еду домой. Положи в холодильник вино, пожалуйста.
— Мы будем пить вино? Я не одна.
— Да ты что? Я помню, — смеется он, — у тебя в гостях Яна. Я тоже не один.
— Даже так? А что за праздник?
— Удачная сделка, освободились раньше. Вадим предлагал поехать в ресторан, но я же не могу бросить жену в наш день, пригласил его к нам на ужин.
— Ладно, тогда накрываем.
Отчего-то по телу пробегает озноб, не ожидала ужин с Никольским. Пока накрываем на стол, Маша продолжает болтать, как ни в чем не бывало, а я даже умудряюсь упустить приборы на пол и они со звоном, падают и разлетаются по плитке в разные стороны.
— Черт!
— Ничего страшное, закидывай в мойку, новые достану.
Мужчины приезжают в настроении, от обоих пахнет дождем, потому что курили на крыльце, и волосы покрыты мелкой моросью.
— Привет, — здороваются, войдя на кухню.
— Привет, отвечаем мы одновременно.
Мирон целует в щеку Машу.
— Мойте руки и садитесь, пока не успело остыть.
На столе тушенная телятина, запеченный картофель, жульен, два вида салатов и сандвичи Панини. Их название я прочитала на коробке, чтобы не облажаться. Никогда такие не пробовала и не видела.
Стол у Романовых большой, мы с Никольским оказываемся по одну сторону, Романовы напротив. Вадим снимает пиджак и вешает на спинку стула, оставшись в белоснежной рубашке. Я в своих джинсах и трикотажной кофточке смотрюсь рядом с ним нелепо. Хотя, Маша тоже в домашнем костюме, и похоже, это ее не смущает.
Мирон разливает вино, мы чокаемся и встречаемся взглядами с Никольским. Почему мне постоянно кажется, что он смотрит лишь с одним желанием, уложить меня в постель?
— Выкупили новый участок под застройку? — интересуется Романова.
— Мы купили тендер на строительство крупного гособъекта, — улыбается Мирон.
— Тендеры же вроде, выигрывают, а не покупают, — недоумеваю я.
— А мы купили, — довольно отвечает Никольский.
Ухмыляюсь, мне же Маша рассказывала, что у него все схвачено, чему тут удивляться.
За окном пускается ливень, переходящий в град, и барабанит по стеклам окон, на улице становится совсем темно.
— Оу, — говорит хозяин дома — Яна, может, останешься с ночевкой? Куда по такой погоде ехать?
— Я подвезу, — говорит Никольский и многозначительно смотрит на Мирона. Сговорились?
В общем, вечер проходит весело. Мужчины шутят, нам с Машей, после вина, тоже весело. Я расслабляюсь, тоже вставляю какие-то реплики. Никольский подливает еще, но у меня табу — не больше бокала. Когда учили в институте генетику, начиталась такого, что не передать. Не хочу стать такой, как мой отец, всегда держу этот пунктик на контроле.
— Больше не наливать? — спрашивает он.
— Нет.
— У тебя какая-то определенная доза?
— Бокал.
— А если бокал будет больше? — смеется Никольский.
— Значит, три четверти.
— Надеюсь, только в спиртном так? Три четверти?
Все прыскают со смеху. Откровенная пошлость, но от Никольского звучит как-то по-доброму, реально смешно.
Когда все съедено и выпито, около получаса мы еще разговариваем, а потом Никольский смотрит на часы, резко поднимается, перекидывает свой пиджак через плечо.
— Поздно уже, спасибо за ужин. — обращается к хозяевам — Поехали, Яна.
И меня пробирает чувство тревоги. Во-первых, он пил, пусть и немного, но все же. Во-вторых… во-вторых я чувствую, что нам придется поговорить. Он снова весь вечер пожирал меня глазами, ухаживал за столом и ни капли не скрывал своего интереса даже от Романовых.
— Если хочешь, можешь оставаться, Ян, — спешит мне на помощь Маша.
Ну как я останусь? У них родители забрали сына, Мирон тоже стреляет по ней глазами весь вечер, я тут совершенно лишняя сегодня.
— Да нет, поеду, Маш. Я завтра утром к тетке обещала прийти, ей помощь нужна. Отсюда далеко добираться.
Романовы провожают нас на крыльцо, мы идем через двор к черному Ламборгини, стоящему возле ворот, Вадим открывает калитку, затем дверку машины, помогает сесть в салон. Пока обходит машину, мое сердце начинает подрагивать. Что происходит? Это страх? У меня нет опыта общения со взрослыми мужчинами, это не Костя и не Титов. Это уверенный в себе, умный и повидавший множество женщин, мужик.
Вадим заводит машину, и мы отъезжаем от двора.
— Какой у тебя адрес?
— Серова, 16.
Он не включает навигатор, неужели знает где это? Какое-то время едем молча.
— Что за обстоятельства привели тебя в наш город, Яна?
— Я бы не хотела об этом говорить.
— Ладно, не говори. Но если что-то противозаконное или проблемы, то лучше рассказать.
— Кому лучше? — что он обо мне вообще думает?
— Тебе. Может, тебе помощь нужна?
— И ты готов ее оказать? Взамен на
