Тайна ожерелья - Элизабет Сайтс

– А тебя это и не интересовало – до сего момента, – парировал он.

Золото может дать все, а ожерелье, ничего-ничего, кроме правды о прошлом. Правды о Женщине-Радуге, об Айрис Мерлин, оклеветанной Дональдом Фонтенотом. Но Айрис мертва, а эти люди живы… Никогда ей не докопаться до правды, не найти ожерелья…

– О, Адам, – прошептала она. – Я знаю, тебе надо найти золото, чтобы обеспечить людям нормальную жизнь. Клянусь, я тоже этого хочу! Я хочу, чтобы у жителей Фелисити было все – и врач, и школа, и деньги. Я не думаю просить тебя менять свои планы, но уверена, что ожерелье здесь. Я знаю это. И мне только надо…

– Я должен продолжать пробы. – Голос Адама прозвучал так глухо, будто говорил вовсе не он. – Я попрошу еще немного времени. Обещать ничего не обещаю… О, Боже!..

– Что случилось? – вскинулась Айрис. Напряженность в голосе Адама напугала ее. – Адам, в чем дело? У тебя такой странный голос…

– Нет, ничего, – последовал резкий ответ. – Пустяки. Давай выбираться отсюда.

– Но…

– Подойди ближе, иначе потеряешься.

Девушка послушно двинулась в его сторону.

– Кима! Кима, веди нас к выходу. К выходу, девочка!

Айрис оставалось только следовать за Адамом. Когда они подошли к выходу, небо уже начало темнеть. В сумерках фигура Адама, лишенная красок, казалась призраком рудокопа прошлого века.

– Адам, – Айрис остановилась и подняла металлоискатель, – Адам, что с тобой? Что случилось? Ты болен?

– Нет, со мной все в порядке.

– Адам, я знаю, ты не любишь ссор. Но мы же не ссорились. Я, во всяком случае, этого не хотела. Скажи, что с тобой?

– Все не так просто, Айрис. Знаешь, иногда я… О, Господи, я не могу объяснить.

Они доплелись до грузовика. Адам протянул руки, ухватился за борт и прижался к нему, как к последней опоре в жизни.

– Где Кима?

– Здесь, в кузове. Разве ты не видишь?

– Это все от головной боли, – еле слышно пробормотал он. Айрис едва разбирала его слова. – Всегда… начинается внезапно. Особенно действует… на зрение. Я не думаю… что смогу… Если хочешь вернуться в Фелисити… тебе придется самой вести машину…

– Естественно. Я отвезу тебя в Тонопу, к доктору. Нельзя запускать болезнь, особенно такую.

– Нет. Не надо доктора. Он не поможет.

– Но что, что тебе может помочь?

– Тишина. Покой. Дом.

Она положила руку ему на плечо. Адам был, по крайней мере, в два раза тяжелее ее. И как, спрашивается, ей втащить его в кабину? Однако ей это удалось. Через некоторое время Адам был усажен на пассажирское сиденье, а Айрис, мокрая от пота, рухнула на место водителя.

– Уф, наконец-то, – вытирая со лба пот, сказала девушка. – Поехали домой.

– Нет, надо подождать Киманчи.

– Но она же здесь, Адам. Я уже сказала тебе. Кима в кузове.

– Она не может ехать в кузове непривязанной. Это слишком опасно. Где поводок? Я должен…

– Нет, сиди здесь, мне не затащить тебя обратно.

Я сама привяжу ее.

Адам хмыкнул.

– Ты?.. Да ты подойти к ней боишься… не то, что привязать… Ладно. Скажи ей «сидеть», и она не будет противиться.

Выбравшись из кабины, Айрис тяжело вздохнула и направилась к кузову. Киманчи даже не пошевелилась. Дрожащими руками Айрис привязала поводок за скобу и, с облегчением, вздохнув, соскочила на землю. Прислонившись к грузовику, она остановилась перевести дух. Ноги ее не держали.

Оказалось, что, имея две руки и две здоровых ноги, вести «Эсмеральду» очень даже легко и просто. Адам говорил, куда ехать и поворачивать, пока они не выехали на шоссе. Тогда он откинулся на сиденье, положив голову на подголовник, и устало закрыл глаза. Под глазами у него обозначились резкие тени.

Когда же «Эсмеральда» остановилась перед его домом, он даже не пошевелился и не открыл глаз. Его красивые, длинные пальцы сжались в кулак с такой силой, что побелели костяшки, а на запястьях четко обрисовались вены.

– Как бы я хотел, чтобы… только ты и я…

Айрис прекрасно понимала, как опасно глядеть на него. Опасно, потому что с каждым разом ей было все тяжелее и тяжелее отрывать от него взгляд. Опасно, потому что хотелось кричать на весь город: «Да, я тоже этого хочу, Адам!» Опасно, потому что их влечение росло с каждой минутой, с каждой секундой, проведенной вместе. Но все же Айрис пылко сжала его руку.

– Давай сделаем вид, что ты ничего не говорил, а я ничего не слышала, ладно? – Слова с таким трудом срывались с языка, а голос был совсем незнакомым – сиплым и дрожащим. – Начинай бурить. Я больше никогда не буду тебя просить о задержке.

– Прости, – пробормотал Адам.

– Что уж там. Ты тоже прости меня. Но я не прощаюсь. Я вернусь, обязательно вернусь, Адам. Я не знаю, где, но добуду денег. Продам мебель, вещи, все-все! Вымолю заем. Найду работу до конца лета. Но я приеду. Обязательно.

– Только… поторопись… Пробы займут не больше чем несколько недель…

– Знаю… – Голос у Айрис сорвался. – Но я приеду. Клянусь тебе, Адам, я переверну каждый дюйм земли, но найду ожерелье Невесты из Рейнбоу.

Он сжал ее руку и положил себе на грудь.

– Это все равно, что искать иголку в стоге сена, Айрис… Но я хочу сказать… – Он замолк, глубоко вздохнул. – Я хочу сказать, что верю в тебя.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Это несерьезно, Адам! – сказала Кэролайн Уэлком. – Пока ни одна из проб не дала таких результатов, на какие мы надеялись, и ты еще смеешь просить об отсрочке проб в четвертой зоне?!

– Мы планируем начать разработки по проекту «Рейнбоу», – вступил в разговор мужчина, сидящий в противоположном конце стола, – только в том случае, если хотя бы в среднем…

– Да-да, я все прекрасно знаю, – нетерпеливо перебил его Адам. Начавшаяся вчера головная боль напоминала о себе тупой пульсацией в висках. Громкие голоса присутствующих сливались в монотонный шум. Перед глазами все плыло, яркие краски интерьера раздражали, а если кто-то слишком быстро вставал или поворачивался, то у Адама начиналось головокружение. Даже остывшая бурда в чашке, именуемая кофе, не помогала.

– Итак, вы еще очень далеки от средних результатов в… – снова заговорил мужчина, но Кэролайн Уэлком его резко оборвала:

– Мы все ознакомлены с результатами исследований, Марта. И мы продолжим брать пробы руды в Рейнбоу. Адам, у тебя какие-то проблемы?

– Не у меня. У Айрис Мерлин.

Айрис.

Айрис, заблудившаяся в старом руднике. Айрис, обнимающая его в темноте. Айрис, отвечающая на его поцелуи с неимоверной страстностью. А ее губы! Мягкие, нежные, со вкусом шоколада. Айрис, пробудившая в нем такие эмоции!

Сколько же неразрешимых вопросов подкидывает нам любовь! – горестно подумал Адам. Том и Кэтрин Фримонт устраивали настоящие баталии во имя того, что они называли любовью…